Костоправ. Книга 3 (СИ) - Небокрад Максим

— Когда мы столкнёмся в следующий раз, я не стану слушать ваши молитвы.

Садрок шагнул ко мне, демонстративно положив ладонь на рукоять меча:

— Не забывайте, где вы находитесь.

Я слился с Нэйтааром, прекрасно помня, что цвет моих глаз изменится.

— Что?.. — тут же отшатнулся он. — Мрак!

— Вы уже должны были получить вести с Рассветных островов, — медленно сказал я. — Вас разгромили. А знаете почему? Потому что мы перебили всех ваших стихийников. Там, на островах, они пали, как падали вчера, как падут и завтра — приведите хоть сотню новых колдунов, и мы убьём каждого. Сила, которая когда-то сделала Оикхелд великим королевством, теперь просто пшик, пустой звук.

— Если вы думаете, что можете запугать нас, то вы ошибаетесь.

— Вас, господин Садрок, я ещё не пугал, — произнёс я. — Когда начнётся бой, меня не будет в первых рядах. Нет… У меня появится дело поважнее: я доберусь до всех присутствующих здесь.

— Да вы…

— Если мы столкнёмся вновь, я убью каждого из вас! — выкрикнул я, перебив его. — Клянусь своим родом! Я найду всех старших командиров и лично лишу их жизни! И словами, господин Садрок, я не разбрасываюсь! Вы умрёте, не сумев понять, что произошло!

В шатре воцарилась такая тишина, что казалось, даже пламя свечей стало гореть тише.

— Прекращай этот балаган, — вдруг раздалось за спиной. — Ты кем себя возомнил?

Обернувшись, я увидел высокого мужчину в богато украшенном доспехе — судя по одному из гербов, человек Холебнефов. Он смотрел мне прямо в глаза, пытаясь придать лицу надменное выражение, но нервный глоток и испарина на висках говорили о многом.

— Ты что, не слышишь меня? — не дождавшись ответа, прорычал он. — Думаешь, можешь заявиться сюда и угрожать? Да тебя прирежут и закопают у выгребной ямы, как последнюю собаку!

— Бросаешь вызов? Хочешь дуэли? — спокойно спросил я. — Нападай. Оторву тебе голову голыми руками.

Он обвёл взглядом остальных командиров, а затем выхватил меч и с яростным криком кинулся на меня. Я легко уклонился от удара, перехватил его за горло и затылок. Раздался влажный хруст — позвонки не выдержали напора. Одно резкое движение, и голова отделилась от тела. Горячая кровь хлынула на пол, забрызгав мои сапоги.

Шатёр наполнился сдавленными возгласами. Кто-то из командиров отшатнулся, зажимая рот рукой, другие застыли с перекошенными от трепета лицами. Лишь Садрок и пара его приближённых сохранили относительное спокойствие, хотя их нахмуренные брови и плотно сжатые губы выдавали тревогу.

Я нашёл глазами двух мужчин с крашенными бородами и обратился к ним:

— У вас, господа клинкараковцы, ещё есть возможность вернуться домой. Не знаю, что вам пообещали клеветники, убившие короля Фридолина, но ручаюсь: потеряете вы гораздо больше, чем приобретёте.

— Достаточно, господин Эйдан, — произнёс Садрок размеренным тоном. — Вам стоит уйти.

Я повернулся к Бьярвигу, достал из кармана кольцо и бросил на стол перед ним:

— Передайте подарок господину Рогнеру.

Бьярвиг пригляделся и выдохнул:

— Это же… Так господин Дэн у вас в плену?

— Похоже, в пылу сражения он совершенно потерял голову.

Бьярвиг уставился на меня с открытым ртом, а я направился к выходу и негромко сказал перед уходом:

— Надеюсь, мы больше с вами не увидимся. Выбор за вами.

Глава 24

Солнце стояло в зените, когда я вернулся в лагерь. Викт встретил меня у ворот — он осматривал укрепления вместе с группой командиров.

— Господин Эйдан, — выдохнул он с явным облегчением. — Признаться, я места себе не находил. Как всё прошло?

— Скажем так… интересно, — ответил я, спешившись.

— Они вас выслушали? — В его голосе сквозило плохо скрываемое недоверие.

— Более чем.

— И каково их решение?

— Узнаем совсем скоро, господин Викт.

День тянулся медленно, наполненный ожиданием. Чтобы занять время, я присоединился к лекарям — исцелял даже те незначительные раны и ссадины, с которыми в обычное время солдаты не посмели бы меня побеспокоить.

Весть пришла на закате. Я только улёгся отдохнуть в своём шатре, когда за пологом послышалось:

— Господин Эйдан!

— Да?

— Вас срочно просит господин Викт!

— Скоро буду.

Посыльный умчался обратно, а я, наскоро накинув дублет, отправился в штаб. Викт стоял над картой, погружённый в раздумья. Перед ним, покрытый грязью и пылью с головы до пят, замер немолодой солдат.

«Разведчик», — понял я.

— Они снимаются с лагеря, господин Эйдан, — сказал Викт, заметив меня. — Первые подразделения уже двинулись на запад.

Я перевёл взгляд на разведчика:

— Всё перепроверили? Это точные сведения?

— Да, господин, — кивнул тот. — Своими глазами видел: сворачивают шатры, грузят припасы. Обозы потянулись к западному тракту. Мы даже сделали круг, чтобы проверить, не уловка ли.

— Раз так, это хорошие новости, — заключил я.

— Можешь идти, — сказал Викт.

Разведчик поклонился и оставил нас. Я приблизился к столу, и Викт негромко произнёс:

— Не скажу, что удивлён, но в такой исход верилось мало.

— Похоже, они здраво оценили свои шансы.

— Теперь мы можем занять выгодные позиции.

— Стоит ли преследовать их? Вряд ли мы быстро отстроим укрепления.

— Не преследовать — держаться поблизости. — Его палец скользнул по карте. — Здесь и здесь есть удобные места для лагеря. Если они вздумают развернуться, успеем вернуться обратно. В любом случае, нам выгодна эта игра — не только мы тратим силы на переходы, но и они.

— Вижу, вы уже всё решили. Когда выступаем?

— Завтра утром.

— Хорошо, господин Викт, — сказал я. — Надо будет выспаться.

— Вы не собираетесь возвращаться в Зилтоф?

— Пока нет.

— С вашими… способностями вам даже не понадобится эволиск.

— Не хочу оставлять войско в такой момент.

— Разумно, — произнёс он и, помедлив, спросил: — Так что же вы им сказали, господин Эйдан?

— Сказал, что перебью всех их командиров.

Викт позволил себе лёгкую улыбку и кивнул:

— Не смею вас больше задерживать.

— Спокойной ночи, господин Викт.

— Спокойной ночи, господин Эйдан.

Следующие дни растворились в бесконечной череде переходов. Мы продвигались неспешно, делая долгие привалы. Вражеское войско маячило где-то впереди, отступая к границам. По докладу разведчиков, несколько раз их пехота замедляла ход, словно предлагая атаковать, но Викт был непреклонен — мы упрямо держали дистанцию, не поддаваясь на уловки.

На седьмой день мы разбили лагерь у излучины Каменной реки. Я обходил дозорных, когда меня вызвали в полевой штаб. Викт встретил меня с несвойственным ему оживлением, едва дав переступить порог:

— Господин Эйдан, у нас важные вести от господина Талвина!

— Что пишет?

— К нам присоединяются ултойцы под предводительством Зайвелла Вома.

Я удивлённо приподнял бровь:

— Вот как? Не они ли отказались поддержать нас в самом начале?

— Именно, — усмехнулся Викт. — Видимо, почуяли, куда ветер подул. Господин Талвин сообщает, что посланник ултойцев просил принять их войско под наши знамёна немедленно.

— На каких условиях?

— Не знаю, господин Эйдан, но король решил, что сейчас не время отвергать союзников.

— И то верно, — протянул я. — Как ни крути, мы соседи, а ближний сосед — лучше дальней родни…

— Мудрые слова, — улыбнулся Викт.

— Как это повлияет на наши планы?

— Посмотрим, когда ултойцы объявятся, — ответил он и, спохватившись, произнёс: — Ах, чуть не запамятовал.

Викт подхватил со стола небольшой запечатанный свиток и протянул мне. Развернув письмо, я погрузился в чтение:

«Рад, что на Рассветных островах всё закончилось благополучно. Надеюсь, ты понимаешь, как вам повезло. Хотел бы видеть тебя рядом, но не стану настаивать. Если считаешь нужным остаться с войском — оставайся. Действую по своему разумению».