Товарищ маг (СИ) - Первухин Андрей Евгеньевич

Спорить с ним никто не стал, первым делом он сунул под нос Рокоссовскому какую-то бумажку, наверное, показал, какие у него серьёзные полномочия. Всё правильно, ночь на дворе, а ночью я привык спать. Я забрался в кузов и под тарахтение моторов задремал. Проснулся, когда машины остановились и заглушили двигатели.

Мы оказались в лесу, в котором разбили госпиталь. Магические силы у меня восстановились, уже мог отправлять в Москву первую партию раненых, только к отправке люди готовы не были. Майор тут же помчался наводить порядок и поторапливать людей, ну а мой верный охранник вручил мне еду. Это я прибыл сюда налегке, а Юра озаботился моим пропитанием. Беспокойство майора было понятно, начинало светать, а значит, скоро тут могла появиться немецкая авиация. Выстроенные машины и лошади с телегами были хорошей мишенью для этих скотов, нужно было торопиться. Как мне кажется, врачи понятия не имели, зачем они должны были погрузить всех раненых на транспорт. Возможно, все решили, что армия пойдёт на прорыв, вот и пытались хоть как-то погрузить раненых, транспорта явно не хватало.

— Смотрите! — Толкнул меня в бок Юра. — Тот полковник.

Посмотрев, куда указывает мой охранник, я улыбнулся, тоже заметив знакомое лицо. Полковник Смирнов, Артём, тот самый, с которым мы орудовали по немецким тылам. Досталось ему крепко, он лишился конечности, пострадала одна нога ниже колена, точнее она у него отсутствовала.

— Артём! — Заорал я. — Полковник Смирнов.

Мужчина стоял возле полуторки. Несмотря на ранение, его посадили вперёд вместе с водителем. Как уже было сказано, транспорта не хватало. Местные умельцы даже соорудили специальные носилки, чтобы была возможность уложить раненых в несколько рядов, друг над другом.

Полковник меня услышал и тоже обрадовался, всё же многое мы с ним вместе пережили. Он достал из кабины костыль и направился в нашу сторону.

— Рад тебя видеть! — Улыбнулся я. — Вижу, опять досталось?

— Досталось, — кивнул мужчина. — Похоже, спишут теперь, инвалиды тут не нужны.

— Не печалься, — усмехнулся я. — Помогу твоему горю.

— Товарищи, что это за машины? — Отвлёк нас от беседы какой-то врач, указывая на полуторки.

— К сожалению, мы не можем вам их отдать, — тут же встрял в разговор один из сотрудников НКВД. — Этот транспорт нам нужен.

— Да отдайте вы машины. Или трудно пешком немного пройтись? — Возмутился я. Впрочем, тут и майор вернулся, онприказал отдать машины раненым.

На самом деле мы переместимся сразу же в госпиталь, так что машины нам сразу отдадут.

Мы угостили полковника ранним завтраком, а он в это время поделился новостью с фронта. Правда, многого он не знал, только то, что происходит на его участке. Основной проблемой были самолёты, сказывались большие потери в первые дни войны. Советская армия пока никак не могла завоевать господство в воздухе. Лётчики у фашистов опытные, нашим против них тяжело, к тому же в большинстве схваток им приходится работать в меньшинстве. Отступать наши не собираются, а уничтоженная немецкая техника здорово подбадривала бойцов. Боеприпасов пока хватало, вроде бы всё нормально. Эх, жаль, что не могу ничего придумать, чтобы авиацию немецкую как следует потрепать, это наши диверсионные службы должны работать. Впрочем, аэродромы хорошо охраняют, попробуй их захвати.

Мне свободно дали побеседовать со старым знакомым, похоже, секретность особо не разводили, да и невозможно скрыть портал, если его видит столько народа. Если верить словам Артёма, обо мне на фронте не знал только ленивый, хоть и хотели преподнести магическую воду как разработку советских учёных. Если знают простые солдаты, то наверняка и немецкому командованию известно, чьих рук это дело. Как перебрасываем отряды, тоже скоро станет известно, в этом можно не сомневаться.

Как оказалось, Артём жил где-то под Москвой, там же у него была супруга и дети. Я предложил ему перебраться ко мне, но он отказался, хотел быть ближе к семье. Моё дело предложить, в любом случае у меня не получится к нему ездить, а учитывая возрастающий интерес к моей скромной персоне, вскоре подобраться ко мне вообще будет невозможно. Это я ему и рассказал, вроде смог убедить на время перебраться в Москву. Хоть за девушками присмотрит во время моего отсутствия, их уже перестали перевозить с места на место.

Очень мне хотелось собрать свою команду, чтобы имелась охрана, которой я мог бы доверять, но не дадут этого сделать. Любого человека приблизишь, так он тут же будет докладывать о том, что у нас происходит, даже в Кате я не уверен. Никому кроме Юры не верил, и это печально. Не мог пока придумать, где взять верных людей, как их вооружить и намертво привязать к себе. Жить тут без своей команды мне будет тяжко, а самому все дела не переделать. Сейчас помогаю своим предкам, но вечно это продолжаться не может. Я уверен, что не смогу стать коммунистом.

Сначала я перемещал людей и технику только по ночам, но потом, когда погода испортилась и тучи висели низко над землёй, стал работать и днём. Сотрудники НКВД даже умудрились выяснить, за какое время я полностью восстанавливаюсь, поэтому будили, если вдруг отдыхал. Несмотря на все наши усилия, подконтрольная советским солдатам территория понемногу начала уменьшаться. Немцы давили всё сильнее и сильнее, а через какое-то время наши начали испытывать нехватку припасов.

С проходом через портал иногда случались серьёзные проблемы. Один раз лошадь разрезало на две части, хотя я уже кричал, чтобы никого не заводили. Само собой, в этот раз мне переправиться не удалось. На следующий день водитель въехал в портал и заглох, в результате машину разрезало пополам. Хорошо, что он перевозил продукты и никто не пострадал, но такие проблемы стали случаться чаще. Предлагал же майору найти водителей, чтобы занимались только перегоном транспорта, а на той стороне его бы отдавали, но нет, каждый раз водители были новые и часто слабо обученные, вот и случались неприятности.

Два месяца мы поддерживали солдат, которые попали в котёл, вывезли огромное количество раненых, а туда перебросили много техники и свежих сил. Один раз вывезли даже двух генералов в Москву, причём под надзором, но огромный котёл неумолимо уменьшался. Один раз немцы даже смогли его разрезать, но прорыв ликвидировали, ударив по вклинившейся в нашу оборону группировке с двух сторон. Тогда на ту сторону мы перекидывали только технику и боеприпасы, а потом сразу же возвращались обратно, даже раненых не брали.

Выбираться в котёл прекратил только тогда, когда мы второй раз попали под серьёзный обстрел. Как было сказано, немцы быстро сообразили, кто им мешает уничтожить окружённых и смогли устроить две огневые засады. Умеют же работать, сволочи. Что в первом нападении, что во втором я даже не получил ранение, но погибло несколько охранников, а позже я перешёл на свои привычные дела, стал изготавливать магическую воду и зелья.

Разумеется, бросать на произвол крупную группировку никто не собирался. Пока мы ходили в котёл, готовилась операция по деблокированию окружённых войск. Горючее мы им отправили, для оставшейся техники должно хватить. Планировался удар с двух сторон, окружённые атакуют со своей стороны, а специально подготовленная армия — с другой. Надеюсь, у нашей армии всё получится. Погоду обещают нелётную, стали то и дело срываться затяжные дожди, а за ними последуют морозы. Как я помнил из истории, морозы в этом году должны быть серьёзные, дожди тоже сделают своё дело, затрудняя передвижение фашистов.

Глава 19

Немцы всё же смогли до меня добраться. Убить не удалось, помогла случайность, точнее Василиса и моя резвость. На этот раз убить меня пожелал один из сотрудников НКВД, который был в моей охране. Похоже, немцы завербовали его очень давно, если ему доверили охранять такую важную персону, наверняка и к государственным тайнам имел допуск. В общем, ценный агент, а его решили задействовать против меня, и ведь согласился, а значит, работал не за страх, а за совесть. Даже если бы убийство произошло, то ему всё равно не жить. Сначала жёсткие допросы, ну а потом уже расстрел, ничего другого ему бы не присудили.