— Тимошенко повязан с этим Ласточкиным и натравил на вас всю полицию области, — ответил Тигран. — Повлиять на него оказалось тяжело… Но я работаю над этим.
— Да как простой фермер может иметь такое влияние на начальника полиции области? — недоумевал другой мужчина.
— За простого фермера не объявляют награду в пятьдесят миллионов долларов, и шейхи на лечение к простым фермерам не летают, — удивил всех Тигран. — Не знали? Так знайте, с кем мы, благодаря кое-кому, связались.
— Но мы-то тут при чём? Пусть этот дебил сам разбирается!
— Потому что мы уже впряглись за Рубена. А оно вот как оказалось. Ещё эта пельменная… Я только заткнул рот журналистам, как пришлось выкладывать втрое больше… — пожилой мужчина устало вздохнул и помассировал виски.
— И что нам делать? — осторожно спросил один из мужчин.
— Договариваться с Ласточкиным. Всё же после вражды с ним Гасанов вдруг умер. Со всеми своими людьми… Следаки до сих пор гадают, что там произошло. У всех следы от пчелиных жал и яд в крови. Будто прилетели ядовитые пчёлы и убили там всех. Мне такого не хочется. К тому же… сегодня Ласточкин вернулся…
— Он явится сюда? Поэтому ты просил привести «мужиков»? — спросил крупный бородатый мужчина.
— Шанс этого не равен нолю.
— Хорошо, что сейчас снег, холод, и пчёл нет, — подметил другой мужчина.
— Да, но у Ласточкина немало союзников, и они тоже давят на меня. Как и на следователей… Моего человека сняли с дела касавшегося Рубена. И я уже работаю над этим, но денег, — он окинул людей суровым взглядом, — потребуется уйма.
— Скинемся. Как обычно скинемся, — вздыхал один из присутствующих, потому что уже устал платить за чужие косяки.
— Хорошо, и отныне никаких похищенных женщин, наркотиков и, не дай бог, убийств. Поняли⁈ — строго потребовал Дядя Тигран. — Усвойте уже наконец-то. Сейчас нас держат за яйца и горло одновременно. Поэтому надевайте галстуки, открывайте детские площадки, пиарьтесь и…
— Ау-у-у-у-у! — неожиданно раздался волчий вой, и люди вздрогнули.
— У Ласточкина есть волки… Всем к бою! — приказал Тигран и поспешил к окну, закрытому плотными шторами. Выглянув во двор, он увидел группу из восьми мужчин с пистолетами и ружьями, выскочивших из дома.
Дворовые собаки жалостно скулили, забившись в конуры, а люди опасливо осматривались. И вдруг с крыши дома упала камера. Бородатый неясыть, сова по кличке Призрак, сносил одну камеру за другой, и люди внизу не поняли, что происходит. Да и их больше интересовали те монстры, которые скрёбли ворота. Да так скрёбли, что в них уже появлялись дыры!
У мужчин же душа в пятки упала от такого зрелища, и кто-то не выдержал и выстрелил из ружья, пробивая металлические ворота. За ним тут же начали стрелять ещё трое мужчин, и вскоре от ворот осталось лишь сито!
— Гегам, проверь, — крикнул один из бойцов.
— Эй! Сам иди проверяй!
— Да проверь ты уже!
— Уроды… — мужчина с ружьём всё же пошёл к воротам и заглянул в одну из дыр. В тот же миг из его ушей фонтаном хлынула кровь и мозги, так как ему в глаз попала воздушная пуля.
Труп завалился назад и рухнул, а мужчины от ужаса вновь открыли огонь по воротам. Но в этот момент сова разбила одну из ламп, освещающих улицу. Миг спустя лопнула последняя лампа, и кто-то догадался открыть огонь по птице. Но уже было поздно, на улице стало темно, а Призрака в ночи очень сложно увидеть.
— К дому! — приказал мужчина, и они направились к дому, но… — Мать вашу! — перепугался он до чёртиков, а миг спустя, костяное копьё вонзилось в его шею.
Скелет! Десять скелетов, вооружённых костяным оружием, налетели на бойцов. Раздались столь оглушительные визги людей, что, казалось, затряслось стекло.
Миг спустя один из бойцов рухнул замертво. Сердце остановилось от страха. Ещё трое побежали к воротам, пытаясь открыть их, пока позади раздавались крики. Но… Они сами и повредили ворота, поэтому их не открыть.
Осознав это, мужчины обернулись, чтобы открыть огонь по ожившим скелетам. И одному даже прострелили череп, снося голову.
Вот только… упавший скелет попросту подобрал дырявую голову, и, поставив её на место, налетел на оставшегося без патронов стрелка.
— Безумие… — Дядя Тигран смотрел на всё это, обливаясь потом. А с ним тряслись и его люди, которые также облепили окно и смотрели на весь этот кошмар.
— У нас галлюцинации? Дядя, ты нам что-то в коньяк подмешал⁈
— Заткнись… И лучше давайте сваливать. Мушег с остальными задержат… чем бы это ни было.
Дядя Тигран направился к двери, но она вдруг открылась, и в помещение влетела россыпь гранат натовского образца. Одновременно с этим раздался взрыв внизу.
Люди буквально разлетелись в стороны, окна выбило, мебель разорвало на части и всё заволокло дымом. Но…
— Сдаюсь… Пощадите… — молил Дядя Тигран, скидывая с себя труп товарища, которым и прикрылся.
Сейчас в помещении стояли двое: Ласточкин и высокий бледный парень. Но раздался выстрел, и в голове Тиграна появилась дыра, а затем бледный парень взмахнул рукой, и из трупов вытянулись души, которым был задан довольно сложный вопрос:
— Если бы всё плохое, что вы сделали другим людям, было сделано одним человеком с вашими родными и близкими, хотели бы вы, чтобы он страдал даже после смерти?
— Хотели… бы… — ответили все призраки, после чего были втянуты в грудь Ингвара. Тот выдохнул и посмотрел на Ивана, который и придумал задавать душам такой вопрос.
— Всё?
— Всё, — кивнул Друид.
Они покинули дом и весьма вовремя, ведь уже слышался звук полицейской сирены.
* * *
Ферма.
Утро.
— Извращенцы и нудисты… — ворчала Ночь, входя в душевую. Она начала раздеваться, а мы с Ли обернулись.
— Комплименты, наверное, не стоит делать, да? — спросил китаец.
— Да, — строго ответила та, и мы просто отвернулись. — Но и это тоже грубо!
— Прости, но ты не в моём вкусе. Я люблю эльфиек и лолек, — Ли пожал плечами, а я промолчал. Ночь же растерялась.
— Ну… Тогда ладно.
Девушка встала под душ и закрыла занавеску. А мы продолжили разговор:
— Так что там?
— Такое себе. От скелетов больше психологический эффект, чем реальная боевая польза, — покачал я головой. — Да и сил отнимает немало.
— Ну оно и понятно, Ингвар пока слабак.
— Вы о чём? — вмешалась Ночь.
— Мы вчера ночью ходили бандитов убивать, — ответил я.
— А они хоть знают, что они — бандиты? — хмыкнула девушка.
— Десятки замятых дел об изнасилованиях, с дюжину убийств, рэкет, рейдерские захваты, отравления в общепите и многое другое, — перечислял я. — Ну и, главное: перед судом смерти они единогласно проголосовали за наказание.
— Это… как?..
— Это когда ты спрашиваешь душу, куда её отправить в ад или в рай.
— Так нет ни рая, ни ада… — опешила та, а я объяснил:
— Рай — это покой и забвение, а ад — это вечность страдать в клетке душ Ингвара. Они сделали свой выбор.
— Звучит жутко, но… Разве это не тёмная магия?.. И кто такой Ингвар-то?
— Некромант. В том мире, ему дали прозвище Некрофил, — ответил Ли.
— Фу…
— Не фукай, не занимался он таким, — возразил я.
— Точно?.. Ладно…
— Ингвар людей от рака и прочих опухолей спасает. И он — весьма добрый парень, поэтому не обижай его.
— Некромант?.. Лечит людей?.. Это как вообще? — вновь опешила чернокожая.
— Вот сама и спроси. Я, между прочим, — разошёлся Ли, — тоже людей исцеляю. Мы все тут целители.
— Ты? Целитель? — расхохоталась Ночь.
— Представь себе. Я вместе с Инди лечу парализованных и помогаю с другими больными.
— Да ну… Как так?..
— Потому что я красив, умён, талантлив и очень усерден, — заявила эта наглая рожа. — Я взял и освоил акупунктуру, целебный массаж, а также иные навыки древних мастеров.
Мы с Ли пошли обтираться и посмотрели на Ночь, выглядывающую из-за занавески. Выглядела она шокированной. Чего наглый китаец, собственно, и добивался.
