Тьма. Том 5 (СИ) - Сухов Лео

В общем, последние тридцать километров пути были напряжёнными.

Конечной точкой оказалась усадьба, раскинувшаяся на берегу одного из протоков, в отдалении от населённых мест. Рядом с воротами стояли полицейские машины, а у сарая для лодок суетились, бегая туда-сюда, криминалисты.

Но я-то, благодаря памяти Андрея, заметил: все, кто здесь находится, только делают вид, что работают.

Когда машина Иванова подъехала к воротам, нам даже решили перегородить путь. Мол, «идут следственные действия». Однако Иван Иванович издеваться над молоденьким и излишне ретивым городовым не стал. Просто применил своё фирменное комбо. То есть высоко выгнул бровь, будто разглядывает неизвестного науке зверька, и одновременно предъявил ярлык.

Паренёк в форме, которая была ему чуть великовата, сбледнул, его кадык судорожно заметался по худенькой шее вверх-вниз…

Однако верность начальству оказалась сильнее страха. Молодец, далеко пойдёт. Если, конечно, ещё и головой научится думать.

— Не поло-о-о-ожено! — чуть плаксиво тянул он, идя рядом с машиной, пока мы парковались.

— Поговори мне ещё!.. — погрозил ему пальцем Иванов, вылезая с водительского места.

Ну а вслед за ним и все мы поспешили в сторону усадьбы. Даже Тёма, задрамши хвост трубой, побежал. Да и опричники посыпались на воздух из автобуса. Пятеро двинулись за нами, ещё пятеро остались у въезда в усадьбу.

— Не поло-о-о-ожено же… — напоследок тоскливо напомнил городовой.

Вообще на месте обнаружения «Анны» царил форменный бардак. Какие-то материалы уже куда-то отправили, а там, куда отправили, отвечали, что им ничего не приходило. Кто-то говорил одно, кто-то другое…

В сарае, где нашли чёлн, и вовсе натоптали так, что Мария Михайловна не смогла взять энергетический след.

— Нарочно, что ли? — удивилась она.

Повезло ещё, что Константин оказался внимательным. Мы с ним осмотрели труп, убедившись, что рыбак был отравлен. А затем начали проверять всё вокруг, и вскоре под бортом Костя обнаружил пузырёк из-под яда.

— Что-то на основе цикуты, — нахмурился Иванов, осмотрев находку. — Сам, небось, принял… Герой хренов…

— Зачем ему себя убивать? — удивилась Авелина, выглянув из-за плеча у опричника.

— Чтобы нам ничего не рассказывать… — обернувшись и погладив сидевшего у девушки на руках Тёму, пояснил Иванов. — Он бы лучше так законы выполнял, как свой договор с греком…

Увы, на этом полезные находки заканчивались. Следы шин были затёрты, энергетический след — тоже. Покинув пределы усадьбы, мы встали в отдалении, решая, что делать дальше.

— Ему нужны колёса… Ему нужны люди… — хмурясь, рассуждал Иванов. — Пешком он в Ромейскую империю не пойдёт.

— Это же низина Волги. Людей, мне кажется, тут можно где угодно спрятать. И сколько угодно… — заметил я. — Подозреваю, здесь и римский легион укрыть несложно.

— Несложно… А вот с машинами здесь, вдали от города, тяжелее. Это в самой Хвалыни разве что… — кивнул Иванов.

— А что мешает ему подручных послать, если у него такие есть? — спросил Костя.

— Да ничего… Но, знаете, он не дурак! А значит, понимает: к своим придётся прорываться. На юг ему путь заказан: там горы, и удобных проходов не так много. Значит, попробует на запад к Греческому морю. А там есть способы… — Иванов нахмурился. — Ну а чтобы вести отряд, требуется много машин.

— Иван Иванович? А может, узнать, кто сюда всех этих городовых нагнал? — спросил я.

— А толку? Виноватых посадить я, в любом случае, успею… Но сейчас на это время терять? Вы сами, Фёдор Андреевич, говорили, что здесь вор на воре… — растянув губы, улыбнулся Иванов.

— Ну ведь тот, кто придержал новость и нагнал сюда людей, явно не сам так решил! — объяснил я свою позицию. — Кто-то его попросил. А тот, кто попросил, как-то связан с этим беглецом. Если раскрутить всю цепочку, рано или поздно найдём, куда ниточка ведёт.

— В том-то и дело, что, скорее всего, поздно. Первый будет ни при чём, просто услужливый дурак. Второй начнёт кивать на третьего, мол, меня попросили. А третий, может, и вовсе повесился на дверной ручке сегодня после завтрака… Ну а ниточка за это время оборвётся. Хотя попробовать можно… Ладно! Будем действовать в двух направлениях, — решил Иванов. — Сами мы пройдём по цепочке, как и предлагает Фёдор Андреевич. А людей из ПУПа я отправлю искать, кто в последние дни машины покупал. Или где вообще есть скопления машин.

Вскоре наш маленький караван выдвинулся в сторону города — пока ещё не Хвалыни, нет, а одного из маленьких городков по пути. Полицейские на месте обнаружения «Анны», кстати, отпираться не стали: с потрохами выдали начальство. Никому не хотелось попасть под каток «псов государевых».

По пути к отделению полиции, Иванов успел позвонить Бубну и вызвал его в срочном порядке в Хвалынь. А затем сделал ещё с десяток звонков, раздавая приказы то одним, то другим людям.

В местный Полицейский Приказ он вошёл в сопровождении пятёрки опричников из автобуса. А через десять минут вернулся мрачнее тучи.

— Ну началось… Всё, как я и говорил… Приказ шёл не отсюда, а от местного окружного головы! — сообщил Иванов. — Едем к нему.

Головы в его окружном управлении не оказалось — укатил в какой-то посёлок. Там его поймать тоже не удалось: этот деятельный сударь вновь куда-то помчался по делам. Ещё час мы кружили в поисках неуловимого чиновника, пока не стало ясно: нас не очень-то изящно, зато старательно водят за нос.

Обидно, между прочим… А главное — глупо и бесполезно.

Вернувшись к окружному управлению, мы, не обращая внимания на уговоры, вломились в якобы пустующий кабинет.

Где и обнаружили темноволосого бородача средних лет, который сидел в удобном кожаном кресле и пил чай с умопомрачительно пахнущими баранками.

— А-а-а-а! Николай Николаевич! — обрадовался Иванов, став неуловимо похожим на голодную акулу. — Вас-то мы и ищем…

— Вы кто такие? — вскинулся было бородач, уже начиная, правда, трястись от страха. — Кто позволил?

Иванов продемонстрировал ярлык, схватил «неуловимого» за шкирку и, вытащив из кресла, пинком под коленки поставил на ноги. Освободившееся кресло занял сам Иван Иванович, с комфортом в нём усевшись.

А когда голова принялся оглядываться, куда бы приземлить зад, вся наша компания шустро заняла кресла, стулья и табуретки в кабинете.

В итоге, Николай Николаевич так и стоял, держа в одной руке чашку с чаем, а в другой — надкушенную баранку. В двери замерла его поверенная, бледная и комкающая платок в руках, а также пара чиновников пониже и пожиже. Тех самых, которые при каждой встрече убеждали нас, что голова «вот-вот уехал».

— А мне, Николай, говорили, что вы по делам уехали, — заметил Иванов, разглядывая будущую жертву.

— Ну так… Э-э-э… Уезжал! Вот только вернулся! — нашёлся Николай Николаевич. — Пью чай вот… С баранками… С дальней дороги.

— Это вы правильно, — кивнул Иванов. — Дорога дальняя — это именно для таких, как вы.

— На что вы намекаете, господин опричник? — задрожала у бородача нижняя губа, да и чашка в руке, отчего чай из неё начал капать на дорогой деревянный паркет. — Я честный человек, между прочим! Государю и князю верен! Служу населению!

— Да? А кто начальнику полиции приказал затянуть расследование по чёлну, найденному на усадьбе Верходворовых? А? — вперив в чиновника немигающий взгляд, спросил Иванов.

— Так я же не это… Не по своей воле! Я вообще не знаю, что там да как! Мне Трипёрстов Андрей Савельевич сказал передать! — начал судорожно оправдываться, сжимая в руках злосчастную чашку, Николай Николаевич. — А я в эти полицейские дела не лезу! У меня дела вообще другие!

— Ну да… А чего ж ты ни с того ни с сего прятаться от меня вздумал, а? — хищно усмехнулся Иванов.

И чашка всё-таки скользнула вниз из разжавшихся пальцев бородача, разбрызгивая вокруг горячий душистый чай.

Надо ли говорить, что Трипёрстов тоже был кругом не виноват? Как и его друзья-приятели из Княжеской Думы — Вертихвостов и Скрябин? Как и начальник управления по работе с малыми поселениями в княжестве — Топорищев?