Жена двух генералов драконов (СИ) - Юраш Кристина

— Откройте! — закричала я, колотя в тяжёлую дубовую дверь кулаками. — Откройте немедленно!

Глава 77

Звук моего голоса эхом разнесся по пустому двору, словно жалобный стон, потерявшийся в гуле ветра.

Но ответа не последовало, лишь тишина давила на уши, как тяжелый груз.

Ветер завывал, словно предупреждая меня о тщетности всех моих усилий, о неизбежности того, что должно было случиться.

Я стояла, прижавшись спиной к двери, и чувствовала, как отчаяние медленно, но верно заполняет меня, вытесняя хрупкую надежду, которая еще теплилась в сердце.

Внезапно я услышала торопливые шаги. Кучер спрыгнул с козел и подбежал ко мне, его лицо было напряжено, а дыхание сбивчиво.

— Мадам! В сторону! — хрипло крикнул он.

Я отпрянула, и его плечо ударилось о дверь, но та не поддалась, словно была заколдована.

— Еще раз! — крикнула я, чувствуя, как сердце разрывается на части. — Еще!

Кучер выдохнул и снова ударил, с такой силой, что дверь затрещала. Но она оставалась неподвижной.

Я в панике посмотрела на окна, намереваясь залезть внутрь, но мысль, что я могла ошибиться, что это не то поместье, заставила меня похолодеть.

Что, если меня нарочно ввели в заблуждение, чтобы я не помешала?

Что, если я уже опоздала?

Кучер ударил снова.

И снова.

С каждым ударом я чувствовала, как время ускользает сквозь пальцы, как песок в песочных часах. С каждым ударом передо мной вставал образ Агостона, лежащего на полу, его жизнь, вытекающая вместе с последним вздохом.

Его глаза, полные боли и отчаяния, его губы, шепчущие мое имя.

— Еще! — закричала я, уже не своим голосом, а каким-то хриплым, надломленным. — Еще!

Наконец дверь треснула и с оглушительным грохотом вылетела из петель.

Я бросилась внутрь, спотыкаясь о разбитые доски и хрустя осколками стекла. Воздух был холодным и затхлым, как в склепе.

Поместье казалось мертвым.

Темным, разрушенным, словно оно было свидетелем бесконечных трагедий.

Тишина давила на меня, как невидимая рука, и я бежала по коридору, выкрикивая имя Агостона, но ответа не было.

Только эхо моих шагов, как призраки прошлого, сопровождало меня, напоминая о том, что здесь происходило.

В конце коридора я увидела свет — слабый, мерцающий, как огонек надежды в бездне отчаяния. Это была свеча или факел, и я знала, что он там.

Что он умирает.

Я бросилась туда, уже зная, что опоздала.

Уже зная, что он мертв.

Уже зная, что я потеряла его.

Навсегда.

Я ворвалась в дверь, едва не споткнувшись о груду разбитых досок.

Они громко хрустнули под моими ногами, как сухие кости.

В воздухе висел запах сырости и пыли, а в ушах стоял оглушительный шум моего бешено колотящегося сердца.

Оно билось так сильно, что казалось, вот-вот разорвет мою грудь, как тонкая бумага.

Легкие горели огнем, но я заставила себя двигаться вперед, не обращая внимания на боль и страх.

И тогда я увидела.

В центре помещения, освещенный мерцающим тусклым светом свечей, был начертан огромный ритуальный круг.

Он выглядел как зловещий символ, вырезанный в самом сердце тьмы.

Внутри круга, с поднятыми руками, стоял Агостон.

Его лицо было бледным, но в глазах горел решительный огонь.

Я не могла понять, что он делает, но одно было ясно: это не сулило ничего хорошего!

Его лицо было бледным, но решительным. Руки, даже больная, были подняты, готовые начать ритуал.

Рядом с Агостоном, привязанный к грубому деревянному столбу магическими путами, стоял Анталь.

Его руки были скованы, а глаза полны отчаяния.

Он извивался, пытаясь освободиться, но путы держали крепко.

Его голос дрожал, когда он закричал:

— Элис! Элис! Скажи ему, чтобы он этого не делал! Скажи ему, чтобы он остановился! У меня нет никого дороже брата! Я не приму эту жертву!

Его слова разрывали мне сердце.

Я бросилась к Агостону, обняла его так крепко, как только могла. Мои пальцы впились в его плечи, словно я пыталась удержать его от падения в бездну. В этот момент я чувствовала, что если отпущу его, то потеряю навсегда.

— Я не позволю! — закричала я, чувствуя, как слезы текут по моим щекам. — Я не позволю тебе умереть ради него! Я что? Для этого лечила тебе руку? Чтобы ты провел ритуал? Да если бы я знала, то я бы… я бы… Сломала ее тебе в трех местах!

Я начала осторожно стирать ногой линии ритуального круга. Я знала, что если удастся разорвать узор, то ритуал не состоится.

Быть может, это даст мне шанс убедить Агостона отказаться от своей безумной затеи.

Я-то знаю упрямство драконов.

Агостон обернулся. Его глаза — не серые. Чёрные. Как ночь. В них читалась боль, которую он пытался скрыть за сарказмом.

— Мадам, вы немного мешаете, — сказал он. — Не могли бы вы поплакать в сторонке, а потом обнять мое бездыханное тело. Разрешаю ходить на мою могилу раз в неделю. Если что, я не люблю цветы. И памятника тоже не надо. Просто все заровнять, как плац. Будет достаточно! Можете первенца назвать в честь меня, если не боитесь, что он разнесет дом и научится хамить раньше, чем разговаривать!

Глава 78

Его слова ранили меня, как острый нож. Я сжала кулаки, пытаясь сдержать слезы.

— Нет! — яростно закричала я, цепляясь за него еще крепче. — Зачем вы это делаете⁈

Агостон улыбнулся, но в этой улыбке не было тепла. Я тайно продолжала стирать ногой этот круг!

— Как зачем? Чтобы воссоединить любящие сердца! — ответил он. Его голос звучал так, будто он говорил о чем-то обыденном, но я знала, что за этим скрывается нечто большее.

Если я смогу разорвать узор круга, то, возможно, у меня появится шанс убедить его.

— И кто вам позволил решать? — выкрикнула я, не сдерживая больше своих эмоций. — Вы думаете, что делаете мне подарок? Думаете, что я буду счастлива, зная, что ваша смерть спасла его? Да я лучше умру сама!

Анталь продолжал бороться с магическими путами.

— Развяжите меня! — кричал он. — Снимите с меня эти путы!

Агостон перевел взгляд на меня, и в его глазах мелькнуло что-то новое — страх. Страх за меня. Я не могла поверить своим глазам.

— Зачем вы это делаете? — спросила я, глядя ему в глаза.

— Потому что я люблю вас, — ответил Агостон. Но в этот момент он смотрел и на меня, и на Анталя. — Люблю больше жизни. И тебя. И брата.

Эти слова пронзили меня, как стрела. Я почувствовала, как мое сердце сжалось от боли и радости одновременно. Но в этот момент я не могла позволить себе думать о чувствах.

— Достаточно! — закричала я, чувствуя, как гнев и отчаяние переполняют меня. — Достаточно жертв! Я не хочу, чтобы кто-то умирал ради меня! Я уже раз потеряла того, кого любила. Я не хочу терять второй раз!

Я повернулась к Анталю, чувствуя, как слезы снова текут по моим щекам.

Они были горькими, но не от боли, а от осознания того, что я готова сделать.

Сердце сжималось от страха и надежды одновременно. Я знала, что это может быть мой последний шаг, но я также знала, что это единственный способ спасти его.

— Я готова встать в этот круг, — сказала я, стараясь, чтобы мой голос звучал твердо. — Я готова снять проклятие ценой своей жизни. Пусть это будет моя жертва. Мой подарок.

В этот момент Анталь разорвал магические путы и покачнулся, сметая с себя остатки заклинания. Его глаза светились благодарностью и облегчением.

— Спасибо, Элис, — прошептал он, его голос дрожал, а дыхание было прерывистым.

Он опустился на колени и склонил голову.

— Но я не могу принять эту жертву, — продолжил он. — Я не могу пожертвовать любимым братом. Я не могу пожертвовать Элис. Я не могу принять ваш подарок. Я не хочу после этого жить. И не стану. Я не хочу жить, осознавая, что кто-то из близких и родных людей, которых я люблю, отдал за меня свою жизнь. Пусть уж лучше это проклятие останется навсегда. Пусть оно так и будет.