Заклинатель 5 (СИ) - Каменев Алекс "Alex Kamenev"

— А-а-а-а!!! — завопил человек в плаще, попытавшись отвернуть голову в сторону, тем самым разрывая ментальную связь. Но оказалось слишком поздно, «черныш» уже достиг чужого разума и вовсю веселился, высасывая жизненные силы со скоростью сухой губки.

Один удар сердца — и замершее тело с глухим стуком свалилось с седла. Находящиеся рядом всадники ошарашенно проводили падение, застигнутые врасплох смертью отрядного мага.

— Назад! Назад! — закричал кто-то.

В этот раз это было правильное решение, но оно опять запоздало. Клубящаяся тьма разбухла, обретая объем. В мгновение ока участок дороги оказался накрыт куском черного как антрацит первородного мрака. Послышались испуганные крики, но уже приглушенные, словно через плотную воздушную пелену.

Я скользнул во мрак, на ходу активируя символ «Когтя». Руку оттянуло призванное оружие в форме прямого полуторного меча. Тьма рассеялась, для меня окружающий мир приобрел пепельный оттенок, но воины в черном слепо тыкались в разные стороны, кто-то пытался развернуть лошадь, кто-то спешился. Слышались ругательства и стоны боли, проклятья и отрывистые команды держаться вместе.

Они уже не надеялись победить, только выжить. Это четко читалось по растерянным жестам, в прорезях закрытых забрал плескался страх и непонимание происходящего.

Первого я убил ударом клинка наискосок, в последний миг добавив через рукоять холода колдовской энергии. Благодаря этому лезвие легко разрубило доспех, разваливая тело практически надвое.

На стоящего рядом приятеля мертвеца плеснуло красным. Он испуганно отшатнулся и попытался отмахнуться вытащенным мечом. Я легко обошел его сбоку и ударил наотмашь в районе предплечья. Отрубленная рука со смачным звуком упала на землю. Воин завизжал:

— А-а-а-а!!!

Стоящие рядом от неожиданности шарахнулись в сторону. Один поднял коня на дыбы, тот замолотил копытами в воздухе. Моя рука выстрелила вперед открытой ладонью. Символ «Молота» вспыхнул и погас. Всадника вместе с лошадью ударило с чудовищной силой и опрокинуло на бок. Раздалось испуганное ржание вперемешку с воплем боли, при падении не успевшему соскочить на землю наезднику придавило ногу упавшим конем.

А потом на меня накатило, сознание накрыло алой волной, и я потерял себя.

Я бил и рубил, кровь хлестала в разные стороны. Рассеченные груди, отрубленные руки и ноги, вспоротые животы и вываливающаяся наружу требуха. Все смешалось в калейдоскопе кровавого безумия. Перед глазами повисла алая пелена, я действовал, подчиняясь инстинктам, не на секунду не останавливаясь. Хищник внутри радостно взревел и взял бразды в свои руки. Теневая тварь с удовольствием помогала, убивая при помощи сотканных из тьмы игл, пронзая и накалывая на кончики тела, будто пойманных бабочек.

Я рубил черных солдат с такой же легкостью с какой они рубили обычных крестьян и не испытывал ничего кроме желания продолжать и не останавливаться. Это была настоящая бойня, где у избиваемых не было ни единого шанса. То и дело вылетали заклятья, призванный клинок поднимался и опускался, щедро собирая жатву, следом теневой охотник пожирал жизненную энергию убитых.

Все переплелось в сознании, пока наконец не наступило внезапное отрезвление. Я ощутил себя стоящим на дороге, остатки отряда нахлестывала коней в страхе уносясь прочь в сторону Восточного Тракта. На земле остались лежать не менее половины направлявшихся в Последний Приют воинов в черном.

Тьма поредела, но все еще лениво колыхалась над землей, перекатываясь волнами над поверхностью, стекая с моих плеч подобно темной воде.

Дорогу усеивали мертвые тела, почти все несли следы смертельных ранений. Губы дрогнули в кривой усмешке. Дитрих и Берг могли бы гордиться прилежным учеником, усвоившем главное правило боя — не оставлять живых врагов за спиной.

Хотя нет, один все же остался, тот самый, кого в начале придавило упавшей лошадью, и кто до сих пор старался выбраться из-под нее. Я двинулся в сторону шевеления. Увидев меня, воин завозился сильнее, скинутый шлем из черной стали валялся рядом, открытое лицо выражало ужас.

И на то имелись причины. Я знал, как выгляжу сейчас со стороны: мрачная фигура в плаще, в темноте наброшенного на голову капюшона мерцают фиолетовым глаза, результат выплеснутого через Сумеречный Круг чрезмерного колдовства. Я выглядел воплощением смерти.

От бессилия воин яростно зарычал, когда до него оставалось несколько шагов. В моей руке покачивался призванный меч, отливающей пролитой кровью, я равнодушно обходил убитых, скользя, как призрачная тень.

Раненный завозился еще больше, в защитном жесте вверх вперед вскинулись затянутые в кольчужные перчатки руки. Но на волевом мужественном лице проступила безысходность, он понял, что ничем не помешает страшной твари, закутанной в плащ, подойти и доделать начатое.

Но надо отдать должное, воин до последнего не сдавался, дергался, шарил по поясу, пытаясь вытащить застрявший кинжал, тянулся к выпавшему после падения клинку, лежащему неподалеку, но недостаточно близко чтобы рука схватила рукоять.

— Будь ты проклято, порождение бездны!!! — выдохнул он, устало откидываясь назад, когда моя фигура замерла рядом.

Мои губы тронула жесткая усмешка. Какая патетика, будто это я скакал к разрушенному городу, торопясь подавить остатки сопротивления, пока защитники не пришли в себя после катастрофы.

Придавленный лошадью воин ожидал удара, но я медлил, внимательно изучая мужеское лицо с квадратным волевым подбородком и легкой щетиной на плотных щеках. До последнего боролся, хотя видел, что гибель неизбежна, и не молил о пощаде, униженно прося сохранить жизнь. Подобное поведение вызывало уважение.

— Как твое имя? — спросил я.

И сам от неожиданности чуть не вздрогнул, голос внезапно прозвучал тихим шепотом, напоминая змеиное шипение. В купе с надвинутым на голову капюшоном и мерцающими лиловым глазами это должно было оказать пугающее впечатление.

Так и произошло, воин дернулся, тоскливо огляделся и ответил «темному порождению бездны» глухим тоном:

— Командир Сорен. Меня зовут командир Сорен, и теперь можешь меня убить, тварь, больше я ничего не скажу. Может пытать меня, можешь…

— Это предложение? — быстро перебил я.

Воин запнулся, метнул в ответ злобный взгляд. Хорошо, значит не потерял присутствие духа, хотя видно, что испуган. Но храбрец не тот, кто ничего не бояться, а тот, кто способен перебороть страх. Этот способен, видит, что половина его отряда перебита, что кошмарный убийца завис над ним, но все равно старается держаться. В глазах мелькает отчаянная дерзость, когда уже все равно, что произойдет дальше.

Неплохой экземпляр. Может пригодится.

— Ты должен мне, командир Сорен, — тихим размеренным тоном произнес я.

— Что? — раненный даже растерялся, слишком внезапно прозвучало странное заявление. Он ожидал завершающего удара, а не каких-то претензий.

На то и расчет.

— Должен, — утвердительно кивнул я, помедлил и продолжил: — За потерянное жилище, которое я недавно купил в городе, который вы со своими приятелями разрушили, — я махнул рукой назад, указывая на Одинокую Гору.

Воин открыл рот, собираясь ответить явно что-нибудь провокационное, но его взгляд неожиданно застыл, зацепившись за что-то за моей спиной.

Я неспешно развернулся. И тут же мысленно выругался. На дороге стояла растерянная Тара. Я совсем забыл про нее, рыжая должна была пойти в сторону городских ворот, чтобы посмотреть какую можно оказать помощь.

Тара оторопело смотрела на меня и на плавающие в лужах собственной крови многочисленные тела. В глазах воительницы застыл шок, щедро приправленный страхом. И что-то подсказывало, что страх этот теперь с ней до конца ее жизни.

Глава 3

3.

Изогнутые ветки тихо потрескивали, служа источником пищи для небольшого огня. Выложенное из камней кострище имело неправильную форму, но хорошо выполняло свою работу, сохраняя и направляя тепло. Я сидел на покатом валуне, уставившись в скользящие в воздухе лепестки пламени. Организм испытывал опустошенность, схватка на дороге забрала много сил.