Хозяин оков II (СИ) - Матисов Павел

Я поглощал осколки и плел одно Молниевое Копье за другим. Команда и слуги постепенно привыкли к вспышкам, звукам разрядов, моим крикам и ругани. Заклинание не желало покоряться сходу. Я провел множество часов за видоизменением формы плетения. В какие-то моменты мне казалось, что я наконец нащупал верный узор контуров, однако малейшее изменение, и заклинание снова превращалось в нерабочий фарш.

Стезя чародея оказалась не просто сложной, а неимоверно сложной! А ведь Эббот сумела в итоге настроить Копье под себя. Пускай у нее ушло на это множество месяцев, да и заклинание получилось слабым, девочка справилась. При этом ей никто почти и не подсказывал. Она не потребляла осколки пачками в отличие от меня, так что могла уделять практике намного меньше времени. И все равно как-то справилась, изучив и доработав под свою энергию целых две печати.

Неужто мне придется несколько месяцев осваивать первое жалкое заклинание? Мне казалось, что у человека из иного мира должны быть какие-то преимущества перед местными, но пока что я особых плюсов не наблюдал. Магия вроде бы и есть — только руку протяни, однако что-либо вменяемое создать так и не удается.

— Сложна! Сложна, непонятно! — всплеснул я руками после очередной неудачи. — Ни хрена не понятно, но очень интересно!

— Мастер, вы слишком быстро стартовали. Отдохните, дайте телу, душе и разуму расслабиться и набраться сил, — посоветовала Эббот. — Завтра у вас обязательно получится!

— Что бы я без тебя делал, милая Лейна. Эх, и почему остальные слуги желают моей смерти? Вот бы всем твою добродетельность и терпение…

— Не настолько уж я добра и терпелива. Иногда мне тоже хочется кого-нибудь стукнуть! — заявила девчушка храбро.

— Корабль на горизонте! — выкрикнул дежурный матрос. — С правого борта!

Мы, разумеется, разминались с другими торговыми или рыболовецкими судами, но происходило это редко. Вдоль южной оконечности Алгадо проходило не так уж много маршрутов. Так что каждая такая встреча становилась событием. Мне тоже было интересно посмотреть на разные парусники. Мы двинулись к правому борту и вгляделись вдаль.

Из-за скалистого острова выплыл небольшой быстроходный корабль. И двигался он не вдоль побережья как большинство судов, а от берега. Кажется, он шел нам наперерез.

— Тысяча эльфей, это же стяг Черной Длани! — обнаружил страшную правду в подзорную трубу капитан. — Культистам лучше не даваться живьем. Да и мертвыми в лапы темных приспешников попадать не стоит…

Глава 18

— Полный вперед! Курс бакштаг! — моментально разразился приказами Гранко. — Мы должны оторваться от Длани!

Матросы забегали, скорее создавая вид кипучей деятельности, чем действительно работая. Переложили один задний парус, но мы и так шли на полном ходу. Лазурная Звезда повернулась под углом к попутному ветру, который дул примерно в сторону берега. Черная Длань двигалась неудачно, поскольку потоки воздуха шли преимущественно ей навстречу. Судну приходилось двигаться галсами. Это нас и спасло. Если бы кораблю Длани повезло с ветром, она бы нагнала нас, двигаясь наперерез. Их судно было чуть меньше и, скорее всего, ничем не нагружено. А поэтому при прочих равных легко настигло бы Лазурную Звезду.

В теории можно было бы всех водников запрячь в качестве рабочих лошадок, но вряд ли они смогут долго двигать тяжеленный корабль. Среди них только один Ибал мог развить в воде приличную тягу.

Так что мы продолжили напряженно следить за преследующим нас судном. Ситуация складывалась серьезная. Черная Длань — это тебе не морские гоблины. Многие адепты темного бога владели проклятой магией. Одаренные становились настоящим бичом смертных, обычные адепты также могли приложить темной магией, хоть и в меньшей степени. Местные верили, что если тебя убивают проклятой магией, то и душа твоя отправляется на корм темному богу.

Самого сильного и известного темного покровителя, которому поклонялась Черная Длань, звали Шукхур, он же Темнейший, он же Великий Владетель, он же Отец Ночи. Существовали и более мелкие секты, но на материке Алгадо темным балом правил именно Шукхур. Никто точно не мог сказать, какие цели преследовали Боги. Ходили слухи, что они питались душами своих последователей и энергией, исходящей от истово верующих фанатиков. Говорили, что служение Отцу Ночи может значительно продлить тебе жизнь, избавить от разных болячек, сделать красивым, сильным и умелым. Мне бы такие бонусы с учетом моего нынешнего тела очень пригодились. Никакого предубеждения против темной магии я не испытывал. Вот только звучало слишком уж хорошо, чтобы быть правдой. Бесплатный сыр бывает только в мышеловке.

— И ведь до Гримдошира всего полдня пути, — переложил трубку Гранко. — Там бы нам пришли на помощь, но поблизости нет крупных поселений. Длань догонит нас не позже, чем через час…

— Час — это довольно много. Можно успеть подготовиться, — проговорил я. — Если уж и отправляться на тот свет, то без сожалений!

Последний день нашего продолжительного путешествия таил не самый приятный сюрприз.

Помирать с россыпью осколков в карманах мне не слишком хотелось. Лучше уж пустить драгоценные камни в дело. Пускай освоить полноценные печати мне не удалось, дар и сам по себе не раз выручал меня в битвах. За последние дни я принял множество разнообразных осколков, в том числе и красно-оранжевых. Если поначалу они давали ощутимый прирост, то от последнего я пользы для своего дара не почувствовал. Все это скорее внутренние ощущения. Точно сказать невозможно, и подсказать некому. Вполне вероятно, что я достиг потолка для красного ранга и могу двигаться дальше. Вот только я вполне мог ошибаться, либо слишком торопил события. Оранжевый осколок может убить неподготовленного или оставить калекой.

Я посмотрел на неумолимо приближающийся к нам корабль на горизонте, затем покатал на ладони красиво поблескивающий на солнце оранжевый словно спелый апельсин кристалл. Осколок такого ранга стоил не один десяток золотых, но для себя любимого мне, разумеется, ничего не жалко. Я собирался подождать еще несколько дней перед штурмом следующего ранга, но теперь уже откладывать глупо. Если уж и воевать с Черной Дланью, то во всеоружии.

— Будь что будет! — проговорил я и закинул осколок в рот.

Спустя уже несколько секунд после поглощения я ощутил, словно глубоко внутри меня начал разгораться настоящий пожар. Мой дар лихорадило. Энергия бурлила, требуя выхода. И я дал ей такую возможность, направив ману на плетение Молниевого Копья начального ранга. За час можно успеть сотворить еще множество попыток создать простейшее заклинание. Да, в бою от него, если судить по трепыханиям Лейны, особой пользы не будет, но сидеть и ждать у моря погоды без дела я не собирался.

Для Лиетарис снова подготовили набор досок и веток. Кое-что выловили сетями из моря, так что на этот раз лесной дух эльфийки должен быть более бодрым. Ниуру напряженно всматривалась вдаль и грозила прожарить культистов до хрустящей корочки. Водницы суматошно расхаживали по кораблю и просили меня как-то ускорить корабль. Попадаться в лапы Черной Длани им не улыбалось. Удивительно, как хорошо аборигены с далеких островов знакомы с нашим «любимым» культом. Ибал отправился на кормовую пристройку, откуда было удобнее наблюдать за преследователями. Другие Водные эльфы-мужики последовали за ним.

Знакомый узор молниевого заклинания появлялся передо мной раз за разом. Я почувствовал прилив сил, какого не ощущал ранее. Мана вела себя поначалу дико нестабильно. Вероятно, такое происходило при переходе на следующий ранг. Спустя несколько минут хаос улегся, и я смог продолжить чародейскую тренировку. Испробовал уже кучу различных вариантов. Менял отдельные детали, так и комплексно трансформировал печать целиком. Однако раз за разом меня постигали неудачи.

Самое паршивое — когда ты вроде бы нащупал верный след, и заклинание взрывается не сразу, но вот ты делаешь следующий шаг и возвращаешься к тому, с чего начал. В чародейских плетения слишком много различных факторов. Фактически, бесконечное их количество. Можно видоизменять печати в любых направлениях. Делать плотнее, удлинять или укорачивать контуры, увеличивать или уменьшать сосуды для промежуточного хранения маны. Меня это, признаться, раздражало. Не скажу, что считал себя таким уж перфекционистом, но непостоянство магии неприятно отдавалось в душе. Зато сразу становилось понятно, почему маги учатся годами, и их труд считается крайне сложным.