Семинарист (СИ) - Бадевский Ян

Да, чтоб вы там себе ни думали, а ванных комнат в моей усадьбе целая коллекция. По одной в каждом крыле и гостевая на первом этаже. Так что мыться вместе с блондинкой не пришлось… а жаль.

Не успели мы выехать на скоростную магистраль, как Варя нарушила затянувшееся молчание:

— Я найду деньги.

— Ты не должна… — начал я.

Девушка нахмурилась:

— Это наши общие проблемы. Я не заинтересована в том, чтобы рудник прекращал работу. На меня ведь распространяются твои договорённости с отцом?

— Безусловно.

— Тогда часть прибыли достаётся Фурсовым. А я — единственный представитель Рода. В общем, мне выгодно тебя поддержать, Рост.

Мы незаметно перешли на дружеский формат общения.

— Рассматривай это как инвестицию, — продолжила юная графиня. — Отдашь с первого транша. Хватит на все долги, не сомневайся.

Вжух впервые за долгое время не пытался расцарапать моей новой знакомой одежду и не мочился ей в туфли. Сейчас котоморф развалился на спинке заднего кресла и делал вид, что не участвует в обсуждении. Питомец был доволен — его покормили замороженной рыбой из партии, которую пригнала Фурсова.

Дальнобойщики ждали нас всю ночь, расстелив кровати в кабинах фур. И ни словом не обмолвились, когда Варя приказала выдвигаться в дорогу. Похоже, это были доверенные люди, молчание которых было куплено ещё отцом Вари.

Я не люблю влезать в долги.

Но Варя права: у меня нет особого выбора. Что ж, пусть будет инвестиция. Я ведь тоже защищаю общие интересы, истребляя монстров и выбивая юной графине убежище в консистории. Каждый вносит свой вклад…

Как и следовало ожидать, я опоздал.

Опоздал не просто на кампус, где я должен жить по своему статусу. Нет, всё гораздо хуже. Я опоздал на встречу с Брониславом. и на пропускном пункте меня уже подстерегали трое наставников в коричневых и графитовых рясах. Одним из этих людей был Александр, боевой куратор моей группы.

— Ростислав, ты задержан, — сурово произнёс куратор. — Братья сопроводят тебя в камеру до выяснения обстоятельств.

— Что? — вскинулся я. — Камера?

— Ты знаешь Кодекс, — Александру происходящее не нравилось, но он выполнял свой долг. — Вряд ли стоит напоминать, сколько дисциплинарных пунктов ты нарушил.

— А мне что делать? — растерянно произнесла Варя.

— Возвращайтесь к себе, госпожа Фурсова, — вступил в разговор пожилой инквизитор в коричневой рясе. — Дальше начинаются внутренние дела консистории.

Меня попросили сдать оружие и отпустить котоморфа погулять. Вжух привык к подобному обращению и не очень-то сопротивлялся, хотя поначалу смотрел на братьев… с плотоядным интересом.

Куратор исчез, а братья повели меня по нескончаемой веренице коридоров в незнакомую часть консистории. Здесь было тихо, коридоры и лестницы не имели окон. Звукоизоляция казалась идеальной. Двери выглядели однотипно — бронированные, чёрные, помеченные порядковыми номерами от одного до десяти. Открывались эти двери по старинке — ключом. Но я почувствовал характерные возмущения эфира и решил на всякий случай прощупать окружающее пространство всезрением. Так и есть — камеры были нашпигованы артефакторной хренью.

— Жди здесь, — распорядился инквизитор в графитовой рясе. Этого мужика я видел впервые, и он мне сразу не понравился. Да и не ряса у него была при ближайшем рассмотрении, а сутана. А это означает, что ко мне прикопался дознатчик. Спасибо, что не тень. — Тебя позовут.

Опять я пропускаю завтрак.

Плохая карма.

Дверь за моей спиной захлопнулась, лязгнул замок. Осмотревшись, я оценил экзекуторские замашки братьев. Ни окна, ни мало-мальски приличной мебели. Керамическая плитка на полу, деревянная кровать, дверь в сортир. Всё. Заглянув за дверь, я удостоверился в наличии унитаза, раковины и крана с водой. Освещалось всё это тусклыми потолочными панелями. Ну, весьма недурной вариант. Видал я за два своих перерождения каменные мешки и похуже. А тут просто санаторий по меркам… да неважно, по чьим меркам.

Скинув ботинки, я завалился на кровать.

Засёк время.

И погрузился в собственные мысли. Теперь, когда у меня выстроена третья оболочка, аура приобретает серьёзный вид. Я могу сражаться с сильными монстрами и заходить в неприятные Разломы. А это означает, что прокачка ускорится. Как ни крути, а за последние месяцы я сделал больше, чем за весь период жизни в имении Володкевичей. Не хватает разве что всяких интересных ништяков из арсенала святош, а для этого надо карабкаться вверх по ступенькам иерархии. У меня созрел план, но сейчас…

Всё может накрыться медным тазом.

А ещё Перевозчик этот…

Незаметно для себя я уснул.

И почему-то переместился в пропылённый и прожаренный пустынным солнцем Варанг, где я застрял лет эдак… много лет назад. Это был один из самых неприятных моментов в моей жизни. Ну, кроме Легендарной Твари. Я зачистил очень сложный Разлом, в котором обитали гигантские саламандры, плюющиеся кислотой. Вернулся в город за наградой, а местный правитель отказался платить. И тогда я пришёл за правителем…

Бой меня ослабил, пришлось сражаться с придворными магами на пределе возможностей.

Но я справился.

И теперь Варанг — вольный торговый город, возглавляемый магистратом.

Во сне я ни с кем не дрался, а просто отдыхал в чайхане. Пил охлаждённый чай сотте, травил байки заезжей наёмнице, а потом эту самую наёмницу… ну, вы поняли. На втором этаже, где можно снимать комнаты на ночь.

Позже налетела песчаная буря и смела Варанг вместе со всеми воспоминаниями. Я погрузился в рёв и шорох песка, из которого начали складываться фрагменты моего имения… Но быстро осознал чьё-то присутствие. Ненавязчивое, почти незаметное, но присутствие. Некто пытался манипулировать моими сновидениями, чтобы вывести на… Даже не знаю, на что.

Работал морфист.

В этом мире есть особый класс одарённых, специализирующихся на проникновении в чужие сны. Морфисты не только лезут в ваши видения, но и могут выстраивать внутри собственные конструкты. Системы образов, монтирующиеся в реальность сна. Я знал о морфистах, но лично с ними не сталкивался.

Признаться, я разозлился.

Сны, мысли человека — это… слишком личное. Сокровенное. И тех, кто на эту… хм… частную собственность посягает, я предпочитаю наказывать.

В моём арсенале есть парочка забытых техник, одну из которых я и применил.

Зеркало.

Отражение чужой атаки, направленной против тебя в сознании. Ментальная, сложная техника. Комбинированная. Но вполне доступная магу, расширившему ауру до третьей оболочки.

Моя усадьба неожиданно превратилась в опасный лабиринт, которым я повёл морфиста в глубину его личных кошмаров. Все попытки создать безопасный конструкт безжалостно пресекались. Одарённый принял облик Вари Фурсовой, но слегка гипертрофированной Вари. С более высокой грудью, стройными ногами и почти без одежды. Мнимая Варя, перед тем как попасть в лабиринт, пробовала затащить меня в постель и разговорить, выстраивая правдивые образы воспоминаний. Сейчас же морфист был вынужден сбросить маску и показать своё истинное лицо.

Я увидел невысокого, чуть полноватого мужчину лет пятидесяти. В тёмно-пурпурной рясе. Что и следовало доказать: меня прощупывал дознатчик.

Прощупывал не очень удачно.

Сейчас, когда я приблизился к нему по чёрному коридору с мигающей вверху лампочкой, то понял, что грозный морфист сжимается, скукоживается, постепенно превращаясь в маленького испуганного мальчика. И этот мальчик обнаружил себя то ли в подвале, то ли в пыльном чулане, где никто не услышит криков и не придёт на помощь.

Я продолжил идти вперёд, превращаясь в отчима брата Иннокентия.

От моих ног к ногам мальчика постелилась длинная, изломанная тень.

— Не надо! — мальчик забился в дальний угол чулана. — Хватит! Я хочу, чтобы это прекратилось!

Делаю ещё один шаг вперёд.

— Перестань! — взвыл брат Иннокентий.

«Зеркало» не только мешало ему оперировать моими снами и коллективным бессознательным, но и отсекало любые попытки сбежать. Разум инквизитора был парализован страхом, что препятствовало использованию Дара.