Проснуться однажды или всё началось с измены (СИ) - "ТиссОль"

Если с молодыми всё было более или менее просто и понятно, их продали в услужение свои же семьи, кого в уплату за долги, а кого, чтобы поправить финансовое положение. Как ни странно, но тут это было вполне обычной и незапрещённой законами практикой. Конечно, не рабство в моём понимании, но всё же … Поэтому и заключался договор на год, но его можно было и продлить, потому что их купила я - задорого, а вот если бы куэны - задёшево, то пришлось бы им отрабатывать лет десять. На меньшее куэны в услужение не покупали.

Так вот, выкупленная на торге в услужение семья - мужа звали Антон, жену Верейя , а детей Тимей и Тамейя, была не совсем простая, а скорее, вообще не простая. Это оказались те самые дети отказники, которые воспитывались и обучались в куэнах. Они отработали там положенные годы после обучения и решили пойти «в люди», создав свою семью. Как и где они встретились, я не интересовалась, но продержаться в самостоятельном плавании им удалось всего пять с небольшим лет. А почему? Да по тому, что знания, полученные в куэне они могли использовать только с разрешения куэна. А кто ж просто и за так отпустит уже готового и обученного специалиста в свободное плавание? Правильно – никто. Любая свобода всегда относительна. Поэтому и пришлось им всей семьей продаться в услужение, потому что вернуться в свои куэны, отдав детей в другие, они не захотели. А были они обученными куэнами духаприказыванию, поэтому и могли работать «по профессии - духаприказчиками» только если им разрешит куэн или даст какую-нибудь работу новый владелец. Кстати, рассказывать, где, чему и как их обучали, кроме названия, они не могли – запрет.

Очень важная для меня информация! Нельзя, как оказалось, называть куэн, где обучалась, а также чему и как. Это, конечно, хорошо, только вот не встретиться бы со своими воспитателями из куэна. А там … по обстоятельствам.

Так вот, решили Антон с Верейей попробовать последний шанс, надеясь, что всю семью кто-нибудь выкупит и им повезло. Мимо проходила я и увела из-под носа куэнщиков лакомые кусочки, став, в данном конкретном случае владелицей духаприказчиков.

Услышав слово духаприказчик, вид я имела не просто бледный, а … Сказать, что очень и очень бледный – всё равно что промолчать, потому что аналогов данного рода деятельности или профессии я не смогла подобрать. Что такое душеприказчик я знала, а вот духа …? Приказчик духа или дух приказчик? И в чём заключаются эти приказы?

Вот так и всплывают «трудности перевода», а точнее отсутствие необходимых знаний. Это слово и послужило последней каплей, переполнившей пустую чашу моей несведущности местных реалий.

Только вот, я была бы ни я, если бы, возможно, точно и не узнала, но некоторые догадки на данную разгадку этого ребуса из тринадцати букв все же получила. А почему? Да потому, что задавать правильные наводящие вопросы я умела, как и не только слушать, но и слышать, а ещё и анализировать полученную информацию.

В любом случае они тоже получили свои задание на зимние каникулы. И, кстати, никакого удивления, невозможности выполнения, протеста или отказа мне не выказали, что только подтвердило мои предположения. Так что и они, получив свои дощечки с ЦУ, отбыли на новое место работы с проживанием и содержанием.

Матфей тоже отправился с ними в Уречье, только уже как моё доверенное лицо со своей дощечкой-списком заданий и указаний, прихватив послания для местной старосты. Фрол будет время от времени наезжать проверять и контролировать. Раз уж он согласился на полставки, то не одному Матфейю отдуваться. Никто, кстати, не был против, что меня только радовало!

Вот и пошли дела потихоньку, как и процесс приезда-отъезда. Одни приехали, побыли пару дней и уехали. Надеюсь, на этом предзимний круговорот нежданных гостей в замке закончен, а то они меня отвлекают от дел насущных на пути просвещения.

Этот месяц прошёл относительно спокойно. Я усиленно училась, освоив местный счёт за пару-тройку дней, чем очень удивила своего учителя.

А что? Сложно разве поменять местные крестики и нолики на уже привычные и даже кое-кому известные цифры? Тем более, что я уже их показывала мужу. Вот как только я это сделала, так сразу и научилась считать, благо высшей математике меня тут не обучали, а простому счёту до ста. Как же удивился бранн Саввояр, узнав, что, используя мои странные знаки, именуемые мной цифрами, можно быстро считать почти до… До пока сам не захочешь остановиться.

Местный этикет, тоже не изобиловал сложными реверансами. Главное правило для женщины: всё больше помалкивать, глаз не поднимая, слушать мужчин рода и делать как должно, ну ещё и одеваться так, чтобы не было видно прелестей, но было видно спарры. А так как основные его правила я уже нарушила – посланнику и вечникам, глядя прямо в глаза, выказывала своё фи, да и одевалась как мне удобно, не собираясь обмораживать уши и ещё кое-что, то останавливаться на достигнутом не собиралась, ибо не было никакого четко-прописанного ( а я это специально уточнила у бранны Эллии) запрета или наказания за нарушение правильного поведения в миру.

Правильного для кого? Точного ответа от профессионала на этот простой вопрос я не получила. А что не запрещено - то разрешено! Но … всё нужно было делать «с головой» – обдуманно, взвешенно и по обстановке.

Сложнее было с местным алфавитом, хотя, многое мне уже было известно, видимо, благодаря детской памяти Лизабель. Так что и с этой задачей думаю справиться за зиму.

А вот законы учить со слов мирра Тишины, не видя их написанного варианта, было очень сложно. Но, время есть в запасе, справлюсь и с этой напастью.

Без отрыва от производства, то бишь учёбы, я также занималась «обставкой» замка, вносила мелкие изменения в быт, пропитание и ведение хозяйства. В общем, жила повседневной замковой жизнью молодой гранды-хозяйки.

Вечерами мы обычно собирались у жарко пылающего камина и, в тёплом кругу замкочадцев, занимались вязанием, вырезанием, если что, то всяко-разного из дерева, ну и наблюдением и подмечанием, неспешно беседуя обо всём и ни о чём.

Молодая и неопытная Лизабэль, получая хорошие новости и первые неказистые «подарки» из Уречья, наивно хлопала удивлёнными глазками радуясь, как ребёнок тому, что получилось из её задумок. А вот умудрённая опытом Изольда Романовна прикидывала, что и за сколько можно будет продать на местной зимней ярмарке и какую прибыль с этого можно будет получить. Всё-таки идея именно своей деревеньки, мною купленной за честно заработанные монетки, благодаря старым знаниям, мне не давала покоя.

Месяц предзимья выдался спокойно морозным, несильно снежным и почти безветренным, словно отдыхая и набираясь сил перед большой снежной бурей.

Дни летели незаметно, насыщенные различными несложными и приятными делами, заботами о подросших мохнатых питомцах и совсем почти освоившимися и привыкшим к новым реалиям детях. Это предзимье уже подходило к своему завершению, как одним непогожим вечерком в ворота постучали, аккурат перед поднятием моста.

Почти зима на дворе, а кому-то дома не сидится в тепле! И кого это к нам замело в этот раз? Круговорот предзимне-зимних гостей в замке продолжается или кто-то просто случайно закатился? А может не пускать? Вот пусть и мёрзнут под дверью, вернее под мостом, мы никого не ждём! Или…? Интересно, они бы уехали, если бы мы их не пустили? Жаль, но придётся. Не хочется потом собирать у замка незваные леденцы.

*« Где деньги, Зин?» - цитата из песни В.С. Высоцкого.

Глава 55

Не успела я пройти к двери, чтобы посмотреть кого это к нам замело, ну и поприветствовать незваных гостей, как дверь распахнулась, впуская в замок меховую группу. Впереди всех во встречную буквально влетела невысокая женщина в длинной белой на вид песцовой шубе и такой же шапке, за ней вошли ещё несколько человек.

- Аграффа! Надеюсь, моя комната уже готова? Где Иван? Почему мне никто не помогает! Где все? Я что тут должна вся запариться! Что вы все тут стоите! Шевелитесь! Гранда приехала в свой замок, а вы тут раззявились! – почти вещала она недовольно-приказными высоким тонким голосом, направляясь к лестнице.