Магическое ателье леди Кейт (СИ) - Филимонова Елена

– Вот только не кажется ли вам, что я, мягко говоря, уже не в том возрасте, чтобы выслушивать нравоучения?

Я не хотела устраивать ссору, тем более, в присутствии Джеффри, но слова тетушки жутко разозлили. А, может, сказалось напряжение последних дней, ведь все это время я только и делала, что сдерживала себя.

– Если бы ты вела себя разумно…

– А давайте сыграем в шарады! – громко предложила Кида.

– Отличная идея, – подхватил Джеффри. – А Кейт пока заварит нам еще чая. – Он посмотрел на меня и улыбнулся. – Правда, Кейт?

В других обстоятельствах меня бы возмутило, что кто-то раздает указания в моем же доме, но сейчас Джеффри был прав. Назревал конфликт.

Возня с травами немного успокоила, и к моменту, когда я заливала сбор кипятком, мой собственный жар внутри немного утих.

– Должна признать, что вкус в выборе чая у тебя есть, – нехотя сказала Гортензия, когда поставила поднос на стол.

Кида тем временем забралась на табурет, чтобы достать с каминной полки шкатулку с карточками для шарад.

– Слезь с него, у него ножки ненадежные, – сказала я.

Кида лишь отмахнулась.

– Почти достала, – ответила она даже не поворачиваясь.

Вытянула руку, схватила шкатулку, а в следующий миг раздался характерный треск. Одна из ножек подогнулась, и табурет полетел вниз, а следом за ним и Кида.

– Порядок… – сказала она, когда мы Эллой подбежали к ней. – Руки-ноги на месте.

Рядом валялся сломанный табурет, открытая шкатулка и разбросанные по ковру карточки.

– Никакого понятия о манерах, – качая головой, вздохнула тетушка. – Помнится мне, детей раньше воспитывали розгами.

– Ага, – выдохнула Кида, – а старых и больных отводили в лес на съедение волкам, чтобы не тратить лишние продукты, – она с кряхтением встала и принялась растирать ушибленную коленку.

– Катерина! – взвилась тетушка. – Я требую, чтобы ты сейчас же… – она осеклась, и взгляд ее устремился в пол. – Что это?

Между камином и стеллажом что-то блестело. Приглядевшись, я увидела, что это изумруд - тот самый, который Кида прятала в горшочке, пока жила на чердаке у старьевщицы. Когда я забрала девочку к себе, то первым делом убрала драгоценность в сейф, но Кида время от времени доставала его, потому что он напоминал ей о маме.

Кида опрометью метнулась к украшению, но Гортензия опередила ее и с удивительным проворством подняла украшение. Глаза виконтессы изумленно расширились, и в принципе я ее понимала.

- Отдайте! - Кида собралась вырвать камень из ее руки, но была остановлена шерифом. - Он мой!

Гортензия же впала в транс: словно не видя ничего и никого, разглядывала украшение.

- Откуда это у вас? - прошептала она.

Кида мгновенно заняла боевую позицию.

- Я его не крала!

- Все в порядке, - я подошла к тетушке. - Девочка не воровка. Можете даже спросить у шерифа.

Джеффри кивнул в подтверждение моих слов.

- Камень перешел Киде по наследству. От матери.

Глаза тетушки стали еще шире.

- Но это невозможно... - прошептала она. - Это украшение было сделано в единственном экземпляре.

- Только не говорите, что оно ваше, - Кида угрожающе раздула ноздри, однако, сделать ничего не могла. Джеффри все еще держал ее: мягко, но крепко.

- Оно не мое... - виконтесса покачала головой и, наконец, оторвала взгляд от камня.

- Вы знаете, кто владелец? - спросила я.

Гортензия посмотрела на меня и медленно кивнула.

Глава 43

– Эта вещь уникальная и выполнена на заказ, – повторила тетушка. Затем она вновь посмотрела на Киду. – Но… откуда она у тебя? Я не понимаю…

– Это украшение моей мамы, – Кида подошла ко мне и прижала украшение к груди. – Ее звали Винифреда!

Это имя окончательно выбило Гортензию из колеи. Виконтесса побледнела и нервно сглотнула.

– Винифреда Ласлоу – твоя мать?!

Настал мой черед удивляться.

– Вы знали мать Киды!

Гортензия встряхнулась и немного пришла в себя.

– Конечно. Все знают их семью. Очень уважаемые и знатные люди. Но как… Откуда у нее дочь?

Джеффри принялся расхаживать вдоль камина.

– Ласлоу, Ласлоу… – он остановился и посмотрел на тетушку. – Это не те ли, что владеют серебряными рудниками на севере графства?

– Да, – подтвердила Гортензия. – А Винифреда – единственная дочь Эспена Ласлоу. Несколько лет назад она исчезла. Лорд Ласлоу сказал, что отправил ее на юг, к родственникам, но в свете ходили слухи, что Винифреда сбежала.

Я вспомнила слова Киды о «нехорошем человеке» - уж не о нем ли шла речь?

– И лорд Эспен до сих пор ищет дочь?

Тетушка покачала головой.

– Искал. Он умер через три года после ее исчезновения.

Выходит, что Кида - единственная наследница серебряных рудников? Вот тебе и «бедная сиротка».

– Мама рассказывала тебе что-нибудь об этом? – спросила я.

– Нет. – Кида помотала головой. Она была бледна и, кажется, едва стояла на ногах.

– И ты, конечно, не знаешь, почему она сбежала? – поинтересовался Джеффри.

Кида повернулась к нему.

– Она сбежала от плохого человека.

– Вы знаете, о ком может быть речь? – это было адресовано уже виконтессе.

– Характер у Эспена был, конечно, не сахар, – вздохнула Гортензия. – Но он очень любил дочь. Не думаю, что он мог бы жестоко с ней обращаться. Хотя…не могу сказать, что хорошо знала их семью. Мы несколько раз пересекались в свете, но друзьями не были.

– Прошу, не рассказывайте обо мне никому, – Кида умоляюще посмотрела на виконтессу. – Я хочу остаться здесь. С Кейт! – Она вцепилась в мою руку.

***

– Этот камень принадлежал матери Винифреды, – сказала Гортензия. – А та, в свою очередь, получила его от своей матери.

Время близилось к полуночи, но мы так и сидели в гостиной. Уговорить Киду спать получилось с трудом: девочка снова и снова просила никому о ней не рассказывать и успокоилась лишь получив клятву с каждого из нас.

– Вы знаете, кто теперь управляет имуществом Ласлоу? – спросил Джеффри.

Гортензия пожала плечами.

– Наверное, оно перешло кому-то из дальних родственников. После исчезновения дочери лорд Эспен уже не устраивал приемов, хотя прежде вел активную светскую жизнь.

– Ну а сама Винифреда? Что вы можете о ней сказать?

Гортензия ненадолго задумалась.

– Она была очень красивой. И очень образованной. И своевольной. Я бы сказала… слишком живой по меркам общества, в котором родилась. Чем-то похожа на тебя, – Гортензия обернулась в мою сторону. – Но чтобы сбежать из дома… Не знаю…

– Может, у нее был тайный возлюбленный? – предположила я. – Скажем, человек более низкого положения. И она, зная, что отец никогда не благословит этот брак, решилась на побег. Или… может, отец действительно был к ней жесток?

Этот расклад казался самым благоприятным, ведь, в таком случае «плохой человек», которого так опасалась Винифреда, больше не угрожал Киде.

– Увы, не могу сказать, – тетушка развела руками. – Говорю же: мы не были близки.

– А все-таки хорошо, что вы приехали, – сказала я.

И, правда. Теперь нам хотя бы известно, кем была мать Киды.

– Если она действительно ее дочь, то имеет право на наследство. – Лицо тетушки приобрело уже знакомое мне выражение. – Девочка несовершеннолетняя, и, если ты станешь ее официальной опекуншей…

В голове виконтессы уже заработал калькулятор. Ну, кто бы сомневался.

– Я сейчас не о рудниках думаю.

– А зря. Можно подумать, у тебя водятся лишние деньги.

– Стоп, стоп, стоп. – Вмешался Джеффри. – Мы еще ничего толком не знаем. Надо выяснить наверняка, а уж потом думать, что делать.

– Так выясняйте. – Гортензия окончательно оправилась от потрясения и явно намеревалась развести бурную деятельность. – Вы же шериф. Сделайте запрос, узнайте, в каком состоянии имущество Ласлоу, кто занимается управлением. А Кейт в это время займется оформлением опекунства над девочкой. – Она замолчала и обвела нас торжествующим взглядом.