Невинная вдова для императора (СИ) - Росса Ольга Геннадьевна

— А у вас всё продумано, — я сохраняла невозмутимость и спокойствие, хотя сердце ускорило свой ритм. — Как же вы так быстро успели подготовиться?

— На самом деле, мой отец узнал раньше газет, на какого рода отбор пригласили меня. Это было не так трудно выяснить при желании. Так что времени было предостаточно.

— Что ж, понятно. Вам нужно готовиться ко второму этапу, — указала я на дверь, намекая на очевидное.

— Благодарю, что согласились сотрудничать, — маркиза проявила вдруг хорошие манеры и поднялась с кресла.

— Человек вашего отца просто не дал мне выбора, — ответила я бесцветным голосом. — Жду вашей победы, леди Данита.

Когда девица исчезла из моих покоев, я устало опустилась на диван. Боже, дай мне сил перенести всё.

В этот раз приём проходил в банкетном зале, где присутствовало немало наблюдателей: министры, придворные, архимаги из ковенов, репотёры и Итан, снующий повсюду со своей камерой. Идя к ровному ряду столов по левую сторону от трона, я заметила друга и улыбнулась ему.

Бенедикт восседал на троне в алом костюме, так как по традициям Шилавера вожди носили только красную одежду. Для иноземных гостей приготовили столы по правую сторону от стола императора. Остальных наблюдателей рассадили согласно их статусу за другими столами подальше от императора.

Увидев шестерых девушек ещё перед входом в зал, я сразу поняла, что провалы на приёме обеспечены. Герцогиня ди Астон и маркиза ди Лавуон вырядились в яркие платья с глубоким декольте, что по меркам шилаверцев крайне неприлично. Остальные девушки, видимо, были в курсе и надели более скромные платья.

Невесты по одной подходили к Бенедикту, кланялись ему и располагались на своих местах за столом. Я была последней — сделала реверанс, опустив низко голову и боясь посмотреть в глаза Бенедикту. Мне казалось, стоит только взглянуть на него, и все окружающие догадаются, с кем провёл прошлую ночь Его Величество.

Церемониймейстер громко объявил начало второго тура и рассказал суть задания, прежде чем в зал вошла делегация послов из Шилавера. Правда, это были нанятые актёры из театра, но об этом знали только я и Бенедикт. Императору понравилась моя задумка, ведь принимать настоящих послов было весьма опасно, так как шилаверцы очень горячий народ, представителей которого легко обидеть и оскорбить, если не знать их традиций и принципов морали.

Когда огласили имена послов, в зал гордо вошли трое мужчин в роскошных стёганых халатах из синей парчи, вышитой золотыми нитями. Их головы были покрыты огромными тюрбанами из белого шёлка. Мне они напомнили больше сказочных волшебников из восточной сказки или звездочётов.

Актёры хорошо справились со своими ролями: говорили с акцентом, страстно кланялись, чуть ли не головой в пол. Они сначала представили Бенедикту верительные грамоты от «своего кабира», потом надарили ему богатых отрезов шёлка, парчи, ковров ручной работы (закупили у торговцев на центральном рынке), даже говорящего попугая в клетке преподнесли.

Император поблагодарил их за щедрые дары и пригласил к столу, познакомив со своими невестами. Лакеи гордо внесли первые блюда и разлили вино. Прозвучала пламенная речь императора о желании сотрудничества и крепких связей с дальними соседями. И тут пришла очередь девушек выполнять задание этапа. Они тянули жребий привычным способом, с помощью магии из сосудов. Первой выпала честь моей «протеже» маркизе ди Келлей.

Девушка не стала изобретать велосипед. Она низко поклонилась «послам», как того требуют традиции Шилавера, скромно опустив взор. В южной стране женщины могли смотреть открыто только на своих мужей. Лакей вкатил тележку с большим горшком земли. Леди надела белые садовые перчатки, выкопала совком ямку и посадила семечко какого-то растения. Обильно полила землю из лейки и принялась колдовать, вливая магию в горшок. Керамический сосуд светился от зелёной энергии, исходящей от её пальцев. Через минуту появился росток, тянущийся вверх. Всё произошло довольно быстро: распустились зелёные листья на тонких ветвях, затем появились бутоны, которые раскрылись белыми цветами.

— Прошу, господа, мой подарок для вас — куст жасмина, чтобы вы не скучали по родине, — поклонилась Данита.

Однако, молодец. Всё же порылась в энциклопедии и узнала, что жасмин — почитаемое растение у шилаверцев. «Послы» были в восторге, особенно они восхищались способностями леди. Данита и тут не забыла мои наставления: скромно молчала, потупив взор.

Второй вышла маркиза ди Лавуон, целительница. Она, заметив, как низко кланялась её предшественница, тоже согнулась чуть ли не пополам, отчего её аппетитные груди едва не вывалились из декольте. «Послы» дружно округлили глаза, пялясь на соблазнительные холмики девушки. Даже Бенедикт прикрыл веки, тяжело вздохнув, понимая, что будь это настоящие послы, они бы уже заклеймили леди падшей и недостойной своего внимания.

Я поджала губы, осознав, что маркиза выставила себя не в самом лучшем свете. Надеюсь, она приготовила что-то более достойное, чем собственное декольте. Но когда девушка махнула рукой и заиграли музыканты, которые сидели до этого момента тихо, распахнулись двери, а в зал выбежали балерины. Я тут же поняла, что такого позора Артаинская империя ещё не знала.

Глава 39. Свидание

В зал вбежали три танцовщицы, порхая, словно бабочки. Лица моих министров вытянулись и моментально побледнели. Ну да, они же не в курсе, что послы ненастоящие. Балерины продолжали танцевать, сверкая обнажёнными ногами в красных полупрозрачных нарядах, похожих на те, что носят наложницы в гаремах шилаверских князей. Танец, конечно, прекрасный и страстный, вот только будь здесь настоящие послы, они бы оскорбились из-за подобного неуважения к себе. Ведь такие соблазнительные танцы наложниц предназначаются только для господина, а не для всеобщего обозрения.

Актёры не подвели и выглядели действительно как настоящие чужеземцы, даже говорили с южным акцентом. Правда, они только выпучили глаза, «онемев» от такого действа. Будь на их месте шилаверцы, они уже давно бы удалились из зала со скандалом и объявили о разрыве всех отношений с Артаинской империей. Этот прокол маркизе простить никак нельзя, но я пока молча наблюдал за танцовщицами, любуясь их стройными ножками.

Когда танец закончился, в зале повисла гробовая тишина.

— Благодарю, маркиза ди Лавуон, за столь интересное представление, — кивнул я в сторону девицы, которая растерянно хлопала глазами. Поняла, видимо, что что-то не то сделала, раз все молчат, словно воды в рот набрали.

Следующей вышла герцогиня ди Астон. На ней тоже было неподобающее платье с глубоким декольте, и я невольно вздохнул, понимая, что и эта невеста ошиблась с нарядом. Карен не стала низко кланяться на шилаверский манер, как две предыдущие маркизы, а только присела в реверансе перед «послами», приветствуя мужчин.

Герцогиня вдруг решила удивить послов и продекламировала лирическое стихотворение на шилаверском языке. Наверное, в библиотеке нашла и с помощью придворного переводчика выучила, однако это было чревато. Язык непростой и трудный в произношении, и когда она исковеркала несколько слов, я заметил, как в ужасе округлились глаза у моего мага-переводчика. Кажется, леди произнесла что-то совсем иное и неприемлемое. Кто её надоумил читать стихи?

Прочие невесты достойно справились с заданиями, решив не чудить. Баронесса приготовила, как она заявила, своими руками сладкий пирог со сливами по рецепту её прапрабабушки. Между прочим, угостила сначала послов как дорогих гостей, потом меня. Очень даже вкусный получился пирог. Чудесная выйдет из неё хозяйка.

Графиня-ирбис сыграла на рояле императорский вальс и спела песню о родине, Артаинской империи. Голос у неё прекрасный, и все с восхищением слушали леди Мирабет, кроме меня. Мои мысли снова и снова возвращались к Кэтти и прошлой ночи.

Я украдкой бросал на неё взгляды, а она избегала смотреть на меня, словно знала, что я раскрыл её тайну. Вот закончится второй этап, и вызову её на аудиенцию. Устрою допрос с пристрастием. Стоило только подумать, что с ней сделаю в своих объятиях, как в паху стало тесно. Срочно надо отвлечься! Вот и графиня ди Гейл уже показывает свои магические трюки с огнём. Но всё равно я не мог сосредоточиться на своих невестах, ощущая интерес только к одной женщине, находящейся в этом зале. Скорее бы закончился этот тур.