Чужая невеста для Снежного Волка (СИ) - Черпинская Надежда

Ильд на это только хмыкнул.

– Думаю, да, мог, – принялся рассуждать Рыжий. – Не сам, конечно. Самолично он бы не отважился – вдруг кто узнает. Но людей нанять мог. Земли эти он знает хорошо, мог подстроить так, что вас подкараулили в Волчьем лесу. Возможно, кого-то из твоих слуг купил. Или кто-то из его людей мог вызваться проводить твою дружину короткой дорогой в буран и увести с надёжного Зимнего Тракта. Да и пурга эта странная в тот вечер… Ведь ярл Ольвейг как раз стихией ветров владеет. Не знаю, способен ли он такую непогоду устроить, но поспособствовать мог.

– Остаётся вопрос – зачем ему это?

– Так вот, причин я не вижу… – развёл руками Ильд. – От свадьбы с тобой он точно больше выигрывал, чем от твоей смерти. Князь Ольвейг с юности желал земли свои приумножить. В своё время отец его, ярл Бор, взял княжну из Рода Серебряных Лис, и владения ярлы Лиры стали частью Земли Ветров. Теперь Ольвейг породнился бы с Рысями и заполучил Огненные Земли. Зачем убивать такую богатую невесту?

Я задумчиво покусала губу…

– Только если это способ заполучить ещё больше… Так я думаю… Аррден опасался, как бы из-за меня война снова не началась… – напомнила я.

– Да, твоя смерть – верный способ перемирие нарушить, – кивнул согласно Ильд.

– Та-а-ак… – пазлы в моей голове наконец-то стали складываться в чёткую картинку. – А убить меня пытались практически в родовых владениях ярл-князя… Значит, если бы это случилось здесь, мои Рыси обвинили бы во всём…

– Княже нашего, – согласно кивнул Ильд. – Уж точно не жениха твоего. Ведь до его земель ты ещё не добралась… Рыси пришли бы мстить. А он их бы в этой праведной мести поддержал. Ведь брат убил его невесту…

Я аж подпрыгнула и вскрикнула, ошеломлённо взирая на не менее поражённого Лиса. Вот правильно говорят, всё гениальное просто – ответ-то на поверхности был всё время.

– Ильд! Так вот же оно! Вот причина! Убрать меня, поднять мятеж, стать сначала союзником Рысей, а потом и возглавить справедливую войну, требуя возмездия! Вот оно! Ольвейг хочет чужими руками от брата избавиться и все земли под себя подмять – и мои, и Аррдена, и вообще… все!

Я умолкла, ожидая подтверждения или опровержения своей безумной версии, но Ильд задумчиво потирал подбородок и не спешил высказаться.

– Знаешь, а ведь… твоя правда… – наконец выдал Рыжий. – И, сдаётся мне, княже тоже Ольвейга подозревает… Потому он тебя брату и не отдал, хотя по всему ведь надо было – жених есть жених, у него право есть невесту забрать. Ты ему обещалась.

– Я ему обещалась до того, как он меня убить решил! – взъярилась я.

– Угу, – угрюмо кивнул Ильд. – Так-то оно так… Вот только… дело за малым – теперь нам это ещё доказать нужно!

***

* строка из стихотворения Александра Кочеткова

11 Ягоды на снегу

Оля

Под утро мне снова приснился сон. Странный, тревожный, пугающий до дрожи. Впрочем, начинался он красиво…

Наверное, это было неудивительно. Я опять долго не могла уснуть, теперь уже от предчувствия скорой встречи. Разволновалась, растревожилась, полночи думала о том, что будет завтра – как он меня встретит, что скажет, обнимет ли, скучал ли?

И вот, когда наконец меня сморило, я вновь очутилась в лесу…

Ослепительно белый ковёр снега расстилался предо мной. Я шла босая по пушистым мягким сугробам, но холодно не было, и я почти не проваливалась, ступая легко и невесомо.

Лес вокруг раскинулся будто из сказки – кружева искрящегося инея на ветвях исполинских деревьев, звенящая тишина, и солнце… Рассветное солнце поднималось над моей головой, слепило белым золотом, превращало снежинки в россыпь драгоценных камней.

А меня вела вперёд дорожка из алых ягод… То ли брусника, то ли клюква…

Словно кто-то рассыпал коралловые бусины, указывая мне тайный путь. Я не знала, куда он вёл, но шла этой тропой. Красные спелые ягоды чётко выделялись на белом полотне, и это было так красиво, пугающе красиво…

«Словно капли крови…»

Эта жуткая мысль разрушила мгновенно всё чарующее волшебство.

Мне стало не по себе. Я вздрогнула, вдруг ощутив ледяной холод в закоченевших босых ступнях. Зимняя стужа мурашками рассыпалась по коже.

Нагнувшись медленно, будто сама того не желая, я зачерпнула пригоршню снежного сахара, украшенного алыми бусинами клюквы, поднесла к лицу…

И увидела, как в моих ладонях таяли вместе с белыми кристаллами и ягодки, превращаясь в размытые бордовые капли.

Я вскрикнула, брезгливо махнула рукой, и тотчас с ужасом поняла, что всё это время шла по кровавой дорожке. Подол моей белой сорочки пропитался и стал алым.

От жуткого предчувствия перехватило дыхание.

Я бросилась вперёд по алому следу, словно птица, подхваченная порывом ветра.

Через несколько мгновений я выскочила на перекрёсток. Одна из дорог, широкая и торная, уводила направо. По краю другой я бежала, рискуя сорваться в глубокий заснеженный овраг, на дне которого, кажется, протекала река. Сквозь толщу снега кое-где проглядывали тёмные пятна льда. Ещё одна дорога, огибая крутой берег реки, убегала влево, в Волчий Лес.

Да, я никогда не бывала в этом месте, но там, во сне, откуда-то знала, что это то самое перепутье у Чёрной речки, где пересекаются дороги в Снежный Замок, в столицу, в Волчий лес и на Зимний Тракт.

Но сейчас всё это проскользнуло в мыслях как мимолётное дуновение ветра.

Мой взгляд был прикован к другому. К алым брызгам на белом снегу, к чёрным птицам, деловито снующим меж бездыханными телами воинов на перекрестии дорог.

Я смотрела в немом ужасе на картинку жуткого кровавого побоища, не в силах больше сделать ни шагу, медленно переводила взгляд с одного павшего витязя на другого. То ли напрасно надеялась хоть в ком-то разглядеть ещё не угасшую искру жизни, то ли страшилась увидеть средь застывших навеки лиц то самое – единственное, любимое, самое дорогое…

Тихий звук, похожий на плач, заставил меня не просто сдвинуться с места, а броситься вперед. И вот… я увидела его…

Огромный чёрный волк лежал на боку, дышал тяжело и часто. Он жалобно заскулил, когда я упала рядом с ним в подтаявший алый снег. Прозрачные медово-жёлтые глаза с тоской заглянули мне в душу. Всхлипнув, я уложила его голову на свои колени, не желая признавать очевидное. Он лизнул мою ладонь шершавым тёплым языком и затих.

Пару минут я сидела неподвижно, глядя на мёртвого зверя, а потом закричала на весь лес так отчаянно и страшно, что стая воронья испуганно взметнулась ввысь.

***

Проснулась я от собственного крика, подскочила, схватившись за грудь – сердце бешено колотилось, его сдавило так, что не вздохнуть. Я хватала воздух ртом, пытаясь унять сердцебиение, успокоиться… Но с каждой секундой паника всё больше разрасталась.

Золотые лучи утреннего солнца уже заливали комнату.

– Мамочки, нет, нет, нет! – запричитала я, как безумная, соскакивая с постели, – Мамочки, мамочки, мамочки…

Я пыталась обуться, но ноги не попадали в сапожки. Наконец мне удалось. И это всё, на что хватило моих нервов.

Платье я просто схватила в руку и метнулась из комнаты в одной сорочке, не думая, как я сейчас выгляжу. Правда, уже на лестнице, на ходу, всё-таки кое-как натянула платье, рискуя свалиться со ступеней и убиться. Разумеется, про всякие там завязки-шнуровки я и не вспомнила. Вот так, в одном платье, я и вылетела на улицу.

– Ильд! Ильд! – с бешеными криками я ворвалась в ту часть замка, где проживала вся дружина князя и слуги.

Рыжий оказался рядом в одно мгновение, изумлённо глядя на меня.

Ещё бы! Растрёпанная, взлохмаченная, платье перекошено, взгляд безумный, лицо и вовсе…

– Ильд, скорее! – я дёрнула его на крыльцо, размахивая руками, лопоча сбивчиво. – Скорее! Поднимай всех! Надо скорее, скорее, туда!

– Говори толком! – Лис слегка тряхнул меня за плечи, останавливая истерику.

– Засада! На перекрёстке. Они его будут ждать там, у дороги на Волчий лес, в овраге у Чёрной реки… Сегодня, сейчас… Нужно успеть! Мы ещё можем успеть! – лепетала я сквозь слёзы, с мольбой глядя на Рыжего.