– Мэтра Гарвила, – дрожащим голосом ответил Рубис, глядя в землю. – Пожалуйста, не убивайте его! Он ещё не получил печать ученика! Его ещё ничему не учили, и он ничего не умеет!
Госпожа баронесса, скажите, чтобы его не убивали! – Рубис обратился к даме в коляске, в надежде, что та, из женского милосердия, заступится за Костю.
Баронесса никак не отреагировала на его слова, а барон хлестнул Рубиса плёткой, сбив шляпу и очки.
– Тебя спросили – ответил, а дальше молчи и не скули! – прокомментировал барон.
Он повернулся к дочери, которая с прищуром наблюдала за экзекуцией.
– Как ты скажешь, Лидоса? Оставить наглецу жизнь?
– Не надо совсем убивать! Только, папа, накажите, чтобы запомнил!
– Сломай ему что-нибудь ещё. Пусть ученичьки старика Гарвила потренируются в лечении, – распорядился барон и, потеряв интерес к происходящему, направил коня к коляске.
Охранник за воротник плаща отволок в сторону Рубиса, а затем каблуком ноги растёр кисть Кости о камень мостовой. Присев рядом, схватил уже искалеченную руку мальчика и об колено переломал в локтевом суставе.
Костя находился в бессознательном состоянии, и только тело рефлекторно дёрнулось от ещё двух ударов сапогом по рёбрам.
Девочка, всё с тем же прищуром, проследила до конца экзекуции, затем легко впрыгнула в коляску, заняв место напротив матери.
Они уехали, оставив Костю валяться в луже собственной крови.
Рубис бросился к месту, где стояли экипажи, поджидая детей состоятельных родителей, среди них, находились и простые извозчики на своих пролётках.
Все извозчики с интересом наблюдали за расправой над Костей, и, когда Рубис подбежал к ним, начали дружно отказываться, боясь запачкать пролётку кровью.
– Ладно, – в конце- концов согласился один из них, – отвезу колдунишку, но только за серебряный.
Они положили бесчувственное тело мальчика на пол между сиденьями, куда, по настоянию извозчика, Рубис сначала постелил свой плащ.
Всю дорогу, Рубис следил, чтобы так и не пришедший в сознание Костя, не захлебнулся кровью.
Сторож у ворот школы, заглянув внутрь коляски, сразу пропустил её во двор. Костю, по распоряжению мастера Ярича, отнесли в операционный кабинет, куда затем подошёл и мастер Мелиус.
– Переломы двух рёбер, требующие фиксации, трещины ещё в трёх, закрытый двойной перелом челюсти со смещением, потерял пять зубов. Правая рука: перелом локтевого отростка, повреждение суставной сумки, отрыв дистального сухожилия, – начал докладывать ему мастер Ярич. – Кисть, каблуком раздавил сволочь, – позволил он себе эмоциональное замечание и продолжил перечислять. – Перелом ладьевидной кости, осколочный перелом второй пястной кости, перелом третей и четвёртой…
В этот момент дверь в операционную открыл Рубис, вся его одежда была заляпана кровью, сзади за ним в проёме показался мэтр Гарвил, он подтолкнул Рубиса в спину, и вслед за ним вошёл в помещение.
– И кто раздавил ему кисть каблуком? – застав эту фразу, переспросил мэтр Гарвил.
– Тюрук, охранник барона Береса, как и остальное – всё охранник – ответил Рубис.
– Берес, Берес, – надменный индюк, – высказался мастер Ярич. – Зная характер Костуша, думаю просто так ему это не сойдёт, ни охраннику, ни самому барону.
– Ты с такими фразами поаккуратней, – пожевав губы, сказал мэтр Гарвил, – и не вздумай настраивать Костуша.
– Настраивать не буду. Но я видел, что Костуш сотворил со стаей собак, – от такой силы ни один баронский амулет не спасёт.
– Много болтаешь, – одёрнул его мэтр Гарвил, и продолжил, обращаясь уже к Рубису. – Под печать: ты никому не расскажешь, услышанное сейчас от мастера Ярича.
– Я никому не расскажу, что услышал сейчас от мастера Ярича, – послушно повторил Рубис.
– Что с мальчишкой делать будем? Насколько всё опасно? – спросил мэтр Гарвил.
– Прямой опасности для жизни нет, – ответил мастер Мелиус. – Придёт в себя, проверим на глотательные функции, и, если всё будет хорошо – предлагаю поднатаскать на нём учеников, да и пусть сам Костуш потренируется, и в заживлении переломов, и в обезболивании, а если что пойдёт не так: он Древоходец, – при переходе всё восстановиться. В общем, идеальный случай для обучения. И вот ещё что: ему пять зубов выбили. Давайте пригласим мэтра Бурша, пусть покажет и научит, как зубы выращивать. Такому, лучше всего, на себе учиться. Запас дара у Костуша хороший, а если освоит, – верные деньги и ему, ну и, конечно, школе.
– Насчёт Бурша, это ты хорошо придумал, только за обучение он двадцать золотых сдерёт, – заметил мэтр Гарвил.
– Часть стеклянными амулетами заплатим, – для нас дешевле получится, – предложил мастер Мелиус. – Да и всё равно, долг на Костуша повесим, а он точно отработает.
Мэтр Гарвил, опять пожевал губы, размышляя и выдал своё решение:
– Сколько вам нужно времени на подготовку к операциям? Я распоряжусь собрать учеников нужного уровня – пусть тренируются. Расходники есть? В город посылать не надо?
– Всё есть, можем приступать, только разумно ли мальчишку мучить? – выразил сомненье мастер Ярич.
– Он будущий врач, ему полезно узнать, что чувствует человек после переломов, лёжа в неподвижности. Больше милосердия будет проявлять к пациентам, – отмёл возражения мэтр Гарвил.
В операции приняли участие, почти пятнадцать учеников. Большинство, впервые совершали хирургические манипуляции не со свиньёй и не с трупом, а с живым человеком.
Один впервые в жизни делал интубацию, другой скальпелем открывал подход к сломанным рёбрам, следующий костяным клеем, склеивал рёбра в месте перелома, очередной ученик стимулировал ускорение их сращивание. Работы было столь много, что хватило на всех.
После операции, в кабинете мэтра Гарвила прошло совещание, на котором присутствовали все четыре преподавателя школы, в том числе и мастер Фабех, ответственный за физическую подготовку.
Сначала получил выговор мастер Фабех.
Преподаватель физкультуры Фабех, был «кривым» Древоходцем. Так называли наделённых силой людей, имеющих резерв в сто даров и больше, но не ставшие Древоходцами.
Не получив преимуществ Древоходцев: умение перемещаться и не стареть до сорока пяти лет, они получили все их недостаток – с возрастом их резерв падал до ничтожных величин, и по достижению определённого возраста, проводить какие-либо манипуляции с силой они могли только с помощью костылей из накопителей.
По договорённости, мастер Фабех работал без оплаты, практически за еду, но за это, его сын обучался в школе бесплатно, а также Фабех имел право брать некоторое число стеклянных накопителей дара для личных целей. Использовал же он их «на стороне», обучая профессиональных бойцов, или же детишек богатеев, желающих поднять свой уровень в фехтовании.
Мастеру Фабеху с сыном и было поручено «приглядывать» за Костей, не допуская угрозы жизни, или, чего больше всего боялся мэтр Гарвил, – похищения. Сын мастера Фабеха не только прилежно учился и обещал стать хорошим целителем, он был ещё и прекрасным бойцом. Мало того, мастер Фабех, был наследственный дворянин, пусть и из небогатого имперского рода, но это давало ему и его сыну все дворянские привилегии. Случись конфликт Кости с бароном в присутствии Фабеха, или же его сына, то они оба имели право взять его под свою защиту и не допустить избиения.
Фабех упрёки выслушал молча, оправдываться не стал, единственно поинтересовался, когда же Косте поставят печать ученика и хотя бы угроза похищения станет меньше.
На что Гарвил, попросил мастера Тулбаса, преподавателя артефакторики, дать ответ на этот вопрос.
Тулбас доложил, что в настоящее время прирост резерва у Кости почти не замедляется, но уже достиг уровня уже в двести тридцать единиц.
При оглашении такого показателя, мастер Мелиус, самый эмоциональный из всех присутствующих удивлённо присвистнул.
– Я слышал о Древоходцах с показателем в триста единиц, но это были, практически легендарные личности! – заметил Мелиус. – И если после установки печати, рост резерва замедляется, то, пусть и более медленными темпами, но всё равно, у него должен дойти до трёх сотен. Посему считаю, наступило время устанавливать печать ученика.
