Правила Игры - Самылов Алексей Леонидович

А за ним его дочь, Со И Ли. Словно специально, для фона, она была в строгом деловом тёмно-синем костюме с юбкой. Волосы убранные в узел. Минимум макияжа. Везла же коляску Наби.

— А, Шин, — слабым голосом произнёс Председатель, когда его вывезли в коридор. — Придумал ещё нахальных вопросов?

— Конечно, — снова поклонился парень. — Это можно сказать моя работа, придумывать… неудобные вопросы.

— Вот как, — протянул Гон Хи Ли.

И сделал жест дочери, чтобы его дальше везли. Когда Председателя провезли мимо, он окинул остальных встречающих равнодушным, пустым взглядом. И отвернулся.

— Больницы, — донёсся до Синхё усталый глухой голос. — Сколько я уже их видел…

Стоящая возле нужной двери Хи Чон Сюн в белом халате, открыв обе створки, поклонилась. Ли завезли в кабинет, следом вошли Со И Ли с Хи Чон Сюн и Ю Бин Ким. Сотрудники СБ Самсунга как-то незаметно разбежались. Остался только один в поле зрения. Разумеется, он стоял возле кабинета.

Хаджин Бин после практически сразу ушла. В коридоре остались лишь молодёжь. И Хюнэ Ди Сюн. Впрочем, вскоре приехал ещё один лифт. Из которого вышли Су Гён Сюн и Да Сом.

— Ну, и? — к Шину подошла Сонён. — Всё, можно расслабиться?

— А ты что, сильно напряглась, звезда моя? — ехидно поинтересовался парень.

— А в самом деле? — спросила уже Хюнэ Ди Сюн. — Что дальше?

— Ждём, — усмехнулся Шин. — И да, есть ненулевая вероятность, что нас вообще не пригласят. Я бы так и сделал. Да, что там, делаю.

— А какой тогда смысл? — нахмурилась Сонён.

«В этом и смысл, — подумала Синхё. — Может охлаждение в порыве, может пояснить про уровень».

Шин же в ответ сделал удивлённо-ироничное лицо. Сонён вздохнула. Ну, то есть тоже прекрасно понимает, просто повредничать решила.

— Су Гён, внизу всё нормально прошло? — спросила Сюн у помощницы.

Та в ответ кивнула.

— Наби выбрала Со И Ли? — ещё уточнила Хюнэ Ди.

Су Гён снова кивнула.

«Со И Ли, — отметила себе Синхё. — Любопытно».

Это она про обращение. Не госпожа, не Ли-ним. А вот так. В этот момент, стоящий у кабинета охранник поднял руку, коснулся пальцами передатчика. Потом кивнул… И ушёл.

— А вот это не очень хорошо, — прокомментировал Шин, глядя вслед мужчине.

— Да, — согласилась с ним Сюн.

«Интересно, про что они?»

— Да Сом, — произнёс Шин. — Знаешь, постой у дверей.

Шин показал вдаль, в конец коридора. Куда сейчас выходил охранник.

— Приоткрой, ну ты понимаешь, — добавил парень.

— Хорошо, — кивнула Да Сом и двинула в указанную сторону.

— Су Гён, а ты у выхода на лестницу, — произнесла Сюн. — Сонён, ты если что, непосредственная дурочка. Вломишься, ага?

Сон на это поморщилась, но кивнула.

— Чон Джи, чисто на всякий, пригляди за стоянкой, — снова заговорил Шин. — Может это и перестраховка, но мне так будет спокойнее.

— Конечно, — ровно ответил парень.

— Синхё, тупое служение, — выдал последнюю роль Кён. — Сонён должна успеть вломиться.

— Поняла, — кивнула и Пак.

В этот момент открылась дверь. В коридор выглянула Наби.

— Идём, Хюнэ Ди, — произнёс Шин.

* * *

— Останови тут, девочка, — заговорил Гон Хи Ли, едва Наби завезла коляску в помещение, рядом с кабинетом, которое было обозначено, как раздевалка.

При этом голос Председателя разительно изменился. Никакой слабости или неуверенности.

А потом Гон Хи Ли откинул плед и поднялся. Спокойно, как совершенно здоровый человек.

Комната была небольшой. Скорее всего — это место отдыха для доктора. Диванчик, столик с чайником. На единственном окне были закрыты жалюзи.

— Давай, — сухо бросил Председатель дочери.

Та вытащила телефон, набрала сообщение. Кивнула.

— Так, Наби, да? — Гон Хи Ли посмотрел на Пай.

— Да, господин Председатель, — поклонилась девушка.

Ли зачем-то некоторое время пристально смотрел на неё.

— Через десять минут зови своего начальника, — распорядился Гон Хи Ли.

Наби снова поклонилась и вышла из комнаты.

— Со И, — заговорил Председатель. — А не слишком ли много женских лиц?

Тон мужчины был ехидный. Со И Ли в ответ слегка улыбнулась.

— Тем приятнее, — ответила она.

Гон Хи Ли покачал головой.

— То ли я уже настолько стар, — произнёс он. — То ли мир меняется не в ту сторону. Сейчас у вас, молодых, такое нормально?

— Мне трудно сказать, папа, — улыбнулась Со И. — Но разве было по-другому?

— Когда мне столько было, — проворчал Гон Хи Ли. — Нравы были куда строже.

— Безусловно, — теперь иронию включила Со И Ли.

Незаконнорожденная дочь. Старший Ли на это поджал губы.

— А где кофе? — хмуро поинтересовался он. — Хоть это мне пока можно?

— Папа, обследование тоже будет, — напомнила Со И Ли.

Председатель вздохнул.

— Тогда иди, — раздражённо произнёс он. — Чем раньше… Тем больше у меня будет времени после.

* * *

Художественный музей Лиум (Культурный фонд Samsung)

Син Ён Ран в последнее время часто вспоминал свою первую встречу с Ра Хи Хон. Ему тогда было двадцать три. Молодой выскочка, каким-то образом сумевший привлечь внимание младшего сына Хоама. Семьдесят шестой год. Через одиннадцать лет сорокапятилетний Гон Хи Ли станет Председателем. Станет, вопреки интригам с завещанием Хоама (и через две недели после смерти Бёна Чхоль Ли), порядку наследования… Вопреки всему. И, разумеется, об этом заранее знал Син Ён Ран. А всё почему? Потому что Син Ён был частью той команды, которая занималась делами будущего председателя. А в эту деятельность Син Ён был привлечён ещё в девятнадцать лет, когда был студентом.

Личным помощником Син Ён стал после истории с матерью Со И Ли. И самой Со И. И Син Ён точно знал источник проблем у обеих. Другое дело, что Ра Хи Хон не знала, кто именно выступал против её планов.

Жена Председателя — типичная дочь из богатой семьи. Прекрасно умеет следить за лицом, создавать нужное впечатление. И не задавать вопросов, на которые можно получить неприятный ответ. И первое впечатление Син Ёна было положительно-нейтральным.

Потом было многое. Но Ра Хи Хон всегда была на стороне своего мужа. Подчёркнуто. Понятно, что чувств между ними особых не было, обычный брак по расчёту. Но всё же Ра Хи никогда не действовала против мужа.

Гон Хи Ли не держал на неё зла и сейчас. Когда уже совершенно точно известно, что Ра Хи Хон выбрала другую сторону. А именно, сторону сына. А сын — это не муж. Трудно винить женщину в том, что она руководствуется чувствами матери. И в случае с Джэ Ёна Ли, и в случае с Со И. Ра Хи Хон защищала и защищает своих детей. Точнее, ребёнка. Именно Джэ Ён для неё свет в окошке.

(И это очень традиционный подход. В Азии и конкретно в Корее, Китае именно сын это, пардон за такие подробности, «человек». Сын -надежда и опора в старости (опять же традиционно сыновья обязаны заботиться о родителях), продолжатель рода и так далее. Дочь — она в другой род ушла и всё. Это, конечно, не только в Азии такой подход, но в этих краях он более радикальный. Достаточно вспомнить, что в том же Китае есть проблема с тем, что женщин меньше, чем мужчин. А всё потому, что дочерей рожать попросту не хотели, при условии «одна семья — один ребёнок». И аборты — это так, цветочки. Происходили и такие явления, что, например, в бедных семьях хорошо кормили только сыновей, а дочери по остаточному принципу. Не говоря уж о более жёстоких методах. Налёт гуманизма и равенства полов — он чисто декоративный. Ему лет пятьдесят, максимум — прим.автора).

Конечно, будь Председатель ещё в силах, возможно, Ра Хи Хон бы не пошла на такие шаги. Уж она-то точно знает, кто такой её муж. И что факт родства, даже кровного, его не остановит. Зачем Гон Хи Ли на такое спровоцировал? А это была проверка. Вполне в стиле Председателя. Нужно было выяснить, проявить всех, кого надо убрать, перед финальной дракой. Чтобы все колеблющиеся выбрали сторону…