Великие Дома Империи (СИ) - Бадевский Ян

К слову, фантастика у них есть.

В библиотеке мне попадались любопытные книжки современных писателей, где одарённые телепортировались на Марс, создавали там колонии и плавали по каналам. Да-да, вы не поверите, но многие тут верят, что марсианские каналы заполнены водой. Астрономы, конечно, ведут наблюдения, но… Кому они нужны? Нет практического применения — нет и надлежащего финансирования. Вот такой удивительный мир.

Двери поползли вверх.

— Ты же в курсе, что Хасан под Убытком ходит? — невинно поинтересовался я.

Лютый уже собирался вылезать из кресла, когда прозвучал вопрос.

— В курсе.

— Убыток наверняка крышует и это, — я выбрался наружу, прихватив трость. — Порошок.

Демон пожимает плечами:

— Скорее всего. Но знаете что, шеф? У каждого свой путь и свои связи. Вот вы убиваете за деньги. Хасан скупает краденые клинки. Кто-то торгует порошком, кто-то его покупает. Глупо винить автомобильный завод в том, что твой друг попал в аварию.

— Логично, — согласился я. — Но учти, если Зураб не просто торчок, а ещё и дилер… или там закладочки делает… наши интересы пересекутся с интересами местных группировок. И это повлечёт за собой виток войны.

— Учту, — кивнул мой телохранитель.

Жизнь — переменчивая стерва.

Ещё вчера я выполнял заказы Убытка, даже спасал его шкуру от нехороших людей из враждующего синдиката. А сегодня готов разделаться с каждым, кто попытается наехать на моего нового пилота.

А будет ли пилот?

Вот сейчас и посмотрим.

Калитка гостевого дома оказалась незапертой, и мы осторожно проникли внутрь. Дорожка, мощёная тротуарной плиткой, вывела нас к двухэтажному обшарпанному зданию, одна стена которого была обшита металлочерепицей. Наверх тянулась узкая и крутая лесенка, вливающаяся в широкую террасу под навесом. Именно туда и направился Демон.

— Чего нам ждать? — спросил я.

— Да чего угодно, — бросил через плечо Демон. — Поэтому я иду первым.

Спорить я не стал.

Поднявшись на террасу, мы остановились у крайней двери. Хозяева нас встречать не вышли, пса я не заметил. Ленивый полосатый котяра, дремавший на стиральной машинке, открыл один глаз, зевнул и снова закрыл. Я погладил зверька за ухом, и тот довольно заурчал.

Демон нажал кнопку звонка.

Никто не спешил открывать, и тогда мой телохранитель зашёл внутрь. Дверь тихо скрипнула. Мы оказались внутри тёмного помещения, провонявшего… даже не знаю чем. Старыми носками, дешёвыми сигаретами, приторно-сладкой дрянью, остатками еды… Так пахнут притоны, коих я повидал немало за годы своих перерождений.

Комнатушка была засрана до невозможности.

Хаос — вот имя тому, что я увидел.

Гора грязной посуды в мойке, остатки еды на обеденном столе, тихо бормочущий в углу радиоприёмник, допотопный шкаф с потрескавшимся лаком на створках, шмотки на кресле, не заправленная кровать и валяющееся на ней тело.

В конвекторе у окна горел слабый огонёк.

Комната, судя по запаху, давно не проветривалась.

Мы с Демоном переглянулись.

— Это он? — одними губами прошептал я.

— Он, — подтвердил Лютый.

Шагнув к столу, я увидел приборчик, смахивающий на бонг или миниатюрный кальян. Стеклянная колба приборчика была до середины заполнена чёрным пеплом. Рядом лежал спичечный коробок, открыв который, я обнаружил шарик из фольги. Любопытство переселило отвращение. Развернув фольгу, я увидел остатки золотого порошка. Буквально несколько грамм. А так и не скажешь, что жуткая синтетическая дрянь. Ощущение такое, что старатели золотого песка намыли где-нибудь на Клондайке.

— Его курят?

— Вдыхают, — уточнил Демон, опускаясь на корточки рядом с кроватью. — Типа ингалятор.

Зураб выглядел крепким мужиком, прошедшим сквозь огонь, воду и медные трубы. Кряжистым, с благородным кавказским лицом. Воин, а не какой-нибудь барыга, промышляющий экскурсиями в горах. При этом заросший, неопрятный, в помятой одежде, с закатившимися глазами и пеной на губах.

— Он жив?

Демон нащупал пульс на шее соратника.

— Угу. Но в глубоком ауте.

Решение я принял быстро.

— Тащи его к нам в машину.

— Шеф, она двухместная.

— Правильно, — ухмыльнулся я. — Пока мы катаемся с твоим другом по городу, приберись в комнате. Избавься от лишнего хлама, открой окно на проветривание. У тебя есть несколько часов.

— А если… придёт кто-нибудь?

— Действуй по обстановке. Но меня дождись обязательно.

Мы подхватили Зураба под руки и потащили к двери.

После третьего гудка из окна на втором этаже высунулся Бесо.

— Привет, Серго!

— Здорово, брат! Ираклий дома?

— Он только из школы пришёл!

— Зови его, дело есть!

Паренёк скрылся за шторой.

Я вновь уселся в кресле водителя и покосился на своего спутника. Зураб был надёжно пристёгнут и выглядел мирно, вот только его голова склонилась набок, а из уголка губ тянулась ниточка слюны. За время нашей поездки он так и не проснулся, хотя временами нёс какую-то бессвязную ахинею.

Через несколько минут я увидел Ираклия, выбегающего из дома и быстрым шагом топающего к воротам. Лязгнула запирающая щеколда.

— Привет, — я махнул другу рукой.

Ираклий молча кивнул, пропуская машину во двор.

Я аккуратно припарковался под персиковым деревом и вышел, чтобы пожать Кучеряшке руку.

— Приедешь к нам в субботу?

Ираклий бросил тревожный взгляд на пассажирское сиденье.

— Да не вопрос. А что за повод?

— У Феди днюха. Ты и Бесо приглашены.

— Ещё позже сказать не мог? — возмутился целитель. — Надо же подарки искать!

— Подари какой-нибудь конструктор, — отмахнулся я. — Или открытку.

— Умный, да? Сам-то, наверное, уже приготовил что-нибудь… шикарное.

— Ну… есть немного.

Ираклий вздохнул:

— Придём, конечно. А это что за хрен с горы?

— Это Зураб.

— С ним что-то не так.

— Весьма точное замечание, коллега, — признал я. — Как насчёт почистить его каналы и выгнать дрянь из организма? Уверен, ты справишься.

Ираклий обогнул машину и замер напротив моего спутника.

— Это грёбаный нарик.

— И снова в точку.

— Он что, твой родственник?

— А похож?

Ираклий фыркнул.

Действительно, кавказец и славянский подросток — такие себе родственники.

— Не бойся, он не кусается, — заверил я.

— Сам вижу.

Ладони Ираклия засветились тем самым жёлтым сиянием, которое могло лечить, успокаивать и усыплять — в зависимости от применяемой техники. Я понимал, что избавить бывшего кланового пилота от зависимости — тот ещё финт. Но прочистить каналы и сосуды прямо сейчас сумеет даже новичок вроде Ираклия. Поскольку везти Зураба в районную клинику я не планировал, кандидатура Ираклия выглядела вполне логичной.

Мой приятель действовал уверенно.

Водил руками по голове, плечам и груди пристёгнутого пациента, вытягивал что-то невидимое и сбрасывал на землю. От пальцев целителя отрывались сияющие клочья, вспыхивали маленькими звёздочками и таяли, не долетев до гравия. Пару раз нарик дёрнулся, выгибаясь дугой и хрустя суставами.

Ираклий продолжал работать.

Я терпеливо наблюдал за действиями друга, не вмешиваясь и не комментируя.

Прочистка каналов — мощная и безотказная штука. А, главное, простая. Даже гимназисты, недавно открывшие в себе Дар, способны откачать человека, залившегося бухлом или обдолбавшегося синтетической дрянью. Повторюсь, это не гарантирует срывов в будущем. Чтобы избавить человека от зависимости, потребуется долгая реабилитация. Ну, или он сам будет вставать по утрам, бегать, закаляться и медитировать, закрепляя результат.

Зураб в очередной раз дёрнулся и открыл глаза.

А затем молниеносным движением перехватил кисть Ираклия.

— Полегче! — возмутился целитель. — Руку сломаешь!

Ладони подростка перестали светиться.

— Кто вы такие? — рявкнул Зураб. — Где я? Денег нет, так и знайте! Я вам ничего не должен, ушлёпки!