Отморозок 4 (СИ) - Поповский Андрей Владимирович

Мне в последние несколько дней сверлит голову одна весьма навязчивая мысль. Уже совсем скоро наступит один памятный для меня день. Это день в который погибнет Талгат Нигматулин — кумир моего детства, благодаря которому я впервые увидел карате, и заболел им на всю жизнь. Фильм «Пираты ХХ века» вышедший на экраны в 1979, стал самым кассовым фильмом в СССР за всю историю кинопроката. И хотя Нигматулин там сыграл злодея, именно его герой познакомил миллионы восторженных мальчишек с загадочным и «смертоносным» японским боевым искусством. Я в свое время очень много читал о Нигматулине и точно знаю, когда и как он погибнет Зная день смерти Талгата и ее причину, я могу попытаться как то ее предотвратить.

Даже само мое появление в этом мире должно было его как-то поменять. Многие события связанные с Юрой, и далеко не только с ним, пошли совершенно не так, как должны были пойти, не появись я здесь в его теле. До настоящего времени я просто жил не задумываясь о подобных парадоксах, и все изменения, которые могли произойти по сравнению с моей родной реальностью, в связи с моими действиями, были скорее случайными. До этого момента я сознательно ничего не хотел изменять. Теперь передо мной стоит сложная дилемма. Вмешаться ли мне в ход событий сознательно, и как это сможет отразиться на этой моей новой реальности, или — пускай все течет своим чередом?

При всем моем уважении, Талгат, не такая уж значительная фигура, жизнь которой сможет ощутимо изменить ход истории. Или я ошибаюсь? Может мне попробовать, и посмотреть, что в итоге получится? А если все получится, то, что мне потом с этим делать? Не попробовать ли, в случае успеха, сделать какие-то более значительные изменения хода событий? Вопросы, одни вопросы, и никаких ответов. В общем, не попробуешь, не узнаешь.

Борис припарковался на очищенном от снега участке, рядом высоким забором из окрашенных досок, неподалеку от зеленых металлических ворот. С другой стороны от ворот, рядом с небольшой калиткой стояла еще одна черная «волга».

— О! Глядите-ка, Славик нас уже опередил, — посмотрев на номер машины кивнул Борик «волгу» и тут же добавил. — Выгружаемся, приехали.

Мы все с шуточками и прибаутками вышли из машины и друг за другом потянулись к воротам. Из–за забора явно несло дымком.

— Ой, как здорово! Наверное, там уже во всю шашлык готовят! — Захлопала в ладоши Таня. — Я по дороге так проголодалась, что кажется, слона бы съела.

— Ты главное Ваню не слопай, — подмигнул ей Боря. — он такой большой, что его можно и со слоном перепутать.

— Завидуй молча, — рассмеялся Ваня и позвонил в звонок у калитки.

Калитку нам открыла сама Вика. Она сегодня была особенно красива в своем импортном белом лыжном костюме, который очень удачно облегал ее стройную фигуру. Ее густые длинные черные волосы, были заплетены в толстую косу, которая спускалась через левое плечо вниз, выбиваясь из под белой шерстяной шапочки со смешным пушистым бубоном. Мы по очереди вошли на большой, хорошо очищенный от снега двор. Девчонки завизжали и кинулись обниматься, а я и Ваня стали с интересом оглядываться вокруг.

В глубине двора стоял двухэтажный бревенчатый дом с красивыми большими окнами и большим резным крыльцом по центру здания. Слева от дома, под большим навесом, стояла чистенькая белая «волга» чуть дальше была большая поленница дров, а еще дальше стояло еще одно небольшое бревенчатое строение, по всей видимости баня. По меркам моего времени, для генеральской-то дачи все выглядело достаточно скромно, но для этого времени, такую дачу в ближайшем Подмосковье могли себе позволить очень немногие. Видимо папа Вики был действительно в больших чинах. На другой стороне двора, у выложенного из кирпича капитального мангала, суетился одетый по-спортивному Славик. Там, в куче дров, уже весело играли языки пламени, и вился белый дымок. Увидев нас, Славик стал корчить нам радостные рожи и приветственно махать руками.

— Проходите гости дорогие, — наконец оторвалась от Татьяны Вика и даже отвесила нам шутливый полупоклон, — Давайте пойдем в дом, там мы чайку с дорожки выпьем, пока Славка с мангалом возится, он охламон, пока мы вас ждем, уже целый чайник выдул вместе с печеньем.

— Ничего я не охламон, — возмущенно ответил подошедший к нам Славик, по очереди здороваясь со всеми парнями за руку. — Я по дороге сюда замерз. Просто у меня в машине сегодня внезапно печка навернулась, теперь надо будет в сервис гнать, чинить. В этот момент мы услышали уверенный командный голос.

— Проходите ребята в дом. Ты чего внучка, своих друзей на улице морозишь?

Так вот он какой Викин дед. На крыльце стоял одетый в синий спортивный костюм и куртку «аляску» высокий сухощавый мужчина, на вид лет чуть за шестьдесят. Глядя на него и на Вику легко можно было определить фамильное сходство. Оба сухопарые, высокие с немного удлиненной формой лица. Глаза у него внимательные, он смотрит на нас немного с прищуром и если мне не показалось, особое внимание он уделил именно мне. Хотя, по идее новичков, в Викиной компании двое: я и Ваня. Ой не простой у Вики дедушка, нутром чувствую.

— Никого я не морожу дедушка, — рассмеялась Вика, — мы уже все идем пить чай с бабушкиными фирменными пончиками.

Мы все вместе прошли к крыльцу и Викин дедушка поздоровался за руку с Борисом и Славиком которые шли впереди, а потом посмотрел на меня и Ваню.

— Дедушка, познакомься, — это мои новые друзья Юра и Иван. Мы с ними вместе тренируемся и я решила пригласить ребят к нам в гости, — тут же пришла нам на помощь Вика.

— Ну что же, я всегда рад познакомиться с друзьями моей любимой внучки, — широко улыбнулся мужчина и первым протянул мне руку. — Виктор Петрович, бывший военнослужащий, а ныне пенсионер.

— Юра Костылев, бывший школьник, а ныне действующий дворник, — совершенно серьезно представился я, поджимая еще крепкую ладонь мужчины.

— Профессии всякие нужны, профессии всякие важны, — ответил мне строками из Маршака Викин дед, а его каре-зеленые немного уже выцветшие от возраста глаза, так и залучились сдерживаемым весельем.

Виктор Петрович поздоровался с Ваней, и мы все вместе вошли в прихожую, раздеваясь, снимая обувь и вешая верхнюю одежду на вешалку. На какой-то момент в прихожей образовалась небольшая толкучка, но она быстро рассосалась когда всех нас пригласили в большую гостиную. Посреди гостиной находился большой разложенный стол на котором возвышался начищенный до блеска самовар и был расставлен красивый фарфоровый чайный сервиз. Рядом с самоваром стояла большая плоская тарелка поровну наполненная круглыми баранками и сухариками. У стены расположился большой кожаный диван накрытый пледом, а у противоположной стены стояла немного старомодная стенка заполненная книгами, хрусталем и фарфором. Над диваном висел большой портрет молодого хозяина дома, в гимнастерке с погонами капитана и с общевойсковой эмблемой на красных петлицах. На груди у капитана был целый иконостас орденов и медалей, среди которых была одна из самых уважаемых наград медаль «За отвагу!», а так же ордена Красной звезды и Красного знамени. А дед у Вики, оказывается, настоящий боевой офицер, — мелькнуло у меня в голове.

Мы расселись за столом, во главе которого сел Виктор Петрович. Причем, как-то оказалось так, что я сел рядом с ним по левую руку. Вскоре с большим блюдом с горячими пончиками, присыпанными сверху сахарной пудрой, появилась бабушка Вики — совершенно седая высокая и статная женщина. В молодости, я думаю, она была очень красива, но и сейчас производила очень приятное впечатление. Она поставила блюдо на стол, и Вика снова представила новичков: меня и Ваню уже своей бабушке — Елене Сергеевне. Мы с Ванькой, не сговариваясь, одновременно встали и церемонно раскланялись, чем вызвали дружный смех всей собравшейся за столом компании и мягкую улыбку на губах Елены Сергеевны.

Дальше общение за столом пошло своим чередом, и вся компания разбилась на несколько групп. Ванька снова защебетал с Таней. Вика и Борис сошлись в каком то бескомпромиссном споре по своим институтским вопросам, Славик ехидно вставлял свои замечания, периодически примыкая то к одной то к другой стороне. А я слушая вполуха их разговор ушел в свои мысли о Нигматулине, которым я предавался по дороге на дачу. Вдруг, почувствовав как кто-то тронул меня за руку, подняв глаза я увидел, что это сделал Викин дед.