Невинная вдова для императора (СИ) - Росса Ольга Геннадьевна

Второй рукой Бенедикт чуть не порвал мне декольте, выпуская грудь из плена платья. Его губы по очереди касались твёрдых от возбуждения сосков, доводя меня до нового витка наслаждения. Сквозь частое дыхание прорвался мой протяжный стон, и я уже пыталась сорвать рубашку с любимого. Бенедикт помог мне, сняв с себя одежду через голову, и отбросил лишний предмет. Я прильнула к разгорячённому мужскому торсу, целуя упругие плечи. Мой, только мой! Я поёрзала, ощутив через брюки твёрдый член, упирающийся в моё лоно, — я уже готова принять его. И хочу этого сейчас больше всего.

— Ну же, — простонала я, цепляясь за кожаный ремень, но он никак не поддавался моим дрожащим пальцам.

— Какая ты нетерпеливая, Кэтти, — усмехнулся Бенедикт, сжимая рукой мою грудь, и я ахнула, ощущая себя оголенным нервом. — Скажи, чего ты хочешь?

— Тебя, — прохрипела я, тяжело дыша в его в губы, — пожалуйста…

Мы снова начали целоваться до головокружения. Когда император наконец-то спустил брюки, которые меня уже начали раздражать, я коснулась упругого, чуть подрагивающего члена, провела рукой по стволу. Сладкий стон Бенедикта доказал, что мой мужчина тоже на грани безумия. И я сама улеглась на белую скатерть, открываясь перед любимым. Пусть делает со мной что хочет, я полностью в его власти.

Я уже предвкушала, как сейчас он ворвётся в моё лоно до самого основания, но Бенедикт не торопился. Головка тёрлась о мои набухшие складки, дразня меня и доводя до исступления.

— Бе-е-ен, — простонала я и обхватила ногами его бёдра, нетерпеливо ёрзая. — Я больше не могу…

— Правда? — ехидно поинтересовался он. — Я продолжу, когда ты признаешься мне во всём.

— В чём? — судорожно сглотнула я, не понимая, что он хочет услышать от меня.

— Например, в этом, — на его пальцах неожиданно засверкали маленькие молнии.

Я не успела сообразить, как мужская ладонь сжала мою грудь. Слабые потоки магии щекотали кожу, проникая в тело, но не причиняя мне ни вреда, ни боли.

— Прекрати, щекотно, — заёрзала я, снова ощутив скользящий по половым губам член.

— Так я и знал, — император облегчённо выдохнул — видимо, всё же опасался, что может ранить меня. Он погасил разряд и нагнулся, смотря в мои глаза. — Отпираться бесполезно, Кэтти. У тебя дар антимага.

— Давай потом поговорим об этом, — выдохнула я, не теряя ни капли возбуждения, которое требовало разрядки.

Бенедикт наконец-то резко вошёл меня до упора, сминая рукой мою грудь. Я цеплялась за столешницу, двигая бёдрами навстречу мощным толчкам и растворяясь в этом безумии страсти, с которым не в силах была совладать.

Когда я готова была вот-вот закричать от подступающего оргазма, Бенедикт неожиданно остановился, лишая меня долгожданного наслаждения.

— Ну же! — простонала я, кусая губы.

— А теперь я хочу услышать следующее признание, Кэтти, — судорожно произнёс он, крепко держа меня за талию и не давая мне самой насаживаться на его член. — Раз ты антимаг, значит, в нашу первую встречу противозачаточное зелье не подействовало на тебя. Так ведь?

— Да, — я не соображала, что говорю, мне хотелось только одного — чтобы завершающие толчки удовлетворили моё разгорячённое лоно.

— Я отец твоих двойняшек? — продолжал мучить меня любовник.

Сердце чуть не остановилось от такого допроса с пристрастием.

— Ну же, Кэтти! Я хочу услышать это от тебя! — Бенедикт повысил голос, резко толкнулся в меня и снова остановился. — Только не ври мне, я имею право знать!

— Да-да! — закричала я, ощущая, что вот — вот кончу. — Это твои дети!

— Умница, — вдруг ласково проговорил император и продолжил мощные толчки, наконец-то отпустив контроль над собой. — Давно бы так.

Он приподнял меня за ягодицы и чуть сдвинул со столешницы, яростно вдалбливаясь в моё лоно. Мне хватило пары толчков, и долгожданный оргазм взорвался во мне пульсирующим вулканом. Я закричала, сжимая пальцами край стола. Бенедикт двигался быстрее и ещё резче, тяжело дыша и продолжая моё наслаждение. Мощный толчок — и любимый хрипло застонал, вжимаясь в меня. Я ощутила, как внутри лона подрагивает его член. Надеюсь, зелье он выпил перед тем, как пойти на ужин.

Эйфория быстро меня отпускала; я лежала в платье, распластанная на столе, ноги всё ещё обнимали обнажённые бёдра императора. Он наклонился надо мной, опираясь руками о стол, и пристально смотрел мне в лицо.

И тут до меня дошло: Бенедикт теперь знает о моём даре и о детях. Я не выдержала напора его глаз и закрыла веки. По щекам покатились горячие слёзы. Какая я слабая рядом ним!

Глава 42. Третий тур

Бенедикт

Боги, я был зол и счастлив одновременно! Я отец! У меня двое детей! А их мать — женщина, которую я безумно люблю и которая посмела скрывать от меня важную часть моей жизни.

Да, я поступил скверно, воспользовавшись слабостью Кэйтлин, но хотелось лично услышать от неё признание. Знаю, насколько упряма графиня, она добровольно ни за что бы не рассказала, раз столько времени скрывала от меня детей.

Увидев слёзы моей ночной фиалки, я растерялся. Вся злость тут же пропала. Быстро натянул брюки, призвал магию и открыл портал. Я редко пользуюсь подобным заклинанием, так как на это уходит прорва сил, но сейчас не время думать о своём даре. Подхватил плачущую Кэтти на руки и шагнул в образовавшуюся пространственную прореху.

Оказавшись в своей спальне, я уложил любимую на кровать и принялся покрывать её лицо поцелуями, слизывая солёные слёзы.

— Прости меня, прости, только не плачь, — шептал я, нежно касаясь губами её щёк. — Ты тоже меня пойми, Кэтти, я был взвинчен, узнав, что ты скрываешь от меня.

— Это ты меня прости, — она всхлипнула, успокаиваясь, и обняла меня за шею, прижимаясь щекой к моей щеке. — Я хотела простой счастливой жизни. Ты женился, вся страна ждала новости о будущем наследнике. А потом эта трагедия во дворце, смерть императрицы… тебе тогда точно было не до меня и детей.

— Всё решила за меня, значит, — сжал я челюсти от досады. — А ведь я думал о тебе, ты снилась мне ночами.

— Откуда мне было знать. Я ведь стала дорогим подарком на одну ночь, куртизанкой, которая продала свою девственность тебе, — отчаяние сквозило в её голосе.

— Ты права, так и было. Я даже пытался подсчитать, скольких мужчин ты ещё ублажала после меня, — я горько усмехнулся. — И только недавно выяснил, что у ди Ледра ты не работала, — кроме той ночи, что провела со мной. А вчера мой безопасник доложил, что охранники не смогли зафиксировать отпечаток твоей ауры при проходе через магическую арку. И я заподозрил, что не всё о тебе знаю. Прости меня, если обидел.

Я легонько поцеловал её в губы. Эхо нашего безумия на обеденном столе ещё отдавалось эйфорией в теле, смешиваясь с раздирающими меня эмоциями. Как я сам выдержал эту сладострастную пытку, не знаю, измучил Кэтти и себя вдобавок, но такого фееричного оргазма я в жизни не испытывал.

— Я люблю тебя, моя ночная фиалка, и теперь точно никуда не отпущу, — горячо прошептал ей. — Моя страсть, моё безумие, моя любовь, мать моих детей, которых я объявлю наследниками.

— Что?! Как это? — Кэтти словно очнулась от наваждения, уперев кулачки в мою грудь. — Мы так не договаривались! Они же бастарды, и вообще у них фамилия ди Меррит и титул графский.

— Это сейчас они бастарды, но после нашей свадьбы я признаю их своими наследниками, — удовлетворённо улыбнулся я, смотря как увеличиваются глаза у моей фиалки.

— Что? Свадьбы?! Вообще-то, Ваше Величество, у вас сейчас проходит отбор невест, три претендентки ждут не дождутся финального тура.

— И что? Бывали случаи, когда на балу ни одна невеста не опознала венценосного жениха под маской морока. Жених в этом случае имел право не объявлять победительницу и оставаться холостым ещё долгое время.

— Зачем тогда вообще придумали этот бал-маскарад? — нахмурила она брови.

— Мне думается, для того, чтобы у императора была возможность отказаться от женитьбы, если его не устраивала ни одна невеста, и в то же время никого не обидеть, — приоткрыл я древнюю тайну сего действа. — Честно, практически невозможно кого-то отыскать среди толпы под магической личиной.