Трудоголик (СИ) - Скоробогатов Андрей Валерьевич

Энтон тыкнул в брошюру. Я взял, попытался понять, что там могло было быть написано. На титуле стоял год — 2180. Получается, этот реактор к моей капсуле подцепили спустя полтора века после того, как меня заморозили. На первый взгляд чем-то напоминала инструкцию из Ikea — явно обнаруживался «Пункт 1» — картинка, немного текста, затем «Пункт 2» — и так далее.

— Ты как её прочитал? Что за язык-то?

— Да, какая-то смесь родного языка Халиба и местного, старо-гмоннийского. Алфавита вообще такого нигде больше не встречал. У меня был планшет с переводчиком, примитивный, он распознал и перевёл, но ближайшая зарядка в сотне километров. Я тут уже вторую неделю, разрядился. Но я кое-что успел записать.

Он достал следом записную книжку.

— Смотри, пункт шесть, здесь кнопки. «После физического пуска выведите на энергетический пуск путём добавления… так… введением топливных стержней в активную зону. Нажмите сцепление, а затем кнопки ячеек топливных стержней на рабочем органе устройства». Короче, парень, мощности не хватало, для того, чтобы разогреть капсулу и запустить процесс пробуждения, мне понадобилось нажать почти все из них, а здесь, насколько я знаю древние языки — пишут, что так нельзя делать. А сейчас мигают лампы, вроде не должно так.

Пульт действительно выглядел старым, а центральное круглое табло, разделенное на шестиугольники, подозрительно мигало красным. Я вспомнил школьный курс физики и просмотренные когда-то видосики на ютьюбе.

— Там должны быть угольные стержни, или типа того. Затормозить цепную реакцию.

— Хорошо.

Я снова поглядел в просмотровое окно — над небольшим водяным резервуаром, от которого исходил свет, виднелся пучок из чёрных штырей.

— Вот это, наверное, и есть стержни. Их бы как-то опустить… Слушай, а мы же можем зарядить твой планшет! И прочитать про отключение.

Энтон почесал затылок.

— Можем, но я без понятия, какое здесь напряжение в сети. Разное, наверное. Ты трансформатор сможешь собрать? И розетки не нашёл, а провода разрывать…

— Следующие варианты?

— А у тебя средство перемещения какое? Свалить подальше.

— У Рюрика броненосец ездовой.

— Броненосец? Вот такой вот чешуйчатый, гибрид ежа и черепахи?

— Ага. Они у гмонни и скра вроде верблюдов, для неспешных путешествий. С соседней планеты завезли. Быстро не ездит. Ближайшая железная дорога в тридцати километрах, к ней и пойдём — добираться будем весь день.

Я оглянулся и начал рассуждать.

— Может, жахнем, а? В смысле — рванём отсюда, и пусть взорвётся. Он же не сразу лопнет. И не как ядерная бомба, а как этот… как Чернобыль, просто термический взрыв будет. Несколько часов протянет, будем уже в десятке километров. Тем более — мы в бункере, взрыв слабее будет, заражение местности не особо…

— Решай! — Энтон развёл руками. — Можем и жахнуть. Авось, потом Старшие из Дворца починят.

Слово «авось» очень порадовало, стало как-то уютнее. Он снова зарылся в сумках.

Нет, решил я. Начинать путешествие по новому миру с халатности, приведшей к экологической катастрофе… Одна девица с работы, с которой случился эпизодический роман, как-то раз уговорила меня посетить эко-кружок, на котором обсуждали проблемы радиационного заражения. Больше я туда не ходил, и после прочитал, что половина того, о чём говорилась — полная фигня, придуманная лоббистами-антиатомщиками. Но где-то в голове всё равно засело, что с этим делом надо осторожнее. Ещё раз посмотрел на стержни.

Энтон подошёл, посмотрел, спросил.

— Рычаги подёргал? Раз я их опускал, их же как-то можно поднять, эти твэлы, или как их?

Он указал на один из четырёх крупных рычагов. Я щёлкнул по одному из шестиугольников и потянул ручку на себя. Заглянул в окно и выругался — топливные сборки в светящемся бассейне заходили ходуном. Спустя миг цепочки наверху перепутались, а одна, похоже, и вовсе лопнула.

— Я что-то сломал, похоже. Надо в техподдержку позвонить.

— Давай, только как? Не работает здесь связь.

Энтон шутку не понял и достал из кармана планшет, показал — вполне земной, только квадратный, с прорезиненными краями — видимо, противоударный.

«Гаджет!» — обрадовался я, и сразу захотелось взять пощупать.

— Связь только в городах, вроде старинной, как это называется… телефонной, во! Ещё вокруг планеты пара спутников летает, вроде бы, но поймать — большая удача. Я планшетом только два раза их ловил.

— Я пошутил, дядь Энтон, какая, блин, техподдержка у реактора полутысячелетней давности.

Тут я задумался — а ведь не мог же он без перерыва проработать столько лет? Значит, кто-то из Сеяных, или как их там назвал Энтон — действительно за ним ухаживали.

— Слушай, а ведь его же кто-то обслуживал, да?

— Ну, да, — как-то неохотно сказал Энтон. — Сеяные и обслуживали.

— А я же… тоже Сеяный, так? Может, у меня получится установить связь? Ну, там, разными магическими техниками? Бителепатией, например?

Дядька неохотно почесал подбородок, поморщился.

— Алгоритмами-то? Ну, есть способы, да. Я, когда выезжал из Дворца Халиба, взял несколько инструкций у него. Для тебя. Проблема знаешь в чём? Пока что только он из всех Сеяных планеты в курсе моего мероприятия. Рядовым сотрудникам лучше не знать… Тем более — сотрудникам второго Дворца.

— Что за Дворцы? Халиб какой-то.

Энтон снова порылся в сумке, выудил из сумки сложенную в восемь раз истрёпанную бумажку, на которой была изображена Евразия с куском Африки. Через три континента шла длинная жирная дуга, начинающаяся у Байкала и заканчивающаяся где-то в Нигерии.

— Так, вот, смотри… Это очень, очень древняя карта.

— Во! Я вот здесь родился.

— Серьёзно? Там кто-то жил? Я думал, там дикие края, горы какие-то. Короче, всего Первых было шестьдесят, то есть тридцать пар. Они построили по три Дворца на каждой из новых планет, чтобы была здоровая конкуренция, удобное управление территорией и так далее. Итого — тридцать три Дворца. Где-то правили сами, где-то посадили детей и внуков… Вторых и Третьих. Они же Старшие.

— То есть — я — один из этих шестидесяти?

— Не-е. Инга — да, ты — нет. Она из тех шестидесяти, которые всё это создали и основали, и от которых идут все династии Сеяных. И которые до сих пор живы. Наверное. Первые — так их называют. А сколько всего было с ключом Способности твоих ровесников рождено — кто знает. Наверное, сотня, Способность любит круглые числа. Только вот большинство — вот тут, здесь у вас, говорят, дикие земли были. Они оказались не раскрытые и померли от старости — пролечить себя не сумели.

Энтон покрутил рукой над Африкой.

— Отсюда только три семьи Первых. Из одной из них — Халиб, он в этих местах хозяин, я тебя с ним потом познакомлю. Сын Изема и этой…

— Забей, я всё равно не запомню имена с ходу. То есть, он Сеяный, и он хозяин этих мест. И он в курсе, что ты собирался сделать. Это же круто, у нас есть такой мощный союзник. Это же решит все наши проблемы. Убери карту. Сейчас обкашляем, давай звонить будем этому Халибу.

Я уселся в позу лотоса и положил пальцы обеих рук на виски, сосредоточился. Продолжалось это весьма продолжительное время, после я открыл глаза, и в следующий миг Энтон разразился громким смехом, отразившимся эхом от соседних стен.

— Ты чего… ты… ты уселся, как самки скра во время родов!

— Как кто? Блин, ну, кончай ржать, дядь Энтон. Подскажи лучше дельное, как с ними связаться? Я же вижу, ты утаиваешь. Что есть такая возможность, да?

Энтон отвёл глаза и неохотно свернул карту, положил в рюкзак.

— Есть возможность. Но есть и одна проблема. Мы говорили про тебя, и он строжайше запретил так делать.

— Но?…

— Но на всякий случай инструкции он дал, — Энтон почесал щетину на щеке. — В общем, все использования Способности… как сказать правильно, логируются, фиксируются, записываются, в общем. И если кто увидит, что какой-то неопознанный парень что-то совершил.

— Кончай отмазываться, дядь. Критическая ситуация! Реактор сейчас рванёт! А ты мне тут про безопасность переписки? Давай позвоним. Учи меня местной магии!