Идти вперёд было трудно, я как будто сквозь кисель продирался. Но вот в молочно-белом тумане мелькнула, наконец, пестрая мантия. Ещё несколько шагов, и мы оказались в прямой видимости друг друга. Здесь Дамблдор перестал быть попугаем и вновь принял вид доброго чудаковатого дедушки в очках-половинках.
— Бедный мальчик, — ласково сказал он. — Ты заблудился? Это очень опасное место. Как хорошо, что я встретил тебя. Идём, я покажу тебе дорогу.
Дамблдор протянул мне руку, предлагая взяться за неё. Я замешкался на секунду, а потом недоверчиво спросил:
— А вы кто? Меня родители предупреждали, что нельзя никуда идти с незнакомцами.
Видимо мой тупой вопрос ему понравился, потому что Дамблдор по-отечески усмехнулся и ответил:
— Неужели молодой волшебник ни разу не видел моего портрета? Ведь ты же волшебник? Иначе туман поглотил бы тебя без остатка.
— Да, я волшебник. Я на Гриффиндоре учусь. Но я всё ещё не знаю, кто вы?
— У меня много имён, — вздохнул старый интриган. — Одни называют меня Мудрецом, другие — Повелителем Зверей, третьи зовут Провидцем. Но при рождении меня нарекли Мерлином. А ты, мой юный маг, волей тёмных сил оказался заброшен на мой остров — Авалон. Но живым здесь не место, как и мёртвым. Идем со мной, я проведу тебя тропой из папоротника. И если тебе повезёт, в этот светлый майский праздник Белтайн, ты увидишь его цветение.
Уговаривает, козёл старый. Видимо считает, что я должен добровольно его коснуться. Идиот. Я сделал несколько маленьких шагов по направлению к нему, усыпляя бдительность, и сильнейшим рывком дёрнул на себя нить. От неожиданности Дамблдор не удержал свой моток в руке. Конечно, он-то его сматывал, а я, по совету Сигнуса, накручивал на руку. Вот и выронил он клубок путеводный. Пряжу Бабы-Яги, нить Ариадны… Да много ещё как его называют. Магический мир хоть и разный, а законы в нём одни. А я, вдруг, старые сказки вспомнил и выкрикнул, чисто из хулиганства:
— Катись, катись клубок!
Да под весенний дубок!
Все напасти отведи!
Меня к дому приведи!
А в следующую секунду клубок завертелся, земля ушла у нас из-под ног и мы рухнули вниз. Было полное ощущение, что Путеводную нить зацепил посередине невидимый крюк. Она сложилась острым углом, натянулась и нас с Дамблдором потянуло вперёд с огромной скоростью, как водных лыжников за моторкой.
— Йя хаа! — радостно взвизгнул я, когда, повинуясь моей фантазии, под ногами появился вейкборд.
Чуть откинувшись назад, я летел по магическим потокам, как сёрфингист по волнам, подпрыгивая вверх на гребне тяжелых тёмных слоёв и оставляя позади себя радужные брызги лёгких солнечных струй. Дамблдора сначала тащило на брюхе, но через какое-то время он наколдовал себе метлу. Нас с ним разделяло всего несколько метров, но изменить траекторию и добраться до меня у него никак не выходило.
Он что-то пытался мне кричать, но я, изобразив незабвенный фак, полностью отдался стихии и адреналину, поэтому и не сразу заметил надвигающуюся на нас тучу. Просто в какой-то момент мне по ушам резанул сильный шум: лай собак, крики, и тягучий низкий вой охотничьего рога. Вскинув голову, я увидел черного всадника на белом коне, что летел прямо на меня в окружении своры борзых и спешивших за ним толпы духов. Пламя било ключом из-под копыт коней, участвующих в процессии.
— Дикая Охота! — услышал я сквозь свист и шум испуганный крик Дамблдора.
Вот как? Многие считают, что с Дикими Охотниками можно встретиться только в Самайн. Но это совсем не так. На Дикую Охоту можно нарваться в любое время. Но наиболее часто она появляется в дни Безвременья, Промежуточных, Пограничных Состояний. Разумеется — в Самайн. Но и Белтайн подходящее время. Граница между мирами мертвых и живых становится совсем тонкой, и переходы могут произойти даже помимо воли самих людей или духов.
Завалив вейкборд на сторону, я подскочил на очередной «волне» и обошел Охотников сбоку. Предводитель Охоты только сверкнул на меня огненным взглядом из-под рогатого шлема и унёсся вперёд. А возле нас на призрачно-туманной лошади появилась Госпожа в окружении воронов. Вскинув косу, она совсем уже собралась снести Дамбику голову, когда её остановила другая охотница, ударив Госпожу по руке зелёным цветущим посохом.
— Не смей обрывать дарованную мной жизнь! — крикнула Остара. — Не твоё сейчас время!
Разочарованно зашипев, Госпожа довернула косу и обрезала нить у самых рук Дамблдора.
— Брысь отсюда! — шикнула она на меня. Фал в моих руках тут же обмяк и я, потеряв скорость, рухнул вниз.
Падали когда-нибудь с огромной высоты спиной прямо на острые грани каменного осколка, когда тебя ещё и бетонной плитой сверху придавливает? Наверняка нет. А вот мне довелось почувствовать на себе всю прелесть этих ощущений. В первую секунду удар вышиб из легких весь воздух. Спину резануло болью, и из сотни мелких порезов хлынула кровь. Но закричать у меня не получилось — нечем. А вдохнуть такой нужный живительный воздух не дали толстые тяжёлые кольца каната, следом упавшие мне на грудь.
У меня было полное ощущение, что каждое кольцо этой верёвки весит тонну. А она всё падала, падала, падала, просачиваясь в моё тело и обжигая изнутри. Мне казалось, эта пытка никогда не кончится. Но вот мелькнул отрезанный обугленный конец, который напоследок больно ударил меня в правый глаз. Верёвка полностью растворилась во мне, и я наконец смог вдохнуть и заорать. От моего крика воздух пошел трещинами и осыпался кучей битого стекла. Я распахнул зажмуренные в последний момент глаза и с ужасом уставился на Томми, заносящего надо мной кривой жертвенный нож.
— Том! Охренел что ли, долбоёб! Я же тебя с того света достану! — крикнул я и, откатившись в сторону, свалился на пол.
— Хель, — удовлетворённо кивнул он, медленно опуская руку с ножом.
Быстро оглядевшись вокруг, я понял, что лежу на полу в ритуальном зале Слизерин-мэнора. А навернулся я не откуда-нибудь с небес, а с алтаря, в изголовье которого стоял Томми, а в изножии — Драко.
— Живой, — выдохнул мой «эльфенок» и присел рядом. — Встать можешь?
— Ещё не знаю. Я как тут оказался?
— Мы тебя принесли, когда поняли, что происходит. Сам понимаешь, если бы очнулся не ты… — Том за зловещей ухмылкой глянул на зажатый в руке атам, — …я бы не позволил ему жить.
От этих слов меня накрыло запоздалой истерикой. Я смеялся и рыдал одновременно. До икоты, до припадка. Даже не сразу сообразил, что меня подняли на руки, отнесли в спальню и уложили на кровать, замотав в одеяло. Темнота накрыла мой разум неожиданно.
***
Рывком вернувшись в своё тело, попугай отчаянно заверещал, понимая три простые истины: он чудом остался жив после встречи со Смертью; магия вокруг есть, но она больше ему не подчиняется и из него прямо сейчас лезет яйцо! Матеря всех и вся на трёх известных ему человеческих и двух магических языках, Дамблдор спустя десять минут отложил первое яйцо. Но прошлогодний опыт показывал, что это только временная передышка. Через несколько часов будет второе.
Раздражённый и злой Дамблдор сидел на яйцах и думал. То, что после неудачного ритуала он стал сквибом, было и так понятно. Вот только дальше что делать? Высидеть этот выводок и улететь? Вот только Том Реддл его всё-равно искать будет. И найдёт рано или поздно. А Фоукс найдёт ещё быстрее и вернёт в гнездо! А может фамильяром к кому податься? После кровной привязки его ни один, ни второй не достанут.
