Коммандер (СИ) - Пылаев Валерий

Я поднял винтовку, на мгновение задержал дыхание и нажал на спуск — плавно, как учил Мама-и-Папа на тренировочных стрельбах. Попал, судя по болезненному воплю — и ночь тут же отозвалась огнем и грохотом. Я дергал скобу и снова палил, вылавливая в темноте едва заметные тени. Одну, вторую… еще двоих выбили с первого этажа. Со стороны кустов больше никто не шевелился, но для остальных головорезов винтовочная трескотня словно стала сигналом к атаке. Они дружно полезли буквально из всех углов, на ходу заливая свинцом многострадальные стены поместья. Некоторые падали, не сделав и двух шагов от ограды в дальней стороне двора, но кому-то удалось подобраться куда ближе, чем в прошлый раз.

И в ход тут же пошли бутылки с бензином смесью. Сразу несколько устремились к окнам, оставляя за собой огненный след, и мне пришлось отбросить винтовку и заняться ими. Резерва осталось буквально на самом донышке, но я все-таки успел подхватить все до единой. Сгреб прямо в полете невидимой гигантской рукой — и с силой швырнул обратно. Зазвенело разбитое стекло, и в саду на заднем дворе распустились алые цветки пламени. Горели деревья, кусты, трава на лужайке… и человеческая плоть — врагов зацепило их собственное оружие. Там, внизу, вдруг стало светло — почти как днем, и среди огненной круговерти с истошными криками плясали уродливые тени, превратившиеся в ходячие факела.

— Все лезут и лезут! — Кеннеди отшвырнул опустевший диск томми-гана. — Сейчас я вам покажу!

— Черт… Осторожнее! — рявкнул я.

Наемные гангстеры из Вашингтона не отличались запредельной сообразительность, и все же наверняка уже успели вычислить, где именно в доме засел Одаренный, и теперь лупили по мансарде из всех стволов. Тупоносые пули сорок пятого калибра превращали в труху внешнюю обшивку дома, но я куда больше опасался винтовочных, которые уже не раз и не два пробивали стену насквозь.

Я в прыжке сбил Кеннеди с ног — за мгновение до того, как на вокруг окна одна за одной начали появляться дырки. Щепки летели на пол, пули с визгом рикошетили во все стороны, и оставалось только надеяться, что одна из них не угодит кому-нибудь из нас в голову. Господин сенатор явно порывался встать и снова ринуться в драку за родовое гнездо, но я упрямо вдавливал его в коврик и не собирался отпускать, пока пальба на стихнет.

В таком виде нас и нашла Нелли, вдруг появившаяся в дверях.

— Не хочу отвлекать вас, джентльмены! — крикнула она, — Но внизу у нас серьезные проблемы. У переднего входа не хватает стволов. Да и магия бы не помешала — я выжата, как лимон.

— Не ты одна, Нел. — Я откатился в стороны и кое-как поднялся на ноги. — Пойдем. Господин сенатор… просто не высовывайтесь, окей? Будет крайне обидно поймать пулю прямо перед выборами.

— Делаю, что могу, князь. — Кеннеди, не вставая с пола, достал из-за пазухи еще один диск с патронами. — Постараюсь не пустить этих говнюков к задней двери.

Один томми-ган наверху и по паре стволов на этаж с самой опасной стороны — явно маловато. Но и Нелли вряд ли стала бы дергать меня без повода — так что мне оставалось только спуститься следом за ней по лестнице, на ходу заряжая бабусин “винчестер”. Второй этаж мы пролетели за считанные мгновения, а первый встретил суетой и криками. Раненые лежали уже не только на диване и креслах, но и прямо на полу — полдюжины человек, не меньше. Да и сама мебель и даже стены выглядели изрядно потрепанными. По гостиной будто прошел смерч, и все же уцелевшие охранники президента и парни из банды Гризли еще держались, засев у окон и возле изрешеченной пулями двери.

— Они подходят! — Нелли дернула меня за рукав. — Сюда!

Сад на задворках поместья Кеннеди превратился в самое настоящее поле боя, но с этой стороны дела, похоже, шли еще хуже. Судя по стрекотанию томми-ганов, гулкому ружейному грохоту и пистолетной трескотне, головорезы подобрались уже к самому крыльцу, и стреляли чуть ли не в упор.

— Мой байк… — простонал Гризли. — Если они что-то с ним сделают, клянусь Богом… Ублюдки!!!

Все вокруг жались к стенам или вовсе валились на пол, спасаясь от огня, но здоровяка пули будто облетали стороной: он почти не скрываясь стоял в проеме окна и от пояса садил по лужайке и дороге за ней из чего-то автоматического и огромного. Обычный человек едва ли смог бы управиться с такой штуковиной, но в ручищах Гризли пулемет выглядел чуть ли не игрушкой, а недостаток меткости и умения он с лихвой компенсировал старанием и рвущейся наружу злобой. Огненные плети превращали в месиво все, чего касались: машины, асфальт, аккуратную уютную ограду дома напротив… и людей.

Но те и не думали отступать.

— Держись! — заорал я.

И бросился на помощь. Почти не целясь уложил выскочившего прямо к окну головореза, перезарядил — и стрелял, пока не закончились патроны. Попытался швырнуть Горыныча, но вместо боевого заклятья с кончиков пальцев сорвалась только тусклая вспышка. Дар окончательно схлопнулся, оставляя мне лишь Ход и стремительно тающие защитные плетения.

Ничего, хватит и их — с парой пистолетов.

Я рванул из-за пояса оба “кольта” и плюхнулся на пол у соседнего от Гризли окна — рядом с невесть откуда взявшейся Хельгой.

— Ты еще жив, Горчаков? — поинтересовалась она, перезаряжая револьвер.

— Вроде бы. — Я переполз чуть ближе и вжался плечом в стену. — А что ты здесь забыла, фрайин? Я же сказал себе сидеть тихо и не…

— И пропустить все веселье? — Хельга с щелчком взвела курок. — Ну уж нет. Куда ты — туда и я.

Вот так — и никаких обсуждений. Своенравная принцесса из рода Габсбургов не стала отсиживаться с детьми и другими женщинами в безопасном месте, а взялась за оружие — впрочем, как и всегда. И никакие разговоры о ценности венценосной головы и прочих частей тела особы королевской крови ее, понятное дело, не переубедили бы. Да и времени на болтовню уже не осталось: топот и крики слышались уже прямо на крыльце, а чертов томми-ган и вовсе грохотал чуть ли не у меня над ухом.

— Там парочка, прямо напротив. Постарайся отвлечь их, а я подстрелю. — Хельга легонько постучала стволом револьвера по подоконнику. — Давай, Горчаков, готовься. Один, два…

Досчитать она не успела. Недалеко за стеной что-то громыхнуло — так, что весь поместье Кеннеди содрогнулось, а из размолотых пулями рам посыпались остатки стекол. Вокруг и так было не слишком тихо, но этот звук с легкостью перекрыл все остальные — а через мгновение повторился снова. И еще раз. И еще.

— Серьезная штуковина, — тоскливо заметила Хельга. — Кажется, кто-то притащил пушку.

Об этом я без труда догадался и сам — но вопросов все равно осталось куда больше, чем ответов. Особенно когда грохот орудий стих, и лужайка вокруг дома вновь взорвалась трескотней всех видов калибров поменьше. Стреляли прямо под окнами, чуть подальше — у мотоциклов, на дороге, где остались машины и совсем далеко — у самой кромки воды на пляже. В нашу сторону все еще летело достаточно убойного металла, но основной бой, похоже, теперь кипел не здесь.

А на берегу, у моря.

— Что за?.. — Гризли осторожно подполз к своему окну и выглянул наружу. — Бро, смотри! Там чертов долбаный корабль!

Покидать укрытие явно было не лучшей затеей, но любопытство все же оказалось сильнее — и я осторожно поднялся, вытянувшись вдоль стены, и высунул из проема сначала ствол “кольта”, а потом и собственную голову… точнее, часть — ровно столько, чтобы разглядеть хоть что-то.

Впрочем, представшее передо мной зрелище определенно стоило любых рисков. Лужайка напротив поместья Кеннеди превратился в самую настоящую мясорубку. Темный силуэт корабля на фоне розовеющего неба то и дело взрывался огнем пулеметов. Похоже, моряки решили рискнуть: таились до последнего, под прикрытием темноты подошли чуть ли не вплотную к берегу — и теперь высаживали десант прямо в тыл головорезам из Вашингтона.

— А вот и кавалерия! — Чей-то радостный вопль перекрыл даже шум боя. — Наши парни… Клянусь Богом, это морская пехота!