Хозяин антимагии (СИ) - Базаров Миф

Напряг мышцы пресса, полуприподнялся. Понимал, что так смогу, наконец, достать до Жимина.

И ударил.

Вложил в свой удар всю ярость от прошлых безуспешных попыток.

Сработало.

Одногруппник уронил меня и сделал несколько шагов назад.

Я приподнялся и сел.

Амат стоял с окровавленным лицом. Двумя руками зажимал свой левый глаз.

— Конец тебе!!! — яростно пытался проорать он.

Жимин убирает окровавленные руки от лица и смотрит на меня одним глазом, на месте второго пустота.

А в приоткрытом рту не хватает части зубов.

Он бросает взгляд на свои руки и видит в них глаз.

Из глазницы по левой стороне лица потоком льётся кровь.

Амат делает шаг вперёд, но видно, что мой удар серьёзно его подкосил.

Он падает, завалившись на меня.

Ещё мгновение — и я понимаю, что мы вдвоём скатываемся по склону в обрыв.

Глава 20

Амат.

Влансендур стоял на вершине башни, его длинные серебристые волосы развевались на ветру, словно знамя перед битвой. Лицо, изрезанное морщинами веков, было спокойно, но в глазах горел огонь решимости. На маге был поношенный плащ с вышитыми рунами, которые когда-то светились магической силой, а теперь лишь тускло поблёскивали, как воспоминания о былой мощи. В руках он сжимал посох, украшенный кристаллом, который едва теплился, словно последний уголёк в угасающем костре.

У подножия башни, окружённый отрядом солдат в чёрных доспехах, стоял главный инквизитор. Его фигура была внушительной: широкие плечи, тяжёлая антимагическая кираса, начищенная до блеска, и длинный плащ, подбитый мехом.

Лицо инквизитора скрыто под шлемом с узкой прорезью для глаз, взгляд холодный и безжалостный. Голос, за счёт специального усилителя, звучал как металл, скрежещущий по камню.

— Влансендур! Сдавайся, ты окружён! Открывай ворота и выходи! — слова эхом разнеслись по пустоши, где когда-то цвели сады и текли реки.

Маг усмехнулся, его голос, хоть и тихий, донёсся до инквизитора с невероятной чёткостью.

— Даже не подумаю! Иди ты в жопу, Семёнов!

— О, да ты меня запомнил, я погляжу, — саркастически ответил тот, слегка наклонив голову.

— Ну, если за тобой десяток лет носится один умалишённый инквизитор, хочешь не хочешь, а узнаешь, как его зовут, — парировал маг, в голосе которого звучала лёгкая издёвка.

— Спасибо, очень мило с твоей стороны. Так что насчёт сдачи? — Семёнов сделал шаг вперёд, его рука сжимала рукоять антимагического меча.

— И-ди в жо-пу! — по слогам ответил Влансендур, его глаза сверкнули.

— Ну, ты сам напросился, — холодно произнёс инквизитор. Он повернулся к своим солдатам. — Всё, ребята, добиваем его. Сровняем это логово с землёй. Огонь по готовности!

Влансендур закрыл глаза. В его памяти всплыли картины прошлого, словно страницы древней книги, которые он перелистывал в последний раз. Он видел совет магов — величественный и гордый, восседающий в своих мраморных залах. Они были могущественны, мудры, но слишком самоуверенны. Когда первые признаки антимагии появились на окраинах мира, маги лишь отмахнулись, считая это временным явлением, пустяком, который исчезнет сам собой. Но антимагия не исчезла. Она расползалась, как яд проникая в землю, воду, воздух. Она была подобна чёрной плесени, которая пожирала всё на своём пути.

Сначала исчезли магические источники. Родники, которые давали воду, способную исцелять, превратились в обычные лужи. Деревья, чьи листья светились в темноте, увяли, став просто деревьями. Потом антимагия добралась до существ, чья жизнь была связана с магией. Единороги, драконы, духи лесов — они исчезали, оставляя после себя лишь пустоту. Люди, которые веками жили под защитой магов, начали бояться. Страх порождал ненависть, а ненависть — насилие.

Влансендур помнил, как мир начал катиться в пропасть. Города, которые когда-то сияли под защитой магических барьеров, теперь горели. Королевства, которые процветали благодаря магии, погрузились в хаос. Люди, лишённые страха перед магами, начали сражаться друг с другом за власть, ресурсы и выживание. Антимагия стала их оружием. Они создавали доспехи, которые блокировали заклинания, и оружие, которое могло убить мага одним ударом. Маги, которые когда-то правили миром, стали изгоями. Их преследовали, убивали, сжигали на кострах.

Совет магов, бывший когда-то символом могущества, уничтожен. Фанатики, называвшие себя инквизицией, ворвались в их святилища и вырезали всех, кто не успел бежать. Влансендур видел, как его учителя, друзья и ученики падали один за другим. Он видел, как мир, который он любил, превращался в пустыню, где правили страх и смерть.

Он пытался бороться. Собрал вокруг себя тех, кто ещё верил в магию и был готов сражаться до конца. Шестьдесят лет они держали оборону в одном из последних королевств, где ещё теплилась магия. Там, под защитой древних заклятий, люди жили в мире и благополучии. Но даже это не могло длиться вечно. Предательство изнутри разрушило их последний оплот. Его ученик, тот, кому он доверял, продал их врагам за обещание власти. Влансендур сам казнил его, но это уже ничего не могло изменить.

Теперь он стоял на вершине своей башни, последний из магов, последний, кто помнил, каким мир был раньше. Он знал, что его время пришло. Но он также знал, что его жертва не будет напрасной. Заклинание, которое маг готовил десятилетиями, станет искрой для нового огня.

Магия вернётся.

Она прорастёт, как семя из почвы, пропитанной кровью и слезами. И когда-нибудь, через годы, века, новые маги поднимутся из пепла этого мира. Они будут сильнее, мудрее, и, возможно, не повторят ошибок прошлого.

— Прощайте, — прошептал Влансендур, поднимая посох над головой. Кристалл на наконечнике вспыхнул ярким светом, как звезда, готовая взорваться.

В это время снаряды из шестнадцати артиллерийских орудий обрушились на башню. Камни падали, пыль поднялась к небу, но в последний момент Влансендур произнёс слова заветного заклинания. Его голос был громом, а слова словно молнии пронзили ткань реальности.

— Да вернётся магия!

Взрыв света озарил всё вокруг.

Башня исчезла, но не от разрушения, а от силы, которая вырвалась наружу. Антимагия, как тьма перед рассветом, начала рассеиваться.

Мир содрогнулся, и в этот момент каждый, кто ещё помнил, что такое магия, почувствовал её возвращение.

Семёнов упал на колени, его доспехи, лишённые силы антимагии, стали просто кусками металла. Он смотрел на место, где стояла башня, но уже не был настолько уверен в себе, он ощущал давно забытое чувство — страх.

В этот момент в глубинах мира начало прорастать семя магии.

* * *

Я чувствовал, как лучи солнца припекают руку.

Лежал на мягкой постели, пытался открыть глаза, но что-то мешало.

Повязка? Захотел проверить всё вокруг магическим зрением, но… ничего. Магии в моём теле не было. Совсем. Ни грамма.

Попытался поднять руки, чтобы ощупать глаза, но они оказались привязаны к кровати. Я дёрнулся, пытаясь освободиться, но мягкие ремни не поддавались.

— Тише, тише, — услышал я приятный голос девушки.

— Ты кто? — спросил я, стараясь звучать спокойно, хотя внутри всё кипело.

— Людмила, я медсестра. Мне сказали следить за тобой, пока не придёшь в сознание после операции.

Что за чушь?

— Где я? Какая операция? Что с моими глазами? Что с магией? — выпалил я, не в силах сдержать поток вопросов.

— Ты в медицинском корпусе академии. Погоди, сейчас позову лекаря, он всё объяснит, — ответила она, и я услышал, как голос девушки слегка дрогнул.

— Так чего ждёшь? Зови быстрей! — возмутился я, привыкший, что поручения выполняются мгновенно.

Раздался скрежет отодвигаемого стула, лёгкие шаги, которые удалялись. Я остался в тишине, если не считать тиканье часов где-то вдалеке.

В голове крутились вопросы.