Я великий друид которому 400 лет! Том 8 (СИ) - Дорничев Дмитрий

И полетели пули. Они бились о доспех, заставляя рыцаря пятиться, но… у стрелков закончились магазины, а на доспехе лишь пара царапин.

— *** ребята! — воскликнул испытуемый. — Я почти не почувствовал даже!

— Не шевелись, — приказала Вика и подошла. Тот замер, и девушка коснулась груди мужчины, после чего на ней появилась магическая линия. — Шестьдесят процентов.

— Значит, выдержит пять полных магазинов? Маловато, — вздыхал я.

— Маловато⁈ — ахнули мужчины.

— Да, маловато. Нужно довести до двадцати.

— Двадцати… — офигевал испытуемый. — Мы же тогда терминаторами станем!

— Сверхлюди… — пробормотал один из автоматчиков. Да, я говорил, что сделаю из них сверхлюдей. Но мы только начали. Мои воины должны быть способны сражаться даже с героями!

— Вик, что думаешь насчёт дополнительного источника питания? — подошёл я к воительнице.

— Дорого, — покачала та головой. — Нужно металл улучшать…

— Закупи различные металлы и сплавы. Проверь на манаёмкость. Может, придумаем что. Ну и когда Игнат станет сильнее, сможет создать магический металл. Пока что давай сосредоточимся на дополнительных защитных артефактах.

— Хорошо, поговорю с Ингваром, — согласилась Вика, и на этом испытание было завершено. Мы отпустили мужчин и, сев за круглый стол, обсуждали доспехи.

— Вот сладкая парочка, — хмыкнула Любава, принеся нам чая с беляшами. — Сразу видно, Вика говорит об оружии.

— Доспехах, — поправила она рыжую.

— Доспехи и я люблю. Носила уже как-то, — Любава присела к нам, но вскоре ей стало интересно самой попробовать. И… мужской доспех налез на неё. В груди разве что было тесновато.

Любава побегала, попрыгала, а потом Вика заковалась в доспехи, и женщины сражались. Мне же приходилось контролировать их, чтобы не убили друг друга, а потом и раздевать их. Всё же самостоятельно снять доспехи — это та ещё задачка.

— И как всё пришло к этому? — спросил я, сидя в купальне, а рядом две красавицы.

— Нам одним скучно, — улыбалась Любава.

— Тройничок, — сказала Вика и показала сердечко.

— Никаких тройничков! — возразил я. — Тем более в купальне!

— Извращенец. Всё о сексе думаешь, — Вика покачала головой, а Любава рассмеялась, но обе получили от меня брызгами воды. За что я получил кару… Но не буду об этом.

Вскоре, распаренные и полные маны, мы пошли в душ и, развалившись на креслах в комнате отдыха, остывали.

— Йоу! — к нам ворвался Ли со своей женой.

— Здравствуйте, — поклонилась Сюемэй.

— Вика, ты как всегда обворожительна, — он послал воздушный поцелуй Вике, которая развалилась на кресле в чём мать родила. Впрочем, как и я… Лишь Любава укуталась полотенцем. Точнее, двумя, так как волосы тоже нужно было сушить.

В ответ Валькирия сделала сердечко пальцами.

— Мой любимый муж. Я ревновать, когда ты говорить комплименты женщинам. Тем более таким…

— Говорить комплименты в ответ на лицезрение красоты — это основа основ. Ну и считай, что это привычка за многие десятилетия бесконечных войн, — ответил Ли, а его жена опустила голову.

— Прошу простить меня. Я пока не понимать…

— К тому же, пусть Вика и чертовски красивая, но на неё не стоит. Прости, Вик, — добавил Ли, а та в ответ показала: «Всё окей».

— Но как? Мой любимый муж, у тебя проблема? Там уже не работает? — она заглянула ему в штаны и ужаснулась. Видимо, и правда не стоит. — Нужно лечить!

— Ничего не нужно лечить! — возразил тот, а я ржал. Да и Любава хихикала.

— Никто меня не хочет, — вздыхала Вика. Кажется, в ней проснулся тролль.

— Не верить! Моя не верить! — шокировано заявила маленькая китаянка.

— Понимаешь, Вика у нас хоть и красотка, но она — безатрибутный маг! — заявил Ли, но жена его совсем не поняла. — Как тебе объяснить… Амерта у нас огонь и вода. Ядрёная смесь. Игнат — земля, всегда спокоен. Я — водник, поэтому гибкий и… неважно, что ещё.

— Суёт нос, куда не нужно, — добавил я.

— Сам дурак, — показал он мне язык и скорчил рожицу. — А Ночь у нас ветер. Она всегда активная и в движении. Но она… — указал он на Валькирию, — Она — ничто из этого.

— Пассивная? — спросила Сюемэй.

— Да, но лишь тут, — он указал на голову. — У неё мало эмоций, и эмоционального отклика почти нет. А в постели, наверное, то ещё бревно.

— Пыхти не пыхти, а стонать не буду, — гордо заявила Вика, а у меня начались флэшбэки. Захотелось напиться… Чаем. Или квасом. О! Хочу квас!

— Ужас… Но как же человеческое тепло? Любовь? Эмоции! — сокрушалась мелочь. Метр сорок шесть это полторашка или нет?.. Ну, если округлить, то да, будет полтора метра. Так что полторашка.

— У меня стоит на оружие, — Вика показала большой палец.

— А если наряжусь в танк, встанет на меня? — спросил Ли, но та показала палец вниз. — Видишь? — обратился он к жене. — Вика совершенно безопасная. Иначе почему вечно ревнивая Любава позволяет Ване пялиться на её красоту?

— На Вику интересно смотреть. Очень уж красивая, — согласилась Любава. — Но… Вань, прикройся, нечего жене Чжэньхуэя показывать своё достоинство!

Я тут же стянул полотенце с кресла и прикрылся. Но сделать это было тяжело. Очень уж прогрелся. Шевелиться вообще не хочется. А ещё мана так и бурлит во мне. Хорошая штука — эта купальня. Каждый приём делает нас немного сильнее. Главное не переборщить, а то повредится сосуд.

— Моя знать, как не смотреть на чужой мужчина. Меня обучать это! — гордо заявила малявка. — Но, госпожа Виктория. Как же так? Вы, наверное, очень одиноки?

В ответ воительница показала сердечко.

— Вам нравится одиночество? — опешила полторашка, и Вика показала большой палец. — Тогда понятно… Точнее, я не понять, как так можно. Но понять вас.

Вика в ответ сделала сердечко пальцами, а Ли положил лапу на макушку жены.

— Сюемэй, мы жили сотни лет, многое повидали, много чего пережили и насмотрелись на всякое дерьмо. Но сейчас у нас новая старая жизнь. Мы заслужили жить так, как хотим. Ну, кроме Вани! — заявил тот и заржал.

Даже Любава рассмеялась, а за ней и на лице Вики появилась улыбка, которая вдруг переросла в тихий смех, а за ним и в звонкий хохот, шокируя всех нас.

— Вырвалось, — сказала воительница, когда мы все рот раскрыли. — Слишком сильно смешно было.

— Злые вы все… Только и рады посмеяться над бедным мной, — ворчал я. — Теперь ещё и Вика смеётся надо мной…

— Ну так смешно же, — хихикала Любава.

— Почему? Не понимать, — Сюемэй единственная, кто не смеялась.

— Иван самый старый из героев и попил немало крови всем остальным героям. При этом у него гарем из сорока че… семи женщин-красавиц, фактически своя страна и многое чего ещё. Ну и самое главное. Он — жуткий засранец! Так что заслужил, — заявил скоро уволенный гастарбайтер.

— Сам ты засранец. Я, между прочим, все четыре века только о спасении мира и думал. Работал, не покладая рук!

— Да-да, пахал, как раб на галерах. Особенно в постели! — ржал тот, и все ржали. Сволочи все… Это и правда было невероятно трудно!

— Спасал мир, а гарем всё рос и рос, — добавила Вика.

Женщина, какое зло я тебе сделал?..

— Ну и главное. Это ведь он перессорился с богами и вместо спокойной и тихой жизни получил возвращение памяти и проклятие. Так что сам себе злобный буратино, — заявил Ли.

— Кажется, я поняла, — Сюемэй задумалась, а затем поклонилась. — Вы — великий человек, господин Великий Друид.

— Ты точно всё поняла? — опешил китаец.

— Да, мой глупенький муж. Я всё прекрасно понять.

Теперь я смеялся над глупым Ли. Вот умная у него жена. А он — балбес. И вскоре они ушли в помывочную, а затем и в купальню, оставив нас одних.

— Ладно, пойдёмте? — спросил у женщин, и мы начали переодеваться. А затем Люба пошла готовить. Вика пошла в кузницу. А я — в винодельню. Пора заняться производством!

И вот, некоторое время спустя, передо мной стояли семь женщин. Остальные занимались детьми, но их эти женщины обучат. И находились мы в большом фабричном помещении. Оно делилось на три зоны.