Сорвавшись с места, я рванул к ним, выбив из-под ног каменную пыль. Энн и Фил суетились, доставая из колец мази и снадобья, но я понимал, что их уже не спасти. Я хотел услышать хотя бы последние слова.
Рухнув на колени, и пачкая кружевные манжеты в крови, я обыскал тело отца и сорвал его шеи простой медальон в виде разукрашенной речной гальки. Я до последнего боялся и одновременно надеялся, что передо мной окажется очередной замаскированный эльф, однако амулет всего лишь крал голос. Я отбросил его далеко в сторону.
— Ты так вырос, сынок… — едва слышно прошептал папа. — Настоящий защитник…
— Береги силы, пап! — взмолилась упавшая рядом Энн. Кровь сочилась из десятка ее собственных ран, но она не обращала на них внимания. — Мы вас спасем! Обязательно спасем!
Фил стоял у нас за спиной мрачным утесом, не произнося ни слова. По его покрытой пылью и кровью щеке катилась одинокая слезинка, чертя мокрую дорожку скорби.
— Вы все такие молодцы… — продолжал отец. — Достойная смена… Помните… Мы с мамой любим вас… И будем любить… Всех… — он закашлялся. — Не трогайте Кая… Он притворялся… Он наш… Родной… Люблю…
Голова Жакера безвольно отвернулась в сторону, и под протяжный вой Анны серебристое облачко вылетело из его груди. А за ним, будто дождавшись супруга, последовала и душа Дианы.
Их жизни оборвались в один миг, и умерли они в объятиях друг друга, до последнего делясь теплом и заботой.
Фил положил ладони на содрогающиеся от рыданий плечи Анны.
Митрофан затянул молитву своему богу.
А я…
Я ощутил, как начавшее было оттаивать при встрече с семьей сердце вновь сковала ледяная стужа. Я так долго шел к этому дню, терпел боль, страдания, лишения, и все для чего? Чтобы чертов нелюдь опять отнял у меня такое простое человеческое счастье? Выдернул из-под носа, когда оставалось всего лишь протянуть руку?
Такова справедливость нового мира?
Хрен там плавал!
Щедро зачерпнув самолично измененной силы, я воспользовался всеми знаниями о магии смерти, какие успел накопить за прошедшее время, и сплел два абсолютно зеленых кокона, в которые погрузил души родителей. Не закуклил их, превратив в материал для некромантии, а сохранил в первозданном виде. И именно так спрятал в Теневой могильник.
После чего бережно, не доверив столь деликатный процесс Темным клирикам, окутал поврежденные тела отца и матери клубами магии и, забрав себе немного крови, полностью избавился от всех следов повреждений.
— Почти как живые… — тихо произнесла Энн.
— Такими и будут! — уверенно заявил я, убирая трупы в Тень, где их не тронет пагубное дыхание времени. — Клянусь своим именем и всем что у меня есть, клянусь своей кровью и своей силой, клянусь Омишем, что я найду способ вернуть их к жизни! И мы снова будем вместе! Как раньше!
Характерное сияние подтвердило, что клятва принята, ну а я поднялся на ноги.
Впереди еще много дел.
Столица лишилась Купола, и ее топчут враги.
Мою столицу.
Моей страны.
И я, как император, как Некромант-Освободитель и как защитник человечества им этого не позволю!
