Раз попаданка, два попаданка...(СИ) - Пасюта Мария "MP"

— Я готов, — обреченно вздохнул он.

— Не спеши, друг мой, — остановил его Финрод, после чего обратился уже ко всем: — Майрон открылся мне, и я готов поручиться за него, как за самого себя.

— Не нужно, нолдо, — попытался возразить тот, но Фелагунд продолжил:

— Моему слову вы готовы поверить?

— Да, — поколебавшись отозвался за всех Финголфин. — Что же, раз так, я иду с вами. Финдекано, ты…

— Я тоже иду, отец! — возразил тот. — Тем более, что идет Майтимо!

— Я тоже не вернусь в Фалас, — влез Гил-Галад.

— Ты сделаешь то, что тебе велят! — голоса Финголфина и Фингона слились в один.

— Мы пойдем с вами, — пресек их спор звонкий голос Лютиэн. Не знаю даже, кто удивился сильнее, все присутствующие или Берен. На беднягу было больно смотреть.

— Мы не можем этого допустить! — возмутились Белег и Маблунг.

— Смертным и девам не место в таком походе, — с насмешкой в голосе заговорил Маэглин.

— Да неужели? — Лютиэн выразительно посмотрела на нас с Ксюшей.

Гордые эльфы, блин… И с этим балаганом мы пойдем в Ангбанд?

— Довольно, — прервал спор Финрод. — Я повторюсь, — в походе не должно быть никаких распрей, а вы без ругани не можете даже договориться, кому идти, а кому нет! И раз уж меня выбрали главой в этом походе, то я сам решу! Никто не против? — Все промолчали и он продолжил: — Итак, из Нарготронда идем я, Майрон, Эруанна, Лаурэль, Ангарато, Айканаро, Эдрахиль, Гельмир и Айменал. Нолофинвэ, если не убедите Эрейниона за время сборов — идете все. Майтимо?

— Кано останется, пойду я, Турко и Курво. Они будут помалкивать, — Маэдрос выразительно глянул на братьев и те молча кивнули, подтверждая его слова, причем, как мне показалось, Маглор был не в восторге от этого решения.

— Хорошо, — кивнул Финрод. — Лаурэфиндэ?

— Мы с вами, — улыбнулся Глорфиндель. — Турукано я известил.

— Белег, Маблунг, проводите Берена и Лютиэн и возвращайтесь, — видя, что принцесса собралась спорить, Фелагунд добавил: — Ты и сама знаешь, насколько опасно это может быть.

Упрямо поджав губы, Лютиэн промолчала, и я, памятуя о стальном характере дочери Тингола и Мелиан даже удивилась.

— Ты кое-кого забыл, — фыркнул волк. Обведя присутствующих цепким взглядом желтых глаз, он сказал: — Мы идем с вами.

— Хорошо, выступаем через десять дней, — подытожил Финрод. — Позже обсудим детали, маршрут и место встречи на границе Бретиля, чтобы те, кому нужно уехать, могли присоединиться к нам в пути.

========== Часть 24 ==========

Приближение грядущего похода давило на меня, заставляя все чаще задумываться о том, что для любого из нас он может оказаться билетом в один конец. Хорошо, если не для всех…

Стоят ли мои знания Сильмариллиона хоть чего-то в мире, где столь многое пошло не так? Не станет ли моя ложь роковой? Ведь напоминать сынам Феанора о Сильмариллах все равно, что дразнить дракона, и страшно даже представить, что будет, реши они, что кто-то претендует на камни! Сыграет ли Маэглин ту роль, что была отведена ему в книгах? Или и его судьба сложилась иначе? Прав ли Майрон насчет Айменала? Чем это может обернуться? Смогут ли эльфы на время похода забыть о распрях? Смогут ли смирить гнев и гордыню и действовать сообща? Надежду внушало лишь то, что они признали главенство Финрода в грядущем походе, а значит, есть шанс, что к нему будут прислушиваться. Имела ли я вообще право втягивать кого-то в свой уговор с Валар или лучше было пойти одной? Вот только в то, что в этом случае я бы дошла хоть куда-нибудь почему-то не верилось.

Порой казалось, что от всех этих вопросов голова вот-вот взорвется, и даже столь любимое мной рисование помогало отвлечься лишь на короткий срок. Терзающими сомнениями я не делилась даже с Ксюшей: хватит с нее переживаний за Майрона.

Когда место и время встречи в Бретиле было оговорено, Белег и Маблунг отправились в Дориат, сопровождать Лютиэн и Берена, Финголфину тоже пришлось на время вернуться в Хитлум, чтобы закончить какие-то дела и оставить распоряжения, остальные остались, благо, с оружием эльфы, за редким исключением, не расстаются, а с доспехами и прочим необходимым для похода, по словам Финрода, проблем не будет.

Теперь он с рассвета до полуночи пропадал в кузнице, и наши встречи были краткими. Видимо, чувствуя мое состояние, он был бесконечно нежен и часто шептал мне что-то ласково-успокаивающее, прежде чем забыться коротким сном перед новым днем.

Когда я узнала, каким составом они работают в кузнице, удивлению не было предела, и даже забрезжила надежда на то, что поход будет не столь безнадежен, как я думала. Помимо других кузнецов, Ангрода и Майрона с Глорфинделем, там же трудились Маэглин, Куруфин и его сын Келебримбор, которого я так ни разу и не встретила за все время в Нарготронде, скорее всего, как раз-таки потому, что он почти все время проводил в кузнице. Конфликты, конечно, то и дело норовили вспыхнуть, но успешно гасились Финродом при поддержке Глорфинделя. Все это я узнала от Аэгнора, который неожиданно пришел, чтобы позвать прогуляться.

— Я хочу показать тебе кое-что, тебе понравится, — улыбнулся он, стоя на пороге и протягивая мне ладонь. — Отказ не принимается!

Уже достаточно хорошо зная характер Аэгнора, я поняла, что он не отстанет и, вздохнув, подала руку. Он уверенно вел меня по переплетающимся коридорам, пока мы не остановились возле одной из дверей, вроде бы не отличавшейся от множества других.

— Закрой глаза, — лукаво улыбнулся мой провожатый, и, видя мои сомнения, хмыкнул: — Не бойся, я успею тебя поймать, если начнешь падать. Ну же! Неужели тебе совсем не интересно?

Мне было интересно, поэтому я послушно зажмурилась, надеясь, что ловить меня Аэгнору все же не придется.

— Не подглядывать! — скомандовал он, уверенно потянув меня внутрь. Вот за нашей спиной хлопнула дверь, вот открылась и закрылась еще одна, и тут же на меня обрушилась лавина звуков и ароматов. — Открывай!

Открыв глаза, я в восхищении замерла, стремясь охватить взглядом сразу все.

Мы находились в довольно большой оранжерее, насколько хватало взгляда все зеленело и цвело, воздух был напоен ароматами тысяч цветов, а в ветвях деревьев звенели птичьи трели. Аэгнор повел меня дальше, где, скрытый среди цветущих кустарников, обнаружился небольшой фонтанчик. В центре чаши фонтана была небольшая площадка, на которой стояла статуя девушки в длинных ниспадающих одеждах. На ее лице застыла мечтательная улыбка, пряди длинных волос обрамляли чуть склоненное лицо, а из сложенных ладоней с мелодичным журчанием стекала вода, разбиваясь о площадку веером искрящихся брызг. Статуя была выполнена с таким мастерством, что казалась почти живой, и не узнать в этой девушке Галадриэль мог бы разве что слепой. Наверное, я никогда не перестану удивляться тому, сколь искусны эльфы.

— Прямо как живая, — восхищенно выдохнула я.

— Спасибо, — немного смущенно улыбнулся он. — Я тоже хотел поучаствовать и порадовать Артанис.

— Уверена, тебе это удалось. — Я не сдержала улыбку, заметив, что его скулы окрасил легкий румянец. Увидев плавающих в фонтане пестрых рыбок, я удивленно добавила: — Совсем как те, что были в саду!

Присев на край, провела рукой по сверкающей водной глади, и рыбки заинтересованно подплыли поближе.

— Это они и есть, — отозвался Аэгнор, усаживаясь рядом. — Здесь они зимуют. Артанис очень любит цветы и часто, гостя в Нарготронде зимой, начинала хандрить, тоскуя по зелени. Артафиндэ задумал эту оранжерею как подарок ей, а Тьелперинквар помог ему воплотить этот замысел. Мы с Ангарато тоже немного поучаствовали. Войти сюда можно лишь через покои сестры, она называет это место своим кусочком Валинора…

— Здесь очень красиво, — улыбнулась я. — А она не будет против, что ты показал ее мне?

— Она не против, я узнавал, — широко улыбнулся он. — Говорил ведь, что тебе понравится!

— А почему ты не в кузнице вместе с остальными? — поинтересовалась я.

— Можно сказать, меня отослали, чтобы не мешал, — усмехнулся он. — Я не настолько хороший кузнец, как другие, поэтому брат попросил составить тебе компанию. — Коснувшись кольца на моем пальце, он добавил: — Я рад, что Артафиндэ наконец последовал моему совету. Давно пора было! Что решили по поводу церемонии?