Седьмой царевич (СИ) - Шаман Иван

— По всей видимости, вы меня с кем-то спутали, но я рад, что невиновных перестанут преследовать, — усмехнулся я.

— Пусть так, — холодно улыбнулся мужчина. — Также хочу заметить, что мы знаем о круге ваших интересов в земельной комиссии, и готовы подтвердить ваши притязания… или полностью их заблокировать. Голосов у нас хватит.

— Знаете, это и в самом деле становится интересным. Ваш коллега, как вы сказали, пытался мне угрожать и ставить в неловкую ситуацию, загнав в допросную. Вы тоже пытаетесь давить, работая на естественных инстинктах…

— Вы правы. Профессиональная привычка. Как на счёт встретиться вон в том заведении? Я угощаю.

— Спасибо за предложение, но я привык платить за себя сам, — спокойно ответил я. — А насчёт разговора, вы, как я понимаю, представляете силовиков и бывшее ФСБ?

— Пусть будут внутренние войска, если вам угодно. Те самые, которым вы приносили присягу в академии, став старшим рядовым, — сухо улыбнулся мужчина с ледяным взглядом. — Так что, в случае нарушения присяги, сами понимаете…

— О, понимаю, — хмыкнул я. — Только вот я приносил и другую присягу, куда более существенную, ввиду моего статуса. Конфликт. Но о земле мы поговорим, почему нет…

Глава 24

— И что вы хотите взамен? — спросил я, когда мы сидели через десять минут в небольшом кафе на набережной. — И можете не рассказывать про бесплатный сыр и добрую волю.

Сотрудник, представившийся Сергеем, говорил спокойно, доходчиво и всячески демонстрировал свою компетентность. Знал, или по крайней мере показывал, что в курсе многих вещей, в том числе знаков, положении аристократии и их соперников в государственной думе.

— Можете считать, что мы рассматриваем вас в качестве долгосрочных инвестиций. Нам пригодится человек с вашими талантами и умениями на нужном месте, — ответил собеседник. — Взамен мы не требуем ничего невозможного. Некоторая информация, мелкая помощь в устранении крупных нарушений.

— Вроде чего? Кражи пары миллиардов? Массовых убийств? Я несколько теряюсь от вашего предложения.

— Ничего страшного, мы подскажем. Рядом с вами всегда будет один из наших связных, просто если увидите что-то интересное и необычное, позвоните ему по этому номеру. Так, маленькими шажками вы сможете помочь нам избавиться от большого зла, — подвинув ко мне визитку, сообщил Сергей. — Поймите, мы тут хорошие парни.

— Конечно, — не сдержав улыбку, ответил я.

Интересно, а будь они плохими, сказали бы иначе? Ни один террорист, убийца, насильник или маньяк не считает себя плохим. Все борются за мир и справедливость, в собственных глазах. Даже серийные дегенераты убеждают себя, что наказывают женщин и очищают этот мир. Помнится, некоторые племена каннибалов оправдывали себя, что они тем самым помогают жертвам, отправляя их на небеса. Творят добро.

К счастью, есть бритва Оккама, и мои личные ценности, говорящие, что, убрав гниль из раны, тело человечества лишь скорее излечится. А для этого всего-навсего нужно покарать всех уродов… только вот сидящий передо мной человек явно преследует другие цели. Какие? Догадаться несложно. Точно не борьба с организованной преступностью, и не одиночки вроде меня, раз они решили закрыть глаза на произошедшее. Им нужна была рыба покрупнее, желательно с короной на голове.

— Только телефон? — уточнил я, посмотрев на клочок бумаги. — Ни имени, ни звания или организации?

— Этого вполне достаточно. Звоните в любое время дня и ночи, вам ответят, — спокойно сообщил Сергей. — А пока, в качестве жеста доброй воли, мы не станем блокировать и даже поддержим предложение по распределению земель. В вашем случае.

— Скажем так, я буду не против. Но без помех или сопротивления с вашей стороны они и так бы прошли. Что же до сведений… вам должно быть виднее, до меня только слухи доходили, может, вы сумеете их подтвердить. Говорят, несколько дней назад убили какого-то авторитета, а в процессе спасли множество девушек. Может, вы в курсе, кто этим занимался? Сообщники, другие воры, что организовывали похищения по всей стране?

— Это закрытое расследование, которое проводится не первый месяц. Поверьте, от обнародования его процесса никому лучше не станет, — проговорил оперативник. — Рекомендую сосредоточиться на учёбе, а когда найдёте что-нибудь интересное, сообщите. И не влипайте в неприятности, из которых вас придётся вытаскивать.

— Спасибо, что напомнили, а то я никак не мог взять в толк, чем нужно заниматься. А у меня же уроки на завтра! — сказал я, встав из-за стола.

— Вы забыли, — ещё раз подвинул в мою сторону визитку мужчина, и на сей раз я её взял. И аккуратно положил во внутренний карман.

Отпечатки на бумаге сохраняются плохо, это крайне тонкий слой жира, если только её перед этим незаметно не сбрызнуть чем-нибудь. К счастью, мне нужно было лишь подождать, чтобы брызги сделали её достаточно влажной и при этом не промочили насквозь. Теперь нужно было отдать визитку специалисту. Где его только найти, так чтобы гарантировать, что он на нужной стороне.

Наблюдение я заметил довольно давно, и если неделю назад оно было ненавязчивым, то после смерти Кусаки за мной постоянно следовало несколько человек. Кто-то сидел в фургоне, другие ходили неподалёку, якобы занимаясь своими делами, и только в академии я не чувствовал слежки. Возможно потому, что там она была совершенно официальной.

Оставалось понять, кто из преподавателей и на кого работает. Мой выбор пал на двух командированных, а, в частности, на Филиппа, который проявил свою крайнюю информированность на индивидуальных занятиях. Так что на следующий день, во время па, пока Саня отрабатывал начертание меча, я передал визитку, завёрнутую в салфетку.

— Это что? — удивлённо посмотрел на меня преподаватель.

— Не советую разворачивать, иначе отпечатки не сохранятся, — тихо, но чётко сказал я, одёрнув его. — И передайте наблюдению, чтобы они не попадались на глаза, хотя бы пару дней, чтобы стало понятно, где СИБ, а где милиция с ФСБ.

— Не представляю, о чём вы говорите, кадет, — сурово блеснув глазами, сказал мужчина. — У вас слишком богатое воображение.

— Не спорю. Но информацию вы передайте, — пожав плечами, ответил я, и Филипп спрятал визитку. — Пусть выяснят, кто стоит за владельцем отпечатков, так будет яснее, кто решил играть грязно. А, и нужно будет передать, что в земельной комиссии у интересантов несколько своих членов.

— Чего вы про земельную комиссию говорите? — подняв голову, уточнил Саня.

— Да вот, обсуждаем, что многим предлагают поменять свою землю, продать куски. Ты об этом тоже слышал?

— Ко мне вчера Житов приходил, — не стал скрывать парень. — Предлагал сто тысяч рублей всего за один гектар.

— А ты что? — с интересом спросил я.

— А что я? Посмотрел, сколько стоит земля в крае: за сто тысяч можно купить неплохой домик в станице. Ну или большое поле, совсем не в один гектар. — пожав плечами, заявил он. — Так что, почему нет?

— Вы путаете долгосрочную земельную аренду и получение её в собственность. Собственность благородного сословия нельзя отнять, даже по суду. Именно по этой причине её выделяют крайне небольшими участками. Боярский гектар — это не просто надел, это вотчина. Место для родового гнезда.

— Только вот мы его лишимся, если решим уехать, — с неприятным смешком ответил Серебряный. — А деньги можно потратить и более разумно. Наша дыра, конечно, родная, но уж лучше жить в Штатах или Германии.

— И тебя не смущает, что, уехав, ты лишишься способностей? — спросил преподаватель, и Саня резко погрустнел. — К тому же даже сто тысяч рублей по меркам Европы и Америки — небольшие деньги. Примерно три с половиной тысячи долларов… даже меньше. На них ты разве что месяц проживёшь. И уж точно не купишь дом.

— Значит, продать не один гектар, а все! — решительно проговорил Саня. — А что до способностей, может, и нет их у меня. Ничего же не выходит!

— Стараться нужно лучше, и всё получится, — сказал Филипп, посмотрев на каракули парня. — Для начала тебе следует понять, какая линия идёт первой, какой она длины и какое направление, за ней вторая, а позже всё пойдёт как по маслу. Просто не сдавайся!