Линия времени (СИ) - Хорошилова Виктория

Улыбнулась коллегам. Показала татушку с плотными бутонами.

— Обалдеть! — сказал Антон. — Тройка мальчишек! А хорошо вы поработали над будущими кадрами.

Мы весело рассмеялись. Нас поздравили. Меня в объятия сгреб только Себастьян, ещё раз поздравляя.

— Ты как себя чувствуешь? — мягко поинтересовался он.

— Хорошо. А теперь о грустном, в смысле о делах. Я так понимаю, все тут жутко любопытные, — весь участок кивнул, я натянуто улыбнулась. — Последний месяц, может чуть больше, были видения, небольшими кусочками. Я только сегодня собрала это в кучку. Не знаю, почему этого раньше никто не заметил… Печальней всего, что всё это связано с работниками медицины. И Антонина не просто так тебе, Себастьян, ничего не сказала. Боже, лучше бы она сказала о своих догадках, мы бы раньше эту мерзость вычистили. Ну, убил бы ты парочку, или, может, просто покалечил.

Мужья усадили меня в кресло Анхеля. Я им с благодарностью кивнула и продолжила выговариваться.

— Я пока не разобралась, они вообще люди или отдельный вид паразитов? — коллеги меня не перебивали, дали возможность выговориться. — Скажу то, что по себе видела. Потому что видения были про меня, и я немного сопротивлялась, не хотела видеть эту мерзость. Я видела, как прихожу в клинику для ведения беременности, — сделала глубокий вдох и медленно выдохнула. — После положенных осмотров собрался консилиум и предложил убрать одного из детей, — заметила, как напряглись оба мужа, а Себастьян побледнел. — Я, естественно, отказалась. Это на удивление легко приняли. Типа: мы вас предупредили о возможных последствиях для детей и вас. Типа, они могут родиться мёртвыми или я откинусь вместе с ними. И это говорили в нескольких клиниках, куда я обращалась, в видении. Потом был следующий этап в видении. Я выбрала, у кого буду наблюдаться, и вот тут я не совсем поняла, как они это делают. Мой мозг отказывается это адекватно воспринимать. Было ощущение, словно я стала пакетиком с соком и меня выпивают. Видение заканчивается на тридцатой неделе моей смертью и детей соответственно. А им, — показала на мужей, — сказали, типа, мы вас предупреждали. Нужно было убить одного из детей, и тогда бы они выжили. Но я чётко чувствую, что-то тут не правильно. Многоплодная беременность — это риск, но что-то тут не клеится.

— Ты сказала, что ощущала себя пакетом с соком и как тебя пьют? — спросил сипло Дин. Я кивнула. — Ты хорошо работаешь с прошлым. Посмотри мою бабушку. Она говорила точно такую же фразу.

Я схватилась за голову и едва не потеряла сознание от боли, прострелившей её. Этим я перепугала всех.

— Каролина! — испугался Анхель.

— Скорую вызвать?

— Не вздумай! — рыкнула, беря себя в руки. — Просто дар шалит и сразу всё показал. Скажем так, ощущение, что сразу вся информация раскрылась в голове, а не постепенно, как раньше. Дин, когда бабушка умерла?

— Неделю назад, — сказал он тихо; было видно, как тяжело ему говорить. — Мне рассказать или ты сама?

22.3

— Прости, но лучше тебе начать, я подхвачу. Дай мне минуту, голову в порядок привести.

— Бабушка, — Дин грустно улыбнулся. — Она же чистокровная волчица. А за последний год так сдала и высохла. Всё стало ухудшаться после того, как её соседка уговорила сходить на обследование. Типа, у тебя уже возраст, нужно иногда к врачам ходить. А бабушка чувствовала себя хорошо, была очень бодрой старушкой.

После его слов я развернула свой экран. На нём было видно, как бабушка Дина, тогда ещё было не сказать, что ей уже давно за восемьдесят. Её участковый врач выдал направление на массаж. Типа, у вас всё хорошо, но массаж не помешает. Ничего такого не сказал и не сделал. На экране женщина вышла из кабинета. Мужчины удивились, что я не перематываю и не смотрю, куда она пошла. А на экране врач взял телефон и позвонил коллеге:

— Отправил к тебе старую волчицу на массаж. Крепенькая тётка, постарайся растянуть её хотя бы на год.

— Издеваешься? Ты и так меня впроголодь держишь.

— Будет слишком заметно, если она быстро сдохнет.

Услышала, как зарычал Дин. На это разговор врачей закончился. Я переключила на тот момент, когда бабушка Дина зашла в кабинет массажиста. Массаж был неплохой, но меня зацепило то, что я заметила в конце. Когда он разминал ей плечи, я увидела, как энергетически он оставил ей тонкую трубку.

— Кто-то знает, что это?

Дар показал, что потом через эту энергетическую трубку у родственницы Дина выпили жизненную силу. А врач ей говорил, мол, что вы хотели, у вас уже возраст, это естественные процессы. Но всё так же направлял на массаж. После него женщине становилось немного легче, а через пару дней становилось хуже. Дин, смотря на это, рычал всё злее и злее. А в конце своей жизни она уже не пошла на массаж, у неё не было сил. И тогда она стала говорить, что ощущает себя пакетом с соком, который почти полностью осушили.

Я свернула экран. Меня тошнило не по-детски.

— Я сверну ему шею.

— Не торопись, — сказала мужчине. — Он не единственный.

Дин посмотрел на меня так шокированно.

— Мне нужен перерыв, а потом посмотрю по тем, кто выпивает беременных.

Антей с Анхелем помогли мне подняться из кресла и отвели на кухню. Я выпила слабый чай и немного поела. Их объятия приносили облегчение, и тошнота отступала.

— По беременным я, наверное, в кабинете посмотрю.

— Нет, — услышала от Себастьяна. — Мы должны знать.

— Только постарайтесь никого не убить, — попросила тихо.

Выбрала для просмотра тот период, когда Тося ходила по врачам. Я была уверена, что тогда были ещё случаи. Мне пришлось сначала настроиться, чтобы найти беременных женщин, которые потеряли ребёнка не просто из-за физических причин и пороков развития, а из-за энергетических воздействий. В тот период оказалось, таких было трое. Парни отшатнулись от меня, когда я открыла глаза.

— Простите, — сказала им. — Нашла троих в тот же год, когда Антонина была беременна. Две были в одной клинике, и ещё одна в другой. Уверены, что хотите смотреть?

— Да, — было сказано в разнобой, и у некоторых с желанием порвать тех, кто это сделал.

— Ребята, только я вам не всё покажу. Мне интересен момент, когда женщин зацепили. Мне кивнули. Я вывела на экран первую женщину. Она пришла становиться на учёт по беременности. Её осмотрели, сделали УЗИ. Мне пришлось несколько раз пересмотреть этот момент самой, не показывая ребятам.

— Каролина, почему ты нам не показываешь?

— Потому что это интимный момент, и датчиком возят не по животу.

Коллеги засмущались, поняв меня.

— Чёрт, как же вам показать. Эти кхм гады в момент обследования воткнули ей энергетическую трубку.

— Что, прям туда? — спросил Анхель.

— Прям туда, потому что так ближе к ребёнку.

Я показала эту же женщину, когда у неё уже подрос живот. Она была очень бледной и едва ходила. Вот теперь я могла показать коллегам тёмный след, который шёл из-под её юбки и тянулся в сторону. По нему можно было отследить и понять, кто ею питается. И это был не специалист, делавший УЗИ, а её наблюдающий врач. При встрече с женщиной он довольно улыбнулся, посочувствовал, что она плохо себя чувствует, а потом выдал ей направление на госпитализацию, якобы для сохранения беременности. А по факту женщина родила, как только попала в больницу, и ребёнок родился мёртвым.

— Зараза, слабый оказался, не мог ещё месяц продержаться в ней, — ругался потом врач, потерявший подпитку.

Мои коллеги высказывались тихо и далеко от цензуры.

— Остальные случаи почти аналогичные. Одна протянула дольше, и тоже родила мёртвого. И одна ещё раньше родила. Во всех случаях ставили ошибки развития и генетические дефекты детям. Типа, с вами, мамочка, всё было хорошо, просто ребёнок с дефектом был. Но что меня ещё зацепило, так это то, что вот эту девушку, — показала коллегам девушку, которая выносила беременность дольше, чем первая, — её привела в эту клинику и к этому врачу подруга. Её подруга тоже была беременна, срок тот же. Сволочизм, к сожалению, нельзя наказать. Но её «подруга» — это слово я выделила интонацией скепсиса и презрения — знала, что врач выпьет ребёнка. Таким образом она откупилась, чтобы её не выпили. Эта дама ощутила, что её начали пить, и пришла разбираться. Ей сказали, что она может откупиться другой беременной, только так её не тронут.