— Хочешь чистую правду? — спросил он. — Любить тебя мне не за что, осуждать и ненавидеть, впрочем, тоже… Сформулируем так: нормальнее отношение. С ноткой дружеского расположения. С ноткой…
— Вот оно как…
— Ага. Именно так. Устраивает?
— Могло быть хуже… — побормотала она и направилась к замку.
Оказавшись в роскошной прихожей, она нацелилась было разглядывать окружающие диковины, но Сварог, нетерпеливо сцапав ее за локоть, повел на второй этаж. Не особенно раздумывая, затолкнул в одну из маленьких спален, включил свет и мысленно произнес одно из замковых заклинаний. Спросил:
— Подходит?
— Да я бы сейчас и в шалаше от радости пела, — сказала Литта. — А выпить мне здесь дадут?
— Сколько хочешь, — фыркнул Сварог. — Значит, так… Жить будешь здесь. Я обязательно прилечу днем. Выйти даже и не пробуй, на входе заклинание, на окне тоже.
— Как велишь… — с пьяной улыбочкой приняла Литта некое подобие стойки "смирно". — Какое окно, куда мне бежать…
— Ну вот и прекрасно, — сказал он. — До встречи.
Повернулся и вышел. Обнаружив в коридоре Мяуса, присел на корточки и тихо сказал:
— Дама будет жить здесь. Она пленница. Понятно?
— Конечно, государь. Будут какие-то особые распоряжения?
— Никаких, — сказал Сварог.
Вытянул перед собой руки, пошептал — и руки тут же потянуло вниз под тяжестью подноса с блюдами, тарелочками и четырьмя бутылками вина — пусть хоть в хлам нажрется, сейчас это несущественно. На миг снял "запор", поставил поднос на столик перед устроившейся уже в кресле Литтой, молча вышел, поставив "запор" обратно и почти бегом направился прочь из замка. На ходу бросил золотому истукану-привратнику:
— Лестницу поднять. Защиту включить. Дислокации не менять.
И уже бегом кинулся к вимане. Упал на сиденье, взял резкий старт — и уже через пару минут приземлялся перед парадным входом в девятый стол, на обширном лугу, где стояли аккуратным рядком браганты. Сбежал по лесенке, сразу усмотрев некую неправильность… ага! Томи в Латеране, значит, прилететь должны были семь человек — а брагантов всего шесть, что за несуразица?
Влетев в вестибюль, он, однако, обнаружил там всех семерых, тут же вскочивших при его появлении. Семь человек, шесть брагантов… ладно, не до того сейчас. Так, одеты по-походному, сумки тут же…
Все же он спросил:
— Снаряжение взяли все? Согласно инструкциям коменданта?
— Конечно, командир, — словно бы даже чуточку обиженно ответила белокурая красавица Канилла.
— Тогда за мной, — нетерпеливо распорядился он. — Все в виману, быстренько!
Когда они взлетели, и вимана вышла на максимальную скорость, Сварог наконец позволил себе расслабиться. Сидя в своем кресле, неторопливо выкурил сигарету, потом встал и, заложив руки за спину, повернулся лицом к остальным. Бравая юная команда взирала на него с азартом и немым вопросом.
— Слушаем внимательно, — начал он. — У нас впереди сорок минут полета, так что сумеем все обсудить вдумчиво и подробно. Но вот что я вам скажу сразу: мы обязаны сработать молниеносно. Прямо-таки молниеносно. Это первое, это главное, это самое важное: молниеносно. Теперь — об акции…
…Канцлер, стоя с заложенными за спину руками, с непонятным выражением лица рассматривал крохотный дворец, отведенный для горротской королевской четы. Два высоких окна опочивальни Эгле были не то чтобы выбиты — просто большая часть стекол исчезла начисто, а сохранившиеся в рамах остатки неострыми осколками торчали, а шли по всему периметру — этакой волнистой линией. Из обоих окон еще тянулись становившиеся все тоньше струйки белесоватого дыма.
— Черт знает на что способны демоны… — сказал Сварог тихо.
Он стоял тут же, в парадном мундире девятого стола — черном с сиреневым, вышитым на груди золотыми генеральскими лотосами, а по обшлагам и фалдам — затейливыми золотыми узорами.
— Наглости у вас… — фыркнул Канцлер.
— Демоны… — с притворой наивностью развел руками Сварог. — Злокозненные, твари…
— Вы же не рассчитываете, что я всерьез в это поверю? — спросил Канцлер мрачно.
— Нет, конечно, — сказал Сварог. — Просто в роль вхожу, мне же сейчас со Стахором беседовать…
— Вам не кажется, что вы чересчур заигрались?
— Простите, Канцлер?
— Вам не кажется, что украсть королеву Эгле — уже перебор?
— Я никого не крал…
— Вообще-то я могу поверить, что она ушла с вами без сопротивления, — сказал Канцлер. — Записи камер наблюдения показали такую сцену: к вашей вимане прошли двое, один высокий, другой пониже, причем не походило, чтобы первый увлекал второго силой… Ладно, вы ее не крали. Вы ее увезли. А примерно через полтора часа ваша вимана вернулась, оттуда вышли восемь человек в "невидимках". Войдя в здание, направились в "горротский" домик, где пробыли не более десяти секунд, после чего в королевской опочивальне началось черт знает что… — он угрюмо засопел. — Вообще-то, надо отдать вам должное — вы великолепно подготовили ваших сопляков и соплячек, штурм-бросок, занявший не более десяти секунд — это отличный результат… Но я повторяю свой вопрос, пусть в иной формулировке: вам не кажется, что вы заигрались? Какого черта вы увезли королеву?
— Потому что у меня не было другого выхода, — сказал Сварог спокойно. — Потому что она сама ко мне пришла и попросила увезти ее к нам, обещая в обмен рассказать все, что ей известно. Оказалось, ей известны кое-какие любопытные вещи… Как бы вы поступили на моем месте, когда такой свидетель сдается сам? И дает интереснейшие показания.
Канцлер долго молчал, все так же созерцая увечный особняк. Как всегда, понять по его лицу, о чем он думает, было решительно невозможно. Наконец он протянул:
— Значит, она занималась черной магией, что-то напортачила, и ее уволокли демоны… "Стахор", я думаю, поверит… а поверят ли те, в Горроте? Коли уж там лары, кто-то из них может знать о некоторых свойствах здешнего защитного колпака…
— Даже если не поверят, наплевать, — сказал Сварог. — Всем на это нужно плевать… — он достал маленькую прозрачную коробочку с небольшим золотистым диском. — Мы летели сорок минут, все это время она рассказывала, и я записал весь разговор… Я вас прошу… я вас прямо-таки умоляю, Канцлер: оставьте мне весь цирк с расследованием, а сами в одном из кабинетов прослушайте запись. И сами поймете, что грозит Империи…
Канцлер поднял бровь:
— Империи?
— Да вот представьте себе, — сказал Сварог отчаянно и зло. — Я, вы, императрица — все под ударом. Честное слово, я не преувеличиваю. Это даже не Белая Тревога, не чрезвычайное положение, это гораздо хуже, не знаю даже, как и назвать…
Повертев в толстых пальцах коробочку, Канцлер сказал:
— Я еще никогда не видел у вас такого лица…
— Потому что мне сейчас по-настоящему страшно, — честно признался Сварог. — Наверное, как никогда в жизни… Канцлер, я вас умоляю, немедленно прослушайте запись!
— Где королева?
— У меня в Хелльстаде.
— Почему не в восьмом департаменте или девятом столе?
— Потому что я сейчас никому не верю, — сказал Сварог, чувствуя, как лицо стягивает застывшей маской. — То есть я верю своей молодежи, вам, императрице… а вот больше не верю никому. Когда вы прослушаете запись, вы, вполне вероятно, будете рассуждать точно так же… Канцлер, я вас умоляю, не тяните!
— Ну, хорошо, — сказал Канцлер без выражения. — В конце концов, сорок минут ничего не решают, а таким я вижу вас впервые…
Он не особенно и быстрым шагом направился ко дворцу. Оставшись в одиночестве, Сварог выхватил из бокового кармана плоскую коробочку и надавил на клавишу, не отпуская. Очень быстро Яна откликнулась, судя по голосу, уже проснувшаяся.
— Вита, ты мне веришь? — спросил Сварог.
— Ну что за вопрос, конечно… пока не касается женщин. Тут я допускаю варианты…
Ее голосок был веселым, беззаботным, даже игривым.
