Архонт росский (СИ) - Мазин Александр Владимирович

— Катархонт говорит: ты получишь свою легкую конницу. Но доставка — на тебе, дом Имерий. Тысяча всадников — это тысяча лошадей. Или больше.

— За перевозкой дело не станет, — согласился логофет. — А может… — ему пришла в голову «продуктивная мысль», — они пойдут сушей?

— Это вряд ли, — качнул головой Сергей. — С уграми еще, может, и удастся договориться, но с Симеоном точно нет. Его посланец стоит лагерем рядом с нашим войском. Ждет, когда мы схватимся по-настоящему, чтобы ворваться во Фракию или Македонию.

— У нас с Симеоном — мир, — возразил Имерий.

Сергей усмехнулся.

— Знаешь, что ромей предложил, княже? — сказал он Олегу. — Провести тех, кого он наймет, посуху. Через земли булгар. Говорит, что у них с булгарами мир.

Олег хмыкнул:

— Он в это верит или хочет нас стравить?

— Скорее второе.

— Тогда скажи ему: у нас с Симеоном дружбы пока нет. Но и вражды тоже. Но если у него нет кораблей для того, чтобы доставить сюда наших воев, то на обратном пути я готов поговорить с Симеоном. Он предлагал союз, когда мы шли сюда. Мне согласиться?

Это была ложь. Никакого союза Симеон не предлагал. Но Имерию об этом неизвестно. А паранойя — это неотъемлемое свойство любого политика.

— Корабли будут! — немедленно отреагировал логофет, когда Сергей перевел «предложение» князя. — Мы договорились?

— Мы договорились, — подтвердил Олег.

Логофет дрома теперь на их стороне.

Логофет, василисса, патриарх… Этого хватит, чтобы перебить любые карты противников договора. Торговому союзу между Византией и Русью — быть.

— Ты очень верно сказал, Дерзкий: слова для них — только слова, — сказал Олег, когда они возвращались во дворец на набережной. — И это не вполне справедливо, когда ты держишь слово крепко, а твой союзник — нет. Но я знаю, как поступить, чтобы восстановить справедливость.

— И как же? — заинтересовался Сергей.

— Увидишь, — усмехнулся великий князь. — Все увидят.

Глава 31

Глава тридцать первая. «Сим моим знаком беру…»

Все шло строго по церемониалу. Послы, те, чьи подписи должны были стоять под договором, ехали верхом. Коней, и неплохих, выделили сами ромеи. Остальные, свита, следовали за ними. С дарами. Сергей был хоть и на коне, но среди сопровождающих, поскольку ему, теперь гражданину Византии и спафарокандидату, представлять варваров не положено. Хотя по значимости он был более чем достоин. Но делать нечего. Его имени в договоре не будет. Вместо себя Сергей выдвинул в исторические подписанты Корлы, который с гордым видом ехал сейчас рядом с белозерским князем. Надо отметить, что на коне кирьял сидел примерно как Серега Духарев в те времена, когда старый Рёрех только-только занялся его воспитанием.

Процессия двигалась торжественно. Опять шеренги гвардейцев, флаги, трубы. У входа на дворцовую территорию делегацию встречал разряженный как фазан церемониймейстер. Тоже со свитой. Конные спешились. Растянувшаяся на добрых полкилометра процессия двинулась по галереям, дворам, портикам, атриям и ротондам. Минут через двадцать добрались наконец до парчового занавеса, отделявшего тронный зал. Здесь послов помариновали еще полчасика, попутно инструктируя, как следует себя вести. Например, передвигаться по залу следовало только на коленках. Или на четвереньках, как кому удобнее. Хорошо хоть, на животе ползать не требовалось. Ежели кто-то не хотел на карачках, то мог остаться в проеме. Для таких достаточно было поясного поклона. Обращаться непосредственно к василевсу нельзя. Для этого будут специальные люди.

— Список даров? — Церемониймейстер требовательно протянул руку.

Теперь выход Сергея.

Церемониймейстер принял от него запечатанный свиток. Проверять не стал, передал помощнику.

Занавес отодвинули.

Послы увидели императора.

Лев Шестой восседал на золотом троне, установленном на подножии из дорогого зеленого мрамора, который василевс попирал пурпурными сафьяновыми сапожками. Белое одеяние, тоже из парчи, плащ, шитый золотом и наверняка весивший не меньше четверти пуда, золотая корона с самоцветами и жемчужными висюльками, скипетр, ничуть не уступающий короне богатством…

В общем, внушительное зрелище, несмотря на то что стоял трон в противоположном конце зала. Ну да на близорукость в эту эпоху мало кто жаловался, так что послы рассмотрели императора во всех подробностях. И его, и картины на мозаичном полу, и колонны с резными капителями, и фрески на стенах, а в особенности золотых механических львов, которые при появлении посторонних приподнялись, распахнули пасти и испустили грозный инфернальный рык.

Впечатлило. Даже варяжские князья, которые во время инструктажа презрительно кривили губы, поклонились весьма низко.

Вокруг императорского трона стояли приближенные. Кое-кого Сергей знал. Например, Имерия. И патриарха Евфимия, который единственный, если не считать василевса, не стоял, а сидел в кресле у мраморного возвышения.

К подножию трона возложили дары. Глашатай торжественно зачитал список. Теперь, насколько помнил Сергей, послов следовало отпустить, а в случае позитивного отношения к представляемой ими державе, отвести в пиршественный зал, где накормить-напоить, одарить ответно и повелеть ждать до тех пор, пока император соизволит принять их еще разок. Когда созреет.

Помощник церемониймейстера, оставшийся при послах, знаками показал: быстренько покинули помещение.

Занавес вновь отделил варваров-чужеземцев от средоточия власти.

Все. Теперь — фуршет и подарки. Только для послов. Сопровождающих не пустили.

А вот Сергея останавливать не стали. Ему даже перстень-пропуск показывать не пришлось: варанги на входе приветствовали его ухмылками. Более того, вглубь зала пропустили только его одного. Путь остальным заступили этериоты.

Сергей ошибся, когда полагал, что послов ждут лишь угощение и подарки.

Нет, стол был. И яства с напитками. И дары: серебряные блюда с монетами, кубки средней стоимости и прочая посуда.

Но главным в помещении были два длинных развернутых свитка, закрепленных на высоких пюпитрах. В конце каждого свитка — список имен. Рядом со свитками — четверка суровых этериотов, лично церемониймейстер, мрачный-мрачный священник и проэдр Евагрий.

Однако. Похоже, василевсу не терпится поскорее выставить россов за пределы империи. Ожидания не будет. Готов исторический договор.

Сергей подошел к пюпитрам. Содержание документов следовало проверить. Да, они с Еваргием, вроде, согласовали все пункты и великим князем все тоже утверждено. Но вдруг ромейская сторона решила что-то подкорректировать?

Сергей отлично помнил каждый из пунктов.

'… И жить им на подворье монастыря Св. Мамонта…

И переписав имена, назначить помесячное содержание на шесть месяцев: хлеб, вино, мясо, рыбу, плоды…

И входят в город в сопровождении через ворота…

И торгуют всем и все, что им нужно, не уплачивая никаких сборов… А если придут не для торговли, то не давать им…

И выделить россам на обратную дорогу еду, паруса, канаты, якоря, сколько потребуется…'

Вроде все правильно.

— Скажи им, Сергий, пусть подходят по одному, подписывают, сам укажешь, где кому надо. Пусть ставят печати, у кого есть и клянутся своими бесовскими богами, что будут верны тому, что написано, — сказал проэдр.

— И не вздумай юлить, архонт! — злобно буркнул по-словенски незнакомый поп. — Я знаю ваш язык и именование бесов ваших тоже знаю!

Сергей не удостоил его вниманием.

Послы сбились в кучу. Глядели на стол с вожделением. По большей части — на подарки, а не на еду. Но между столом и послами тоже стояли гвардейцы василевса.

— Что за неуважение? — возмутился Веремуд, когда Сергей подошел к послам. — Почему нас не пускают?

— Пустят всех, — пообещал Сергей. — Подарки ваши никто не тронет. Но сначала…

И, построившись в очередь, полномочные представители словенских и несловенских земель и племен, принялись ратифицировать великий междержавный договор: