Отступник (СИ) - Калбазов (Калбанов) Константин Георгиевич

Исчезнувший контрабандист Валера, вполне себе рядовой случай, в местных реалиях. Взять пример с Бульдогом, несостоявшимся владельцем выкупленного мною «Альбатроса». Никаких вестей в течении месяца, и его попросту списали сочтя погибшим. Причём официально, как полагается.

Но как оказалось, мнение моё было ошибочным. Да, середина девятнадцатого века. Да, спецслужбы тут только в зачаточном состоянии. Мало того, конфедеративное устройство подразумевает минимум взаимодействия между полицией княжеств, и их общую неприязнь к жандармам. Они ещё и гадить им активно будут. Причём не только в своевольном Пскове, но в лояльных царю княжествах. Вот только даже в этих условиях скрыться у меня не получилось.

Была мысль махнуть на всё рукой и свалить, хоть в те же Африканские архипелаги. Но по здравому рассуждению я пришёл к выводу, что хрен редьки не слаще. Не оставят меня в покое. Да даже если случайно обнаружат. Ведь появилась ещё и какая-то третья сторона. А там, глядишь, и ещё кто-то подтянется. Ходить и всё время оглядываться? Да ну его к ляду!

Поэтому я решил пойти другим путём. И первое моё выступление показало, что я совершенно прав. Мне нужно перестать представлять интерес, превратиться в бесполезную фигуру, ни на что не претендующую и никому не мешающую. Для этого необходимо всего лишь навсего встретиться с дядюшкой и поговорить. Поэтому мой путь лежал в Большекаменск. Уверен, что такого от меня никто не ожидает.

Договор аренды уже был готов. Мне осталось только пробежать его взглядом. Не имею привычки подписывать документы, предварительно не ознакомившись с ними. Лучше потерять пять минут, чем потом чесать репу.

Попрощался с Гаврилой, кивнул варягам, мол, порядок, отработали. Те только удовлетворённо кивнули, после чего их грузовички пыхнули паром, и покатили прочь. Лёгкие деньги! Два часа посидеть в машине, изображая готовность к драке, и по двадцать рублей на нос. Плохо, что ли!?

Я запустил машину, и под тихий стрёкот винт взбил воздух. К слову, со стороны слышен только он, и именно его шум пытаются уловить наблюдательные акустические посты. Работу самого паровика получается разобрать только из кабины.

Перелёт до Владимира прошёл без каких либо приключений и осложнений. Что в общем-то только радовало, ввиду отсутствия на «Стриже» вооружения. Картечница довольно дорогое удовольствие, да к тому же, даже модернизированная, вкупе с боекомплектом весит шестьдесят три килограмма. Так что, даже если бы самолёт был бы вооружён, я потребовал бы его демонтажа. В моём случае увеличенный запас топлива куда предпочтительней.

Сам обслуживать аэроплан я не стал. Для этого есть специально обученные люди. Поэтому едва только приземлившись в одном из портов столицы Русского царства, тут же оговорил данный вопрос, внеся необходимую плату, и положив немного сверху, за скорость. Машина должна была быть готова к вылету в любой момент. Так. На всякий случай…

— Здравствуйте. Это вы хотели говорить со мной? — поинтересовался мужчина лет тридцати.

Держится довольно самоуверенно, одет с претензией на шик. Отличное сукно, работа не рядового портного, манера держаться. Знает себе цену. Но и меня не в дровах нашли, я обрядился в лучший свой костюм. После того как привёл его в порядок, занял позицию в отдельном кабинете трактира и начал названивать в редакции крупных газет в поисках какой-нибудь акулы пера. Репортёр из заштатной газетёнки меня решительно не устраивал.

Однако, как оказалось выловить кого-либо из этих борзописцев оказалось весьма проблематично. В редакциях им явно не сиделось. А может они появлялись там только ради того, чтобы сдать очередной материал, и получить гонорар.

— Добрый день. Астахов Павел Иванович? — в свою очередь поинтересовался я, отрываясь от стейка.

— Так и есть, — подтвердил тот, на ходу меняя свою модель поведения.

— Присаживайтесь. Половой, — негромко позвал я, и парнишка в подпоясанной белой рубахе тут же материализовался в дверях кабинета. — Извольте сделать заказ, — любезно предложил я репортёру.

Держался я при этом так, словно делал ему одолжение. Хозяин трактира так же уже успел проникнуться тем, что в его заведение заглянула птица высокого полёта. А потому отрядил присматривать за кабинетом отдельного человека. Ну что сказать. Умел я себя подать. Не только с винтовкой на перевес бегал по лесам, кормил вшей в окопе, и рубился мечом. Имелся в моём активе и опыт поведения в светском обществе, причём был я там не мальчиком для битья.

— По телефону вы сказали, что у вас есть материал, который меня заинтересует, — напомнил репортёр.

— А ещё пообещал гонорар в пятьсот рублей, — хмыкнул я.

Иначе его было не заманить. По телефону я не мог раскрыть ему все обстоятельства. Оставалось давить на алчность. И я пообещал, что в любом случае заинтересует его моя история или нет, он получит означенную сумму.

— Я весь внимание, — пряча деньги во внутренний карман сюртука, произнёс репортёр.

— Наденьте, — предложил я ему кольцо с «Лжекамнем», дабы избежать лишних вопросов. — Для начала позвольте представиться. До недавнего времени княжич великого княжества Большекаменского Демидов Григорий Фёдорович.

— Но-о-о, — с сомнение начал было репортёр.

— Вы всегда можете уличить меня во лжи, — ткнув ножом в амулет, произнёс я. — Итак, я расскажу вам то, что считаю нужным. Никаких вопросов с вашей стороны. Только мой рассказ. Я без понятия, сколько заплатят вам за эту сенсацию, но если статья появится уже в завтрашнем утреннем номере, я заплачу вам премию в тысячу рублей. В вечернем, пятьсот. Позже, и на премиальные можете не рассчитывать.

— Позволено ли мне будет приукрасить?

— Приукрасить, можно. Но обострять не советую. Впрочем, если вы желаете после минуты славы прятаться по дальним норам как пугливая мышь, то можете пренебречь нашей договорённостью.

— Я слушаю вас, княжич.

— Не княжич. И даже не мещанин. Подданный русского царства, решивший начать с нуля, и сделать себя сам…

Рассказ мой был достаточно долгим, обстоятельным и не лишённым пафоса. Я рассказал ему свою историю, умолчав о некоторых деталях, дабы не попасться на лжи. А вообще, стоит поработать над способом обмана местного полиграфа.

Гнать особой причины не было. Да и не закончил я пока дела в столице. А потому направился прямиком в гостиницу. Сняв номер, решил пройтись по вечернему Владимиру. Прежде мне доводилось бывать в этом городе. Скажем так, в разные эпохи. Однако этот город отличался от виденных мною прежде. Иная архитектура, и декор фасадов, планировка, ну и вообще, столица, что неизменно накладывало на город свой особый отпечаток.

Утром я открыл глаза полностью выспавшимся и отдохнувшим. В прекрасном настроении спустился в трактир при гостинице. В ресторан мне ходу не было, ввиду недворянского происхождения. Конечно по моему виду не скажешь, что я не отношусь к благородному сословию. Однако, если последует разоблачение, то простым порицанием это не закончится. Эдак можно оказаться и в тюрьме.

Вот так всё жёстко в этом мире. Отрекаясь от своего происхождения ты падаешь ниже плинтуса, то есть до уровня мещанина. Хотя таковым и не являешься. Поистине начинать придётся с самого низа. Хорошо хоть не дна. Но ни один дворянин даже не посмотрит в твою сторону.

Защитить свою честь то же не получится. С тобой просто никто не станет драться, посчитав это ниже своего достоинства. Ты же в ответ на оскорбительное слово не сможешь сделать ничего. Вот если тебя будут избивать, именно избивать, а не отвесят пощёчину, тогда да, ты имеешь право защищаться. Но опять же, в допустимых пределах, определять которые будет скорый, и далеко не всегда справедливый суд. Сословное общество, что тут ещё сказать.

Позавтракав я направился в контору известного столичного присяжного поверенного. С мелкой сошкой связываться не хотелось. Если же этот господин возьмётся представлять мои интересы, то я окажусь в большом и несомненном плюсе.