Рассвет (СИ) - "Amazerak"

— Да, я многое знаю, но… кажется, не всё.

— Ну так вот, я тебе расскажу. Обнаружили, значит, наши междумирцы, что у тёмных есть верховный владыка, что-то вроде сверхмозга, который всем управляет. И полагают, что если его устранить, то тёмное царство распадётся к чертям собачьим, и все тенебрисы разбегутся, и больше не смогут миры захватывать, поскольку руководства у них не будет. И мы их быстро перебьём. Но, если кто и сможет уничтожить главную тварь, то лишь сильные мастера, которые владеют тёмными чарами, как ты. И вас таких нужно несколько. К счастью, ты не один, поэтому возможности есть. Вам бы только собраться вместе и нападение устроить.

Я ушам не верил. Михаил Озёров на моей стороне? Похоже, ему мощно мозги тут промыли. Ну или после смерти человек многое осознаёт.

— Допустим, — произнёс я. — Но ведь в тёмных мирах нет кислорода, там невозможно дышать.

— Поэтому я и говорю: нужны такие, как ты. Вы же тьмой умеете дышать, как и эти твари. У вас одна природа. Только вы — люди, а они — нет. Сейчас наше «общество спасения» головы ломает, как ходы проделать из человеческих миров к главной твари, чтобы вы все сразу там оказались. И ещё нужно, чтобы вы достигли высочайшего уровня силы, поскольку верховный настолько могуч, что словами не передать. По сравнению с ним повелители — младенцы. В одиночку его убить даже ты не сможешь. А если все вместе навалитесь, то, глядишь, что и получится. Только вот погибать вам нельзя. Если перемрёте все, то и вообще надежды никакой не останется.

— Интересные у вас планы. Ну зови, как всё будет готово. Что я могу сказать? С радостью поучаствую. Или от меня ещё что-то требуется?

— Нет, ничего не требуется. Просто предупредил тебя, чтобы ты знал, к чему готовиться. А теперь давай, дуй обратно. Там у вас такой бардак творится, что за голову хватаешься. Тут дела вон какие вершатся, а эти князья туполобые лупят друг друга из-за того, что не могут договориться, кого на престол посадить. Ну что за идиоты! Тьфу! В общем, главное, не сдохни. Понятно?

— Не сдохну. А ты как здесь оказался? Кто тебя убил?

— Меня-то? Да родственники, твари поганые! Добраться бы до них, всем шеи посворачивал, да только духу это не по силам. Мы ж бесплотные! О, ты, похоже, уже в сознание приходишь. Ну давай, удачи!

Действительно, смутная фигура Михаила стала удаляться, а голос его — затихать. Перед глазами потемнело, и я почувствовал, что лежу на чём-то холодном.

Когда я открыл глаза, понял, что валяюсь на заснеженном поле, а надо мной в вечернем небе плывут низкие серые облака. Ощущал себя нормально. Падение с высоты не способно повредить великому мастеру, поэтому не стоило удивляться, что я жив-здоров.

Приняв сидячее положение, огляделся. Белое поле тонуло в сумерках. Повсюду валялись обломки самолёта, где-то что-то горело. От ближайшего леса к небу поднимался столб густого, чёрного дыма.

Я встал и поёжился. Холод чувствовался, но энергия моего тела не давала замёрзнуть. В самолёте я сидел без куртки, а рюкзак сунул под кресло, поэтому сейчас остался без всего. Впрочем, самое главное было при мне: документы и деньги до сих пор лежали в кармане кителя.

Сбила нас ракета или чья-то мощная магия — понять было невозможно, но очевидно противник нас ждал и не в аэропорту, как все думали, а на подлёте. Почему-то командование не предвидело, что подобное может случиться. И теперь первый батальон оказался разбросан по полям и лесам где-то под Москвой. Большинство, скорее всего, погибли. Обычные мастера такого падения точно не выдержат, а ученики — подавно. Великие мастера наверняка выжили, у старших мастеров шанс был, но где они сейчас? Как их найти в потёмках?

В небе что-то грохнуло, заставив меня обернуться, вспыхнуло, и какой-то горящий объект метеоритом полетел за ближайший лес, где раздался ещё один взрыв. Противник сбил второй самолёт. Остались два. На борту третьего летел весь штаб и полковник Романова, а на четвёртом и людей-то не было — только машины и ящики с амуницией, оружием и патронами.

Я стоял и ждал новых взрывов, но проходили минуты, а их не было. Последние два самолёта летели с некоторым отрывом, и, наверное, успели развернуться. По крайней мере, хотелось в это верить. Итак погибло много гвардейцев. Смысла в их смертях никакого не было, но вот так получилось. А я остался один посреди заснеженного поля, не зная, что делать и куда идти.

Вдали виднелись огоньки какого-то населённого пункта, и я решил направиться в ту сторону. Искать в стремительно сгущающихся сумерках выживших было бесполезно. Лучше вернуться сюда утром, когда рассветёт. Сильный владеющий, способный пережить крушение самолёта, не замёрзнет при небольшой минусовой температура, поэтому торопиться не имело смысла. А в городе можно найти гостиницу, где переночевать, или хотя бы телефон, чтобы связаться с томской базой или с кем-то из командования и сообщить о трагедии.

В идеале следовало добраться до места, где находились великий князь Дмитрий Павлович и царевич Павел, но я не знал, где именно они засели. Нам сказали лишь, что «в надёжном месте».

Я зашагал через поле в ту сторону, где виднелись городские огни. По пути мне попались два обломка самолёта и три сильно обгоревших трупа. На улице темнело быстро, и вскоре я вообще перестал что-либо различать вокруг себя. И лишь зловещий пожар похоронным костром до сих пор поблёскивал вдали среди деревьев.

Вдруг до моего слуха донёсся гул моторов. Он приближался, и вскоре впереди показались огоньки фар. Судя по звуку, сюда ехали «Носороги». Их характерный рёв я не перепутал бы ни с чем. Где пролегала дорога, я не видел, но точно где-то близко.

Вначале я обрадовался, но потом подумал: кто мог послать поисковиков за выжившими? Наши союзники? Это вряд ли. Гораздо вероятнее, что те, кто сбил самолёты, понимали, что на борту находились сильные владеющие, и отправили отряд, чтобы точно никого не осталось.

Машины тем временем остановились, фары погасли. До меня донеслись хлопки дверей, голоса людей и звук вращения пулемётных турелей. Я же продолжал идти им навстречу. Если меня заметят, всё равно не получится спрятаться в открытом поле, поэтому лучше принять бой, истребить столько врагов, а заодно попытаться завладеть техникой противника. Сил должно хватить. Я великих мастеров и тёмных богов побеждал, неужели не справлюсь с мелким отрядом?

Меня заметили. Скорее всего, у повстанцев имелись приборы ночного видения, потому что действовал отряд в полной темноте. Полетели трассеры. Яркие смертоносные линии пронзили ночь, стараясь достать меня.

Подставляться я не стал. Превратился в тёмное облако и полетел вперёд и в сторону. Противник продолжал стрелять туда, где меня уже не было. Я ещё раз переместился, потом ещё раз. Два пулемёта обрабатывали пустое поле. Кто-то кинул большой шар огня, который кометой рухнул в снег, и всё затихло. Эти умники сообразили, наконец, что лупят в молоко.

Я к тому времени уже добрался до дороги, оказавшись в сотне шагов от отряда. Можно было бы попытаться сбежать, но далеко ли уйдёшь пешком? Да и не очень-то хочется на своих двоих топать, когда есть машины. Конечно, в драке легко их повредить. Я понимал это и вознамерился действовать максимально осторожно, чтобы не испортить технику.

Двух перемещений оказалось достаточно, чтобы добраться до первой машины. Она стояла с выключенными фарами, пулемёт на крыше смотрел в поле. Сколько человек находится внутри, я не видел. За «Носорогом» толпились люди и что-то говорили. Я прислушался.

— Ну что, упустили? Вот куда он убежал? — возмущался один из них. — Нет нигде. Внимательно смотрите по сторонам. Ищите!

— Какой магией он владеет? — спросил другой голос, более толстый. — Я так и не разобрался.

— Возможно, воздух, раз летать умеет. В общем, не имеет значения. Просто будьте внимательнее, понятно? Выжили здесь только сильные владеющие. Мы не в игрушки играем.

Пользуясь тем, что люди были заняты разговором, я решил захватить «Носорог». Дёрнул за ручку, и тяжёлая бронированная дверь открылась. За рулём сидел солдат, но разглядеть его форму и знаки отличия в темноте я не мог. Да это сейчас и не имело значения. Отряд не спасать нас приехал, поэтому придётся их убить. Солдат ничего даже понять не успел. Небольшой тёмный шар моментально продырявил его насквозь.