Шоу продолжается (СИ) - Кас Оксана

Шэнь не удержался — изобразил, что его тошнит — и они оба расхохотались.

— А если серьезно, то некоторая провокационность и раскованность поведения легко считываются через экран, даже если ты показываешь это лишь мимикой. То есть, тебе нужно проворачивать этот трюк во время интервью, представляя за камерой какую-нибудь девчонку, например. Или во время общения с другим человеком. Но без тренировки у тебя не получится поддерживать этот взгляд с поволокой и при этом продолжать общение. Поэтому и предполагается, что сначала ты будешь тренироваться правильно смотреть сначала на всех подряд, а потом уже начнешь включать такой взгляд по желанию.

Шэнь задумчиво кивнул. В его прошлом агентстве их учили улыбаться так, чтобы это было красиво. Какое-то время проверяли их улыбки постоянно, жестко отчитывали, когда те начинали улыбаться так, как привыкли. Сейчас Шэнь даже в обычной жизни по привычке улыбается «с зубами», а не одними губами, как вообще-то улыбался с детства. Поэтому он понимает, что Хару имеет в виду — если будешь часто практиковаться, то научишься «включать» правильный взгляд уже без воображения, просто напряжением нужных мышц.

— Подшучивай над другими, придумывай легкие провокации, веди себя более уверенно, — добавил Хару. — В целом, ты ведь действительно ехидный и сексуальный, просто проявляешь это не особо часто. Кстати… твое легкое изменение в поведении можно объяснить тем, что ты окончательно освоился в стране и на шоу, поэтому ведешь себя смелее.

Шэнь радостно улыбнулся: это логично. Он уже в каком-то интервью говорил, что чувствует себя немного неуютно, хотя и хорошо понимает корейский.

— Можно добавить некоторой провокации в общении с другими трейни, — продолжил Хару. — Флирт с камерой. Больше пока в голову ничего не приходит.

— Спасибо, — честно поблагодарил его Шэнь, — Это уже больше, чем я смог придумать самостоятельно.

— Да не за что, — улыбнулся Хару. — Это ведь моих интересах, чтобы ты был с нами как минимум до финала, потому что кто иначе меня будет учить танцевать?

Шэнь сощурился:

— Это был сарказм? Это же теперь моя фишка?

— Это было проявление моего избалованного характера настоящего принца, — Хару сделал вид, что проверяет ногти, — Я просто забочусь о своих подданных, чтобы они продолжили заботиться обо мне.

Глава 4

Сценическое присутствие

Если с вокалом дела шли не очень, то разучивать танец им ничего не мешало. К среде они вроде выучили его полностью и начали прогонять целиком… и это смотрелось как-то не так. Хару смотрел в зеркало на себя, на других, но выглядели они откровенно странно.

Нельзя сказать, что оригинальная хореография категорически не подходила парням, ничего исключительно «женского» там не было, это не самый милый танец данной группы. Но… дело ли во внешности, или в поведении — но их семерка и этот танец просто не созданы друг для друга. Даже Шэнь, который замечательно танцует, и тот выглядел так, как будто был не на своем месте.

— Давайте еще раз, с вокалом, — попросил Хару.

Все выстроились, начали сначала. У парней не всегда получалось хорошо исполнить свои партии, Нобу вообще свою часть припева практически пищал, что звучало жалко, но беспокоило Хару не это. Закончив, парни разошлись по залу, отдыхать. А Хару подошел к зеркалу, изобразил несколько движений из хореографии…

— Дерьмо собачье, — констатировал он.

Кажется, на него посмотрели все в помещении.

— О чем ты? — удивился Чанмин.

— Ты не видишь? Движения подстроены под милый концепт, а у нас из милого — только Нобу. Мы же все смотримся откровенно плохо. Вот давай, Шэнь, прогони партию.

Шэнь пожал плечами, включил музыку и начал с начала свою партию. Остальные молча наблюдали, но Шэнь даже не закончил танец, остановился раньше:

— Черт, ты прав.

— Хореография практически убивает тот тип харизмы, который у нас есть, — заметил Хару. — Давай, Нобу, то же самое. Только с эмоциями, как ты обычно делаешь… а то без них и у тебя смотрится странно.

Музыку перемотали на начало. Нобу начал танцевать. Он улыбался, подмигивал, но даже при этом некоторые движения смотрелись… нелепо. Пусть он и весьма субтильный, но фигура-то у него нормальная, мужская, плечи заметно шире бедер, как таковой попы, чтобы крутить ею перед камерой, у него нет.

— Даже у него выглядит странно, — подытожил Шэнь. — И что делать?

— Менять хореографию, — уверенно сказал Хару. — В правилах это не запрещено, я точно помню, сказано лишь — чтобы оригинальная хореография присутствовала в измененной.

— Нас не захейтят за такое? — уточнил Нобу. — Обычно фанатам групп не нравится, что оригинальную хореографию женских групп меняют под мужской коллектив.

— Обычно тем, кто выступает с женской хореографией, не нужно соревноваться с другими группами, — резонно заметил Чанмин. — Группы, которые дебютировали, делают каверы, чтобы привлечь внимание фанатов, поэтому они и должны относиться с уважением к оригинальной концепции. Но мы не дебютировали, наша задача не развлечь фанатов, а поразить их и выиграть.

Все вокруг начали кивать, соглашаясь с ним. Хару про себя подумал, что сейчас на Шэня ляжет дополнительная ответственность — он единственный, кто действительно может ставить новую хореографию.

— Если так подумать, — осторожно заметил Хару, — песня ведь вовсе не милая. Она скорее про страсть, про сильное притяжение, когда лирический герой хочет остановиться, но не может.

— То есть про секс? — напрямую уточнил Шэнь.

— У тебя все про секс! — возмутился Хару и тут же спокойно добавил: — Но в этом случае — да, про секс.

Парни вокруг расхохотались.

— Значит, часть милых движений переделать под более сексуальные? — уточнил Шэнь.

— Только не переборщи! — попросил Хару. — Не надо делать совсем… агрессивный посыл. Давайте начнем с того, что вообще решим, что нужно менять. Шэнь, давай сначала. Нобу, попробуй с ним, а то у этого типа все временами выходит слишком сексуально…

Снова смех. Музыку перемотали на начало, Чанмин включил запись на телефоне и снимал этих двоих. Потом начали разбирать — что точно нужно менять, а что нужно оставить, чтобы оригинальная хореография присутствовала в выступлении. Совсем исключать милые движения — тоже плохо. Поэтому меняли не все.

— Вот эти приседания в начале хорошо у вас выглядят, — указывал Хару, — А вот в припеве движения бедер я бы изменил… хотя бы положения рук.

Шэнь что-то записывал на обратной стороне листа с правилами подготовки номера. Когда разобрали весь номер, Шэнь начал работать над изменением движений. Хару подсказывал, наблюдая со стороны.

— Должно выйти что-то в стиле флирта. То есть все еще мило, но заменить часть движений на более мужские, — подсказывал он иногда.

Шэнь кивал и пробовал разные варианты. Выбирали вместе, записывали готовые кусочки на камеру. К вечеру успели только соединить все воедино, но пока что не все достаточно хорошо запомнили движения. А тут еще объявили, что завтра репетировать они смогут только до обеда, потом будут снимать первую часть филлерной серии. Нобу начал паниковать, что они не успеют все выучить.

— Успеем, — уверенно сказал Хару. — Мы все за три дня освоили хореографию к титульному треку, здесь у нас времени больше. Скачаем себе на телефоны запись с хореографией, будем репетировать дома.

Все согласно, хотя и немного печально, кивали. Понятно, что никому не хотелось дома продолжать репетировать, но выходить с хореографией, которая им не подходит, — не лучший способ выиграть в соревновании.

Подгоняемые сроками, они умудрились за несколько часов с утра состыковать все куски хореографии и даже пару раз прогнать номер целиком. Не у всех новые движения получались хорошо, но это можно отработать, главное — что они вообще знают, что делать.

Когда они прогоняли хореографию уже перед самым обедом, к ним зашел один из наставников, хореограф. Он посмотрел, что у них получилось и похвалил Шэня: