Аркаим (СИ) - Лопатин Георгий

Оставалось только понять, почему имея на руках такое оружие он этих египтян вообще на ноль не помножил сравняв города с землей, а сбежал в землю обетованную. Единственный логичный ответ — расход энергии, который потом нужно долго восполнять, возможно даже многие годы.

— Так что со стратегической точки зрения он правильно использовал возможность.

Махавир вспомнил еще про так называемые иерихонские трубы с помощью которых были разрушены стены какого-то города. Тоже разовое действие артефакта, потому как больше таким способом стены не разрушались.

Что и говорить, возможности внушали.

— Моя прелесть… — потирая пальцем рубин медальона, посмеялся он несколько нервно. — Кстати… когда этот исход из Египта произошел с разрушением стен? Уже случилось или еще только предстоит произойти?

Увы, но эти моменты истории он припомнить не смог. Да и не так уж важен был ответ, ибо ничего ему не давал.

— Разве что найти этого Моисея и попросить научить пользоваться артефактом. Но он скорее меня прирежет… после того, как выпытает, где я этот артефакт прячу, ибо ни разу не святой, как можно было бы о нем подумать. Тот еще вероломный ублюдок…

В следующий момент Махавир чуть не выбросил медальон от себя подальше.

Нет, дело не в страхе превратиться в лысого уродца как в одной истории с золотым колечком, тут могло еще хуже обернуться — полной потерей личности, если артефакт работает по жесткому варианту. Ведь от личности реципиента не осталось ничего кроме памяти.

— Твою мать… Может не такие уж и дураки вождь со жрецом, что не таскают на себе медальон… Если я прав и это ко всему прочему еще и средство управления телом, то кому захочется стать марионеткой некой пусть и условно божественной сущности?

Смущало лишь то, что медальон отдали наследнику. Что это? Своеобразная жертва и уважение «гостю»? Дескать не абы какое тело предоставили, а царственное. В конце концов сыновей хватает… и если в одного из них, пусть и наследника вселится божественная сущность, превратив того в полубога, то это ведь хорошо… пусть не для наследника, но для всего племени.

— Вот ведь…

Махавир и раньше знал, что кочевые общности до крайности рациональны и вот получил подтверждение фактически на собственном примере.

— Тогда почему Зороастр не боялся? Или сознательно шел на риск понимая что возможность вселения маловероятна? Да и пользовался им уже в почтенном возрасте…

Махавир попытался вспомнить примеры таких возможных вселений, чтобы люди превращались в полубогов — Героев обладающих невероятными способностями. Но кроме Геракла никого не вспомнил. Ну может еще Ахиллес — тоже ведь неуязвимый был за исключением пятки почему-то, но это неточно.

«Ну, еще Илья Муромец, — припомнилась легенда о русском богатыре. — Лежал себе на печи, а потом как встал, да как начал ураганить!..»

— А когда та парочка куролесила в Греции? Блин… ничего не помню… да и не знал, если уж на то пошло… Но где-то в это же время… плюс минус… Да, если верить фильму, то Ахиллес воевал Трою, а это случилось где-то в районе тысяча двухсотого года до нашей эры… то есть еще случится!

Снова захотелось зашвырнуть медальон куда подальше. Остановило только то, что по всем параметрам эти деятели все же не вселенцы, а именно люди, что смогли активировать несколько функций амулетов. Один — невероятную силу, второй — неуязвимость.

— То есть они получили то, чего очень хотели. Слабак получил силу, а тот, кто боялся быть убитым — неуязвимость… А если взять Илью Муромца — исцеление. Значит все-таки это должно работать на ментальном уровне…

«Мне бы тоже кстати не помешала ускоренная регенерация и прочие свойства в виде силы и неуязвимости, — подумал он. — Слышишь медальон⁈ Включайся на исцеление моей тушки!»

Окончательно он в этом уверился, вспомнив из памяти реципиента эпос о некоем Гильгамеше, тоже герое и даже полубоге, что искал… источник бессмертия, что заключался в редчайшем цветке.

«Будь он вселенцем высокоразвитой цивилизации, то точно не страдал бы такой ерундой, как поиск бессмертия при таких-то возможностях своих технологий», — подумал Махавир.

— Правда по легенде он его нашел, но бездарно просрал… решил блин искупнуться, а тут приползла змея и сожрала цветок… Но это, как говорит Каневский, уже совсем другая история…

* * *

Плотник не подвел и где-то в районе десяти часов принес специальную лежанку для пострадавшего принца. Собственно там ничего сильно сложного и не было, три доски сбитые тремя поперечными брусками, они же рукояти с помощью которых эту лежанку можно переносить в случае надобности. Это специальное ложе обложили шкурами, женщины предварительно пришили к ним веревки по наказу Махавира, и привязаны к брускам чтобы они не сползали.

— А теперь осторожно перетащите меня на лежанку…

Получилось не очень. Вновь прострелило болью.

— Теперь примотайте меня тканью к лежанке в районе груди.

— Зачем, радж? — спросила Хансика.

— Чтобы я сам не соскальзывал вниз с ложа… ведь эту лежанку нужно немного приподнять в районе головы, примерно вот под таким наклоном, — показал руками Махавир угол под тридцать градусов.

Подходящий кусок ткани нашли. Женщины занимались тканьем не только в городе, но и здесь. Причем в этой «деревне» занимались ткачеством не из шерсти, а из крапивы.

Плотник достаточно быстро изготовил конструкцию нужной длины, кою и подставили под лежанку.

— Ы-ы-ы! — завыл через минуту Махавир, когда под нижняя часть тела чуть опустилась под собственным весом и произошло растяжение.

— Радж! — бросилась к нему Хансика.

— Все в порядке… — прохрипел Махавир, обливаясь выступившим крупными каплями потом.

Боль была чудовищной и он не отказался бы от обезболивающего средства даже если это будет наркотик. Даже чуть было не смалодушничал и не отказался от затеянной процедуры.

«Ну же, сука, работай!!! — взвыл мысленно Махавир, с силой сжав в руке медальон. — Убери боль в спине!!!»

— М-м-м…

Махавир так сильно сжал медальон в руке, что его краями повредил до крови кожу.

То ли медальон начал действовать, то ли еще что, но постепенно острота боли чуть притупилась, хотя казалось, что прошла вечность.

Противостояние с болью сильно вымотало его, так что он не сразу заметил, что в полуземлянку вошло несколько человек и столпились вокруг него. Среди гостей выделялся хмурого вида мужик с длинными русыми волосами и окладистой бородой. В глаза бросался широкий кожаный пояс с массивными литыми золотыми бляшками на нем изображавших коней, а так же коротким бронзовым мечом в ножных так же обильно отделанных золотом. Ну и нож конечно висел с другой стороны и тоже все в золоте. На груди болталась «тарелка» с каменьями и на голове кожаная повязка, естественно с золотыми изделиями. Все очень напоминало знаменитое золото скифов.

Рядом с ним стояла женщина с заплаканными глазами.

«Это мать… Бханумати», — узнал Махавир и признал, что имя ей из-за ее золотистых волос и просто красивого лица очень идет, так как в переводе значило: сияющая, как солнце.

Так же стояло несколько дядьев.

— Отец… Что сказал Агни Рави?

Агни Рави, что можно перевести как огонь солнца, звали верховного жреца.

Абхайт Аджит нахмурился еще сильнее, а из глаз матери обильно потекли слезы и это Махавиру сильно не понравилось. Стало ясно, что это последствия не только того, что ее сын сильно покалечился, но и результат большого жертвоприношения.

«Надеюсь это не значит, что и меня решили принести в жертву⁈» — забеспокоился он.

— Что он сказал⁈

— Бог дал нам знак, что больше оттягивать выступление нельзя… каждая следующая зима холоднее предыдущей и все более снежная… если мы останемся здесь на еще одну зимовку, то останемся без скота и лошадей… как ты остался без ног…

Махавир вспомнил, что да, зима действительно выдалась очень холодной и снежной, что привело к большим потерям среди скота. Пал практически весь молодняк и перспективы действительно были совсем не радужные.