Дар в наследство (СИ) - "Alex O`Timm"

Как вариант, примерно в десяти километрах на юг, располагался райцентр Баландчакыр, небольшой городок тысяч на пять населением, там со спиртным было попроще, как и в другом городке Ходжиабаде, до которого было восемнадцать километров, а до Ура-Тюбе, чуть больше двадцати пяти. И честно говоря, меня здорово удивило то, что пацаны смотрели на эти расстояния, довольно смело. Подумаешь, семь верст не крюк. Воскресенье выходной, вполне можно успеть туда и обратно. С другой стороны, может и так, тем более, что в ту сторону ходил рейсовый автобус. Одним словом, как там у Ломоносова: «Надежды юношей питают».

В итоге, забегая вперед скажу, что опять же, почти ничего не получилось. Нет, пацаны, все-таки добрались до Ура-тюбе, приняли на грудь там, затарились десятком бутылок портвейна с собой, и потащили все в поселок, но на выходе из автобуса, им устроили теплую встречу. Куратор от техникума, который находился с нами на хлопке, местный участковый и представитель колхоза. Вопрос был поставлен ребром. Или пацаны прямо сейчас разбивают все купленные бутылки о камень, и убирают за собой мусор, или полчаса на сборы, и они разъезжаются по домам, забыв навсегда о техникуме. Один из них попробовал возмутиться, так его тут же приняла местная милиция, под контролем куратора собрали вещи, и вызвали родителей, которые уже на следующий день приехали в колхоз, и забрали свое чадо домой. Больше нарушителей, до конца сбора хлопка не появлялось. Во всяком случае, никто не пытался добывать вино именно таким образом. Хотя способ принять на грудь, все же был найден.

Пожалуй, стоит немного остановиться на том, как здесь убирают хлопок. Хлопок, как оказалось однолетние растение семейства мальвовых, которое чаще всего выращивается в Средней Азии. Поспевает он, начиная с начала сентября, и первыми на поля выходят женщины хлопкоробы из ближайших колхозов. Причем они собирают, только самые верхние раскрывшиеся коробочки, не обращая внимания на те, которые находятся ниже. То есть даже если они и поспели, но считаются уже ниже сортом. Самый первый созревший хлопок, считается лучшим по качестве, а семена с него идут на элитные сорта. Считается, раз он созрел раньше других, значит выращенный хлопок из этих семян созреет раньше, и будет более качественным. Когда первый урожай собран, на поля выходят комбайны, которые собирают все, что осталось на кустах, оставляя за собой, практически голые поля. И вот тут-то, на поля выгоняют студентов. Точнее никто не пытался искать горячительные напитки на стороне.

Существует три сорта хлопка, который достается студентам;

«Высший сорт» — только волокно из созревшего, полностью раскрытого курака. Так называют коробочку. Такой хлопок попадается редко, и чаще всего его не собирают отдельно, гораздо выгоднее бросить его вместе с кураком в мешок, по цене получается много ниже, зато по весу больше.

«Первый сорт» — можно брать раскрывающийся курак, где волокно ещё не дозрело, только надо оторвать лепестки коробочки. Ну, особо рьяные сборщики так и поступают, но чаще всего не обращают на все эти лепестки внимания. Один черт работа бесплатная, так чего стараться-то?

«Технический подбор» — собираются с земли остатки опавшего или не дозревшего урожая. Коробочки с полусгнившими семенами, в которых тоже есть частица «белого золота».

По цене, «Высший сорт» стоит десять копеек за килограмм. «Первый сорт» — пять, а «Технический» — две корейки. Но последний это фактически мусор, с коробочками, кусочками кустарника, а порой и землей. За это разумеется ругают, но как я уже говорил, денег все равно не дождешься, а сидящий на весах бабай-приемщик, все равно снизит сорт до минимума, и хоть очисти его до малейшей пылинки, все равно высшим сортом, его не назовут.

Теоретически, существует норма, которую должен собрать студент за день. Вначале, по приезду, она была равно пятидесяти килограммам, чуть позже, когда поле уже основательно ободрали, норму снизили до двадцати пяти. Хлопок же поспевает неравномерно, вот и получается, что одно и тоже поле можно обдирать в течении месяца, а то и двух. Комбайны повторно запускать смысла нет, а вот студенческая рабсила, вполне с этим справляется. Причем в этом словосочетании, означает именно раба, а не работника. Почему? Да все просто.

Тебе выдают норму, которую ты обязан сдать за день. Даже пятьдесят килограмм по две копейки, это всего лишь рубль. А чтобы их собрать уже с ободранного поля, приходится находиться на нем буквой «Г» с раннего утра, до позднего вечера. При этом бабай-приемщик, мало того, что делает пересортицу, так еще и дает огромную скидку до пятидесяти процентов на мусор. А попытаешься, что-то доказывать, сделаешь только хуже для всех.

Теоретически, кормить тебя должны бесплатно, фактически, на это уходит весь твой дневной заработок. Мало того, если у тебя есть опыт, и ты собираешь двойную норму, а твой сосед не выполняет и половины, сбор раскидывается на всю бригаду. И все равно ты никаких денег не увидишь. В редких случаях, колхоз может наградить отдельных личностей, ценными подарками. Иногда это — наручные часы, реже — радиоприёмник, а чаще всего — почетная грамота. Деньги? Какие деньги? Если какие-то деньги и появляются в ведомости, тебя тут же приглашают в комитет комсомола, и вдруг оказывается, что ты добровольно перечислил заработанное, а если будешь спорить, то и часть своей стипендии в фонд поддержки Луиса Корвалана, Анжелы Дэвис, или Иннесы Арманд. Как умерла? В 1920 году? И что теперь ты выступаешь против Советской власти, и не желаешь увековечить ее дела памятником?

Поэтому проще молчать и не спорить. В конце концов ты ведь пришел сюда зарабатывать профессию, а не деньги! Вот и получай, за чем пришел. Тем более, что стипендию, все-таки платят.

Глава 4

4

Поселили нас, как я уже говорил, на полевом стане. Представьте себе два длинных барака из саманного кирпича, оштукатуренных той же глиной, и побеленных известью. По верху брошены под небольшим уклоном лаги и постелен шифер. Внутри имеется печь, сложенная из все того же самана, и при необходимости ее топят гузапаей. Гузапая это — стебли хлопчатника, оставшиеся с прошлого года. Хлопок считается масличной культурой, и потому стебли разжигаются довольно легко, горят бурно, и жарко. По большому счету, печи не особенно и востребованы, сентябрь и октябрь конечно не лето, но и сейчас температура порой доходит до тридцати градусов жары. Ночью конечно прохладней, до и горы рядом, поэтому печи и поставлены, но понадобятся они ближе к концу октября.

Внутри бараков обычные деревянные нары в два этажа. На каждое место, выдают стандартный ватный матрац, такую же полушку, и байковое одеяло. Простыни и наволочки, меняют раз в неделю в банный день. Баня, находится в поселке, куда нас и отвозят на помывку. Точнее отвозят половину всего личного состава в субботу, а вторую в воскресенье. Возят обычно на грузовике, потому что другого транспорта в колхозе нет. Ну не считая личных автомобилей. Учитывая то, что асфальт здесь имеется только в самом поселке, а окрестные дороги все без твердого покрытия, то возвращаешься из бани, как бы не грязнее, чем перед поездкой туда. И единственное что спасает от полного зарастания грязью, так это небольшое озерцо, в ста мерах от полевого стана на север, или ручей в двухстах метрах на запад. Правда в том же ручье, особо не накупаешься, потому что он берет свое начало в горах, что поднимаются в каком-то десятке километров на восток, и вода в нем холодна как лед. Но вкусная до невозможности.

Озеро, в отличии от ручья довольно теплое, правда воду нельзя назвать идеально чистой, по цвету она напоминает какао с молоком, этакая светло-коричневая субстанция. Ради интереса, как-то набрал стакан воды, и оставил на всю ночь, к утру, вся муть осела, и внизу, примерно на четверть стакана образовался такой коричневатый осадок. При этом сама вода посветлела далеко не полностью. Но возвращаясь после целого дня работы в поле, даже такое озеро, способствует тому, чтобы быстрее прийти в себя. Вдобавок ко всему, здесь совершенно нет женщин. В техникуме имеется единственный факультет, где готовят бухгалтеров и диспетчеров, и там учатся, только девочки. На всех остальных одни мальчишки, поэтому стесняться нам особенно некого. Даже в качестве штатного повара, выступает местный бабай.