Пришлось оперативно уносить ноги и им чудом удалось спастись. Да и то не факт, ведь твари могут еще преследовать их.
— Эй, а меня-то за что? — возмутилась Флорайн. — Я в этом не участвовала и говорила не лезть.
— Ты тут самая старшая и самая ответственная насколько я помню, — глянул на нее Живчик заставив девицу втянуть голову. — Чего же не остановила? То, что ты не командир отряда не означает, что ты должна все спускать с рук тем, кто творит глупости. Это очень безответственное поведение, юная леди.
Наемница замолчала.
Вот всегда оно так. На словах — умный, взрослый человек, но как влезть в дерьмо за кампанию — только дай. Вовсю наслаждается тем, что отвечает сейчас только за себя.
«Вокруг меня сплошные глупые дети. Неужели тут кроме меня нет никого взрослого и ответственного?»
Он глянул на Троя. Кирин будто прочел его мысли и покачал головой не желая участвовать в этом нелепом представлении.
— Ну что вы скажете в свое оправдание?
— Мы будем осторожнее! — ответили они хором.
По глазам видно, что ничего они не поняли и будут продолжать совершать глупости.
Хотелось выть и рычать, пока до них не дойдет как сильно он за них перепугался. Было бы неплохо выпороть всех, но они уже давно не дети и просто побьют его за такое.
«Эх, ну и что мне делать?»
Он бы хотел злиться, но просто не мог, не только потому что сам устал, не только потому что просто был рад, что они в порядке, но и… потому что…
«Скоро я снова всех вас потеряю…»
Максим… его первый дорогой сын, которого он оставил на Земле и так долго искал. Бартлби… его второй сын, что дал ему надежду и сил справиться с горем… И даже Кресзентия, которая так хорошо влилась в их семью, что он уже и сам порой не обращал внимание, что и её своим ребенком считал. Он ведь любил их всех и просто не хотел потерять.
— Ладно, давайте лучше поедим и отдохнем. Разбор полетов проведем потом.
Компашка тут же перестала изображать раскаяние и занялись делами по лагерю, а он лишь грустно улыбался…
* * *
«Стыдно… как же стыдно…» — крутились в голове Флоры эти мысли.
Оказаться в такой ситуации, быть отчитанной как маленький ребенок, осознавать свои ошибки — это очень унизительно. Последний раз её так опускали носом в навоз лет десять назад, Томас отругал её за чересчур опасную авантюру и был крайне недоволен, что она так глупо поступила. А она только обижено сопела и рычала про себя, ведь хотела, как лучше и думала, что все нормально, а её тут ругают. Потом она, конечно, поняла какую-то ерунду сотворила, но будучи в том возрасте все казалось иначе.
И вот сейчас…
«Живчик прав, почему я их не остановила?»
Идея Бартлби ведь и правда была идиотской, Макс её поддержал, а Зенти колебалась. Сама же Флора прекрасно осознавала, что это идиотизм чистой воды, но как-то ничего не сказала и заколебалась. Когда обдумала все, было уже поздно.
«Чего тут обманывать себя. Все же очевидно… Я просто слишком расслабилась…»
Увы, это горькая правда.
Еще в разговоре с Зенти она признавалась, что ей непривычно общаться с кем-то на равных. Вокруг нее всегда были или те, кто младше, или те, кто старше, а ровесники равные по статусу вообще не появлялись. Она с детства на тренировочной площадке и на учебе, а потому ни о каком нормальном детстве и речи не шло. Она даже в школу никогда не ходила, занимаясь дома с репетитором.
Всегда пыталась оправдать чьи-то ожидания. Всегда за кого-то отвечала.
А потому, когда оказалась отрезана от своих людей и попала в такое окружение, то внезапно осталась без ориентиров. Вначале ее еще немного сдерживало задание, но теперь Живчик — вот он, осталось только доставить. Она ни за что не отвечает, ни перед кем не отчитывается… И ведет себя как беззаботный гуляка, даром, что вокруг опаснейшие земли.
«Я же могла просто дать Барти подзатыльник за глупую идею и Максу пинок, чтобы не слушал, но… промолчала…»
И от такого ребячества было не по себе. Она несколько расслабилась, лишившись ноши командира и оказавшись в своеобразном «отпуске». Потому и замешкалась, когда нужно было принимать какое-то решение, ведь думать тогда не особо хотелось.
«Будет мне уроком…»
И хуже того, что Якоб её отчитывал, наравне с остальными…
«Томас никогда не должен об этом узнать. НИКОГДА!»
Иначе поток шуток или новый выговор не заставит себя ждать.
Флорайн так погрузилась в свои размышления, что просто не заметила, как оказалась тут не одна.
Пока остальные занимались готовкой или обустройством лагеря, она уселась у лампы и просто смотрела на свет, размышляя о своем и занимаясь самобичеванием. Девушка впервые оказалась в такой ситуации, когда на ней не висит сейчас никакая ответственность за окружающих и можно просто отдохнуть, но отдыхать было нельзя.
«Моя миссия не закончилась. Осталось последнее…»
Вот погружаясь в такое она и не заметила, как к ней подсел Макс и парня она заметила лишь спустя несколько секунд.
— Ой, ты как тут?
— Увидел, что ты такая задумчивая и решил не прерывать размышления, — ответил он. — Ты в порядке? Папа может был не справедлив к тебе. Извини. Но он все же волнуется и потому такой нервный.
— А ты я смотрю не переживаешь, — хмыкнула она.
— Да ничего такого, — махнул тот рукой. — К тому же… это даже приятно.
— Что на тебя кричат?
— Что за меня переживают, — Макс улыбнулся. — Последний раз такое у меня было больше года назад… Когда дедушка еще был жив. Он ругал меня за глупые поступки, ворчал и злился, но просто потому что беспокоился.
Он поднял свою черную руку, испещренную шрамами и какое-то время, смотрел на нее.
— Мне этого не хватало…
Девушка ничего не сказала, лишь отвела взгляд.
Этот парень многое пережил за свою жизнь. Много раз судьба била его, по нему видно, но он все же нашел в себе какие-то силы подняться. А она вот расклеивается из-за неопределенности со своей семьи.
«Может я не такая уж и сильная?»
Пораженческие мысли сами собой крутились в голове и отвертеться от них не получалось.
— Не переживай. Думаю, найдется способ как все разрешить.
— Какой ты оптимист.
— Устал быть унылым и депрессивным, — усмехнулся он. — В тяжелые моменты важно иметь кого-то рядом. Поддержка нужна всем. Если бы не Барти, то я точно бы сломался.
— Наверно хорошо иметь такую семью…
— А что насчет твоих? У тебя же есть старшие и младшие.
— Мы семья, но видимся уж больно редко, — вздохнула она. — Когда отец взял меня к себе, то я какое-то время провела с ним, познакомилась с старшими братьями и сестрой… В это время как раз Лукас начал носить свои дурацкие очки… А после были только учеба и тренировки, далее практика и работа. Особо некогда было нам общаться. Великая цель заставляла двигаться и только это важно.
— На пути к «великой цели» главное не потерять себя, — философски заметил Макс. — Был у меня один знакомый что думал, будто цель оправдывает средства… Он плохо закончил свою жизнь.
— С нами такое не может быть.
— А то что сейчас происходит разве не показатель?
Она не могла ответить, так как сама не понимала.
Всю жизнь её учили одному, что нужно не только быть эффективным, но и благородным. Что пускай у них важная цель, но нельзя опускаться до уровня животного, ведь тогда сам станешь не лучше своего врага. Что нужно всегда принимать удары судьбы с достоинством…
Но последние события словно говорили ей — Все поменялось.
И когда это изменилось, сказать не могла. Мир просто вдруг стал другим, а Флора все проморгала…
— Не переживай. Все как-нибудь образумиться.
— Буду надеяться.
Она опустила голову.
Макс рядом с ней как-то заерзал.
— Это… если нужна будет помощь… ты обращайся. Мы все же… команда сейчас.
Это предложение стало несколько неожиданным.
