— А почему именно кальвадос? — спросил я.
— Не только кальвадос, — улыбнулся священник. — Моя жена варит из яблок варенье для приходских ребятишек. Авессалому нравится, когда его магия приносит людям радость.
— Какой душевный демон, — усмехнулся я.
— Да, — с гордостью кивнул отец Иннокентий.
— Никита, — трескучим голосом позвал меня Киловольт, — здесь очень необычное дерево.
— Где именно? — спросил я. — Подай сигнал, чтобы я увидел.
Через мгновение слева взлетела в воздух ослепительная молния и разорвалась снопом искр.
— Идем туда, — сказал я отцу Иннокентию. — Демоны что-то нашли.
Оказалось, демоны отыскали гигантское дерево. Высоченную, коренастую яблоню, больше похожую на тысячелетний дуб. Ее раскидистая крона возвышалась над остальными деревьями, а на ветках висели яблоки размером с тыкву. Яблоки были золотисто-медового цвета. Солнечные лучи просвечивали сквозь них, и я даже смог увидеть крупные семечки внутри плодов.
— Что это за сорт? — спросил я отца Иннокентия.
— Не знаю, — растерянно ответил священник. — Я никогда не видел это дерево.
— В самом деле? — удивился я.
Судя по размерам, это дерево росло здесь довольно давно. Я позвал Живчика.
— Живчик, сколько времени нужно, чтобы вырастить такую яблоню?
— Это зависит от силы демона, Ник, — объяснил Живчик. — Но не за пару часов, точно. Скорее, для этого потребовалось несколько месяцев.
— Как ты думаешь, Авессалом — сильный демон?
— Наверняка, если он смог так преобразить свою аномалию. Ник, нужно достать одно из яблок. Я хочу кое-что проверить.
Яблоки висели высоко над землей, но тут нам помог Циклоп. Он взмахнул огненной плетью, и одно из яблок тяжело шлепнулось на землю.
Живчик присел над яблоком и коснулся его длинными узловатыми пальцами.
— Яблоко точно не ядовитое, — через несколько секунд сказал демон. — Но вызывает какие-то странные ощущения. Это чем-то похоже на действие магоцвета, но не опьяняет…
— Живчик, прочь! — быстро сказал я.
Демон послушался и убрал ладонь с яблока.
— Ник, это не яд, точно. И не магоцвет.
— Неважно, — возразил я. — Я заберу яблоко с собой и покажу его Лабуалям. Пусть поломают свои ученые головы.
Я ухватил яблоко за толстый черенок и поднял с земли.
Тяжелое!
И тут меня позвал Умник. Я не стал воплощать его — мыслящий гриб мало чем мог помочь в поисках. Но Умник чутко прислушивался к окружающему магическому фону. Можно сказать, демон-менталист непрерывно сканировал аномалию.
— Ник, высшего демона здесь нет. Он покинул аномалию, но он жив. Кроме того, в аномалии недавно побывали посторонние.
— Их было несколько? — уточнил я.
— Двое. Я почувствовал два магических следа. Одному несколько дней, а другой — совсем свежий.
— Ксантипп, — позвал я демона Воды. — Никто не пытался выйти из аномалии?
— Нет, Ник, — ответил демон. — Возле портала все спокойно.
Мы потратили еще несколько часов на то, чтобы обыскать всю аномалию. Зеленое солнце все так же светило в фиолетовом небе — оно двигалось по кругу, не опускаясь за горизонт.
— Здесь всегда день? — спросил я отца Иннокентия.
— Да, — ответил священник. — Авессалом не любит темноту, она его пугает.
— Ладно, возвращаемся к порталу, — сказал я. — Здесь нам больше делать нечего.
Мы вернулись к порталу, и я развоплотил демонов одного за другим.
* * *
— Странная вышла прогулка, — просвистел Убийца, когда мы вышли из портала и снова оказались в саду отца Иннокентия.
— Ты что-то заметил? — спросил я демона Смерти.
Все же, он был наивысшим демоном, и мог заметить то, что ускользнуло от других демонов.
— Этот Авессалом не так прост, как думает священник. Я чувствую, что у него есть какой-то свой замысел. Будет очень хорошо, если ты найдешь его, Ник.
— Я тоже так думаю, — согласился я.
Отец Иннокентий вопросительно посмотрел на меня.
— Что ты собираешься делать дальше, Никита Васильевич?
— В твою аномалию недавно проникли двое одаренных, — сказал я. — Наверняка Авессалом ушел с одним из них.
Священник помрачнел.
— Я так и знал, что его украли.
— Я так не думаю, — усмехнулся я. — Скорее всего, у демона был какой-то план. Не удивлюсь, если это он заманил одаренных в аномалию.
— Но зачем это Авессалому? Ему было так хорошо.
— Я выясню. А пока запру аномалию, чтобы в нее больше никто не зашел.
Несколькими движениями руки я повесил на портал свою собственную охранную печать.
— Ты, отец Иннокентий, тоже не пытайся туда входить.
— Хорошо, — кивнул священник.
— А сейчас угости меня рюмкой своего кальвадоса. Мне надо хорошенько подумать.
— Прошу в дом, — гостеприимно улыбнулся священник.
— Ник, на дереве кто-то есть! — внезапно предупредил меня Умник. — Он следит за тобой.
Мы с отцом Иннокентием как раз проходили под высокой березой. Я поднял голову и сквозь пожелтевшую листву увидел мальчишку, который выглядывал из-за толстого ствола.
— Слезай, — улыбнулся я. — Я тебя вижу.
Мальчишка молча покачал головой.
Отец Иннокентий тоже посмотрел наверх.
— Спускайся, Василий, — строго сказал он и поманил мальчишку пальцем.
Парень стал неохотно спускаться.
— Это мой младший, — объяснил отец Иннокентий. — Шустрый, просто беда. Никакого сладу с ним.
Василий ловко повис на руках, зацепившись за нижний сук, и спрыгнул на землю.
— Зачем ты залез на дерево? — спросил я его.
— Я играл в ликтора, — упрямо наклонив голову, ответил мальчик. — Выслеживал демона.
— Какого демона? — улыбнулся я.
— Тебя.
— Василий, что ты выдумываешь, — одернул сына священник. — Извини, Никита Васильевич. Урок музыки отменился, вот он и бедокурит от скуки.
— Ничего, — улыбнулся я. — А твой учитель музыки так и не пришел?
Василий помотал головой.
— Нет. Да и какой с него толк? Даст нам ноты, а сам уходит в сад. Ходит возле аномалии, руками размахивает и что-то себе под нос бормочет. А мы поем, как заведенные.
— Не любишь петь? — рассмеялся я.
— Это не мужское дело. Я хочу стать ликтором, когда вырасту. Буду убивать демонов.
Отец Иннокентий только покачал головой.
— Часто учитель выходил в сад? — спросил я.
— Постоянно, — кивнул Василий.
— А больше ты никого в саду не видел?
— В саду — нет, — ответил мальчик.
— А где видел?
— Вот там.
Мальчик показал рукой на соседний дом.
— Сосед все время за нами следит. Как придет со службы, так сразу залезает на чердак и смотрит.
— Что ты выдумываешь, Василий? — укоризненно сказал сыну отец Иннокентий.
— Ничего я не выдумываю. Он и сейчас смотрит. Вот!
И точно — в чердачном окне соседнего дома снова что-то блеснуло.
Похоже, этот Яков Пермяков очень любопытен.
— Я поговорю с вашим соседом, — решил я. — Так что насчет кальвадоса, отец Иннокентий?
Мы вошли в дом.
— Матушка, накрой на стол, — ласково сказал отец Иннокентий жене. — А я пока в погреб спущусь за кальвадосом. Стоит у меня там один старый бочонок — берег для особого случая.
Я дождался, когда за священником закроется дверь погреба и спросил его жену:
— Что не так с этим учителем музыки?
Губы женщины задрожали, она отвернулась к окну и ничего не ответила.
Времени у меня было немного — отец Иннокентий скоро вернется. А продолжать расспросы при нем я не хотел. Поэтому решил вести разговор напрямую.
— Я взялся разыскать демона, который пропал из аномалии. Это серьезное дело, и найти его надо как можно скорее.
— Илья Петрович здесь ни при чем, — тихо сказала жена священника, не поворачиваясь ко мне.
— Просто расскажите мне все, — предложил я. — Отец Иннокентий ничего не узнает, даю вам слово.
Елена повернулась ко мне.
