Кодекс Крови. Книга ХVI (СИ) - Борзых М.

— У вас же защита от вмешательства ментаторов богом поставлена, — заметил я, вспоминая сложности воздействия на императора.

Александр Петрович несказанно удивился моим знаниям тонкостей их семейной защиты.

— Да её обойти — раз плюнуть! — Андрей, кажется, уже придумал решение проблемы. — Обе дадут разрешение на вмешательство, только Лене сделаем косметологическую процедуру, а Насте — лекарскую диагностику. А вот с отцом сложнее будет.

— Ему я ещё один макр покажу, — не стал я вдаваться в подробности какой. В моих планах было показать императору нашу довольно откровенную беседу, где мы частично вскрыли свои карты и заключили союз равных. Это несколько упростило бы процесс дальнейших объяснений.

Далее принцессами занялся Густав Ильдер, мой датский вассал. Тот уже только качал головой, когда к нему на сеанс «косметологии» привели сперва одну принцессу, а после на «лекарскую диагностику» другую. Оба принца взяли на себя роль переговорщиков в присутствии ментатора, чтобы у того не было даже тени сомнения в законности его действий.

А после мы произвели фурор своим появлением, правда, войдя всё же не порталом, а через потайной ход из-за стеновой панели в кабинет императора. Состояние здоровья у нашедшихся отпрысков тут же проверил Подорожников, спустя десять минут подтвердив его идеальность. Принцессы отправились в свои покои, а мне предстояло ввести присутствующих в курс дела.

— Итак, господа. Не более суток назад по объективному времени произошла некоторая размолвка между нашими богами-покровителями: Комаром и Кречетом. Результатом стали полномасштабные боевые действия на землях Комариных, которые закончились с результатом, не устроившим божественные коалиции. Потому они несколько отмотали время назад и договорились разойтись миром. Так уж вышло, что в процессе вы, Пётр Алексеевич, попросили политического убежища для ваших детей. И я его обеспечил.

Мария Петровна, услышав мои пояснения, и вовсе не знала, как себя вести. С одной стороны, она ликовала, что всё завершилось и её семья осталась в целости и невредимости, а с другой… отчаянно трусила, не зная, в каком свете будет представлено её участие во всём этом.

— Но как же Мария? — возмутился император. — Неужто из-за ваших размолвок ей не досталось места?

— Напротив, Пётр Алексеевич, — продолжил я, — Мария Петровна, имея некую дополнительную информацию от первоисточника, решила пожертвовать своей жизнью и спасти вас с вашими соратниками: Дмитрием Фёдоровичем, Данилой Андреевичем и Борисом Сергеевичем. А выжив, вместе с вами возглавила атаку регулярных подразделений наших войск на армию нежити, оказавшуюся на наших землях.

— Ну… Мар-рия! — потрясённо выдохнул император, глядя на пунцовую дочь, которая взглядом умоляла меня не раскрывать всех подробностей. — Не ожидал!

— А как мы оказались таким составом на ваших землях, Михаил Юрьевич? — дотошно уточнял Медведев.

— Так свадьба у меня была со Светланой Борисовной, — ответил я правду, расстёгивая запонку и закатывая рукав рубашки, — вот и брачная татуировка никуда не делась, что удивительно лично для меня, если честно, ведь ей положено бы появиться сегодня вечером.

У Подорожникова начался нервный тик от новостей.

— К-как Света и малыш?

— Живы и здоровы, Борис Сергеевич, тоже находились в эвакуации всё это время.

— А армия… где сейчас? — задал вполне закономерный в текущей ситуации вопрос Орлов.

— Там, где ей и положено быть. Переброска должна была начаться в районе шести вечера.

— Михаил Юрьевич, вы же понимаете, что это звучит… — император не мог подобрать культурных слов.

— … звучит, будто вы — пациент лечебницы для душевнобольных, — закончил за него мой тесть.

— Понимаю, но ваши сыновья прожили сегодняшний день в прошлой версии событий до момента эвакуации, которая началась где-то в районе десяти вечера, потому смогут подтвердить правдивость моих слов.

Взгляды всех присутствующих скрестились на Александре и Андрее.

— Почему вы помните больше, чем мы все? — задал принцам на удивление здравый вопрос Медведев. Подумав, я пришёл к выводу, что это связано ещё и со способностью Дмитрия Фёдоровича, который мог ситуативно останавливать время на краткие мгновения и потому хоть немного имел представление о возможностях воздействия на время.

— Мы в момент нападения находились в безопасности на изнанке, временные изменения же затронули лишь наш мир, — ответил за всех Андрей Петрович.

— Сутки… для всего мира… это же… дох*… — не выдержал Медведев. — Их там явно не двое было.

— Не двое, — согласился я. — Потому нам и повезло пережить такое событие, как божественная война.

В кабинете воцарилась тишина. Каждый из присутствующих думал о чем-то своём, я же решился чуть разрядить атмосферу:

— Господа, наш обряд боги засвидетельствовали, но я тут подумал, что негоже Борису Сергеевичу не помнить, как он единственную дочь замуж отдавал. Потому приглашаю всех вечером на тихое мероприятие в семейном кругу.

— Может, не надо? — это реплика принадлежала Андрею Петровичу. — Вы уж простите, Михаил Юрьевич, но я начинаю бояться ваших тихих семейных мероприятий.

Остальные несмело улыбнулись, а император опустил ладонь на стол и высказался:

— Ещё чего, свадьба не обряд прощания, можно и дважды отгулять. Пока мои соратники будут готовить армию, лекарей и службу имперской безопасности к этому торжеству, я хотел бы остаться наедине с моими детьми и Михаилом Юрьевичем.

Медведев, Орлов и Подорожников склонили головы в знак прощания и удалились. Я же остался наедине с императорской семьёй.

— Прежде всего, хочу сказать спасибо за Андрея, — поблагодарил Пётр Алексеевич, — лекари в вашей эвакуации творят чудеса похлеще Бориса Сергеевича.

— Скажем так, мои лекари в прошлом были вашими, — не стал я юлить, прикидывая, что информация о жизни Софьи Петровны в другом мире уже не особо заинтересует Кречета на фоне остальных событий. — И прежде, чем вы начнёте задавать вопросы, просмотрите.

Один макр из собственной крови я выложил перед Марией Петровной, там были воспоминания о её участии в прошлой войне. Ещё пару макров оказалось перед императором. На одном был наш откровенный разговор, а на другом — его участие в войне с некоторыми ограничениями.

Понадобилось минут пятнадцать, прежде чем отец и дочь вернулись в реальность. Мария Петровна справилась первой и, открыв глаза, тут же задала вопрос:

— Он знает об условиях Кречета?

Мы все синхронно покачали головами, а Андрей ответил:

— У них и так отношения не очень. Решили скрыть.

Мария выдохнула с облегчением.

— Спасибо!

— Должны будете, особенно за манипуляции с моей супругой, — я сверкнул глазами, давая понять, что воздействие на жену просто так не оставлю.

Мой взгляд принцессе не понравился, но она не стала отводить глаза.

— Мне не стыдно за свои поступки. Я спасала отца и пошла ва-банк, оно того стоило. К тому же я поступила по совести и расплатилась клятвой на крови, поэтому не смотрите на меня волком.

Я не выдержал и хмыкнул.

— Что? — вопросительно уставились на меня отпрыски императора.

— Ваша сестра слово в слово повторила мне то же самое, когда я спас её с задницы Васюганской Гидры.

— Так это же слово особы императорской крови, — отозвался Пётр Алексеевич, — а они слов на ветер не бросают. Да, дети?

Александр, Андрей и Мария кивнули.

— Что ж, Михаил Юрьевич, вы ответили практически на все мои незаданные вопросы. Безусловно, у меня их ещё остался вагон и маленькая тележка, но подозреваю, что ваш день был намного длиннее и насыщеннее моего. Потому они подождут до вечера, когда мы прибудем к вам в гости на свадебную церемонию.

Откат времени имел и другие последствия. Сын у меня основательно подрос, а у Светы беременность плавно перетекла к началу четвёртого месяца. Сообщив жёнам о проведении повторной церемонии, я отдал приказ об отмене всеобщей эвакуации. Сам же взялся открывать порталы для возврата своих людей по домам. Там их ждали праздничные столы по случаю моей предстоящей свадьбы. Я же получил порцию оханья и аханья от старост, дескать у них дары молодым не готовы.