Стажер Ли Су Джин (СИ) - Таймири Роман

Стоя у стола, он постучал пальцем по сложенной стопке бумаг.

— К-контракт? — запнувшись выдавил он из себя.

«Чёрт, ну вот только этого не хватало», — чуть не вырвалось у меня.

Контракты то они зачем сюда притащили? Я практически уверен, что большая половина из нас их даже подписать не могла в силу возраста.

— Именно, — кивнул нам руководитель. — С момента подписания контракта весь ваш рейтинг аннулируется, потому что он больше не имеет никакого значения. Теперь в случае условного провала на взвешивании, вам не просто погрозит пальцем диетолог и добавит минус в рейтинг — вы получите штраф. Обычный денежный штраф за несоблюдение условий контракта и срыва публичной деятельности группы.

«Ну что-то такое я и предполагал, куча правил и обязательств», — мысленно скривился я, слушая экспрессивную речь господина Бо.

— Вы должны ясно для себя уяснить, что с этого момента вы больше не принадлежите себе, — хлопнул он ладонью по столу. — Вы продукт развлекательного агентства RM. Нашего агентства, — подчеркнул он. — И продукт дорогостоящий, так что в ваших же интересах не доставлять нам проблем и прежде чем получать штрафы, побеспокоиться о том, чтобы для начала выплатить компании хотя бы свой долг.

А вот здесь он поднял довольно интересную тему.

Ещё по прошлому миру я знал, что обучение трейни — действительно дорогостоящий процесс для агентства: помещения, высококвалифицированные преподаватели, оборудование, а также персонал — от уборщиков до юристов — всё это требует значительных затрат. И с учётом того, что далеко не каждый стажёр достигает дебюта, процесс становится ещё и рискованным.

При этом агентства — вовсе не благотворительные организации. Их основная цель — не тратить деньги ради искусства, а зарабатывать. Так что трейни это по умолчанию должник, а его долг часто остаётся абстрактным и зависит от степени честности самого агентства.

Сложно даже навскидку посчитать, сколько пачек сухой лапши съел трейни, который с двенадцати лет живёт в общежитии, или цену за проживание с тратой на электричество. О плавающей сумме самого обучения и затрат на производство уже после дебюта, даже говорить не стоит.

Агентство может просто выдумать эту сумму, взяв её с потолка, и каждый год приплюсовывать к долгу всё больше и больше.

Такие судебные тяжбы могут тянуться годами, а айдол, который деньги даже в руках не держал, сталкивается с перспективой столкнуться в суде с крупной компанией, имеющей в штате команду юристов.

В прошлом мире я часто слышал от корейских коллег истории о том, как даже успешные исполнители, завершив карьеру, могли остаться буквально ни с чем.

Говорили, что агентства перестали доходить до такого уровня жадности только тогда, когда вмешалось правительство, ужесточив контроль за индустрией шоу-бизнеса.

Но всё это я знал лишь на уровне анекдотичных рассказов от знакомых айдолов и коллег. Как обстоят дела в этом мире на самом деле, мне только предстояло узнать. Единственное, что я мог точно сказать, так это то, что государство сейчас вмешивалось в индустрию, ещё сильнее, чем в моём прошлом мире. Об этом говорил как минимум мой контракт и долг, который копился не перед агентством, а перед республикой Корея.

— Ещё раз считаю нужным повторить, — подчеркнув фразу суровым выражением своего лица, продолжил руководитель Бо. — Вы всего лишь продукт RM Entertainment, компании, которая вас воспитала. А не какие-то избранные…

— Руководитель Бо, — прервал его генеральный директор и поднялся с кресла, после чего по-отечески нам улыбнулся. — Думаю, что ты всё-таки перегибаешь, пусть они и должны знать, кому обязаны своим успехом, но это все же будущие звёздочки нашей компании.

— Как скажите, господин генеральный директор, — слегка поклонился мужчина и сделал шаг в сторону, освободив условный центр для своего руководителя.

— Это ваш контракт, — подняв кипу листов, скреплённых между собой, он прошёлся по ряду и каждому из нас вручил одну из копий документа. — Он стандартный и даёт вам возможность работать в нашей компанией айдолом в течение будущих семи лет. Конечно, из вас только Чун Гук может подписать его лично, но я считаю, это отличным способом обрадовать своих родителей.

— Благодарим вас, господин Вон, — снова синхронный голос моих коллег и поклон.

— … господин Вон, — держа в руках документы, которые я хотел тотчас же выкинуть в мусор, я также поклонился вслед за остальными.

«Ещё семь мать его лет⁈»

— Итак… — когда мы снова разогнулись, мы увидели спину генерального директора, который, отдав нам документы, возвращался в кресло, а присев в него поднял на нас взгляд. — У вас есть вопросы?

— Да, — сразу же сказал я, перелистывая бумаги и вскользь пробегаясь по ним взглядом. — А здесь есть пункты контракта, которые являются гибкими и в перспективе подлежат обсуждению?

— …

— …

В комнате повисла оглушительная тишина.

Двое мужчин, просто смотрели на меня словно на невиданную говорящую зверушку, а, обернувшись к трейни, я увидел в их глазах один лишь испуг.

Из примечательного было то, что свои контракты они даже не открыли, прижимая их к себе, словно сокровище.

«Ну давайте, скажите ещё, что мы должны их подписывать в любом виде, в котором нам их подсунут?» — мысленно выругался я, оценив реакцию людей в комнате.

— Су Джин, наверное, шутит… — начал было руководитель Бо, однако его прервал спокойный голос директора.

— Это стандартный контракт, и он не подлежит изменению, — сцепив руки в замок, размеренно произнёс мужчина. — Так как ты несовершеннолетний, его в любом случае прочитают твои родители и, если сочтут нужным, могут проконсультироваться с юристом. Но могу тебя заверить, условия в нём абсолютно уместные и никаких перегибов вы не найдёте.

///

Как только мы вышли с аудитории и за нами закрылась дверь, я сразу же потянулся к телефону.

— Что это, чёрт подери, только что было? — развернувшись ко мне со злой гримасой на лице, начал Ын Хо.

— Сгинь.

Бросив на него раздражённый взгляд, я отпихнул его плечом и направился в сторону пожарной лестницы.

Вот до кого мне точно сейчас не было дело, так это до брата Сары, который ещё в первый день пытался острить в мою сторону.

— Мне срочно нужна твоя консультация, — сразу сказал я, как только оказался на лестнице и мне ответили.

— А как же: «Здравствуй дорогая онни. Я так по тебе…»

— Ми Ен, мне, правда, сейчас некогда, ты можешь не дурачиться?

— Спрашивай, — сразу же, перестав кривляться, с готовностью сказала сестра.

— … — чёрт, как бы это сформулировать. — Слушай…

— Слушаю.? — с вопросительной интонацией повторила она.

— Гипотетически, — начал я и замолчал, раздумывая, как это сформулировать.

— Погоди, если после слова гипотетически, ты начнёшь спрашивать, что делать, если ты убил человека и где спрятать в центре Сеула труп, то я вешаю трубку, — очень серьёзным тоном сказала сестра, словно отыгрывая одну ей известную сцену. — Я видела дораму, где события начинались точно так же, ты как главный герой ещё сможешь выжить, но я как второстепенный персонаж, которому позвонили после завязки конфликта, к концу остросюжетного триллера точно не доживу, так что с трупами не ко мне, братик.

— Буду иметь в виду, — глубоко вздохнул я, уже начав немного жалеть, что позвонил именно ей. — Но ты можешь быть сейчас серьёзной?

— Ладно, рассказывай уже.

— Допустим, случиться такое, что агентство запускает в проект новую мужскую айдол группу.

— Чисто гипотетически? — в её голосе я слышал подозрение.

— Да.

— Уже интересно.

— Так вот, я могу в таком случае, отказаться от дебюта?

— Угу, значит, сегодня тебе объявили, что сделают айдолом и ты раздумываешь, насколько будет приемлемо, их послать? Конечно, всё вышесказанное — это только гипотетически?

— Гипотетически… — задумался я над её формулировкой. — Ты правильно поняла суть. Ну так что?