Эволюция маггла (СИ) - "prometei33"

От мыслей меня отвлек совсем не начавший двигаться поезд, а шквал эмоций, который перебил даже ту какофонию детских и подростковых эмоций надежды, грусти, ностальгии, радости, похоти, влюбленности и прочих прелестей молодости. И эмоции эти были далеки от положительных. Страх, ужас, безнадега и буквально эмоциональный крик о помощи. Раздавался он из соседнего вагона, где сидели, если я не ошибаюсь, пятикурсники. Сам я к более старшим попал: шестому курсу, которых было гораздо меньше, и потому в мое купе хоть и заглядывали, но никто пока не сел. Наверняка пошли к своим, уже сложившимся компаниям. Между вагонами было вполне удобно ходить через сцепку, так что выходить лишний раз мне не пришлось. Моя задняя точка чувствовала проблемы, но не откликнуться на помощь, когда можешь помочь? Как я могу после этого называть себя учеником Хаято и Финеаса? Для чего я вообще, как безумный, набирал свою силу? Как раз вот для таких моментов, так что сомнения у меня как появились, так и сразу исчезли. Дверь, откуда раздавались эмоции, была третьей по счету, и на ней были запирающие и заглушающие чары. Причем не простые, а какие-то хитрые, которые простой финитой не снимаешь. Зато от финита максима они слетели как родные, и тут же я услышал разговоры за дверью.

— Хватит ломаться, грязнокровка! Или хочешь, чтобы следующий рейд нашего Лорда был по душу твоей семейки магглов, Макдональд? — ломающимся голосом произнес, выплевывая гласные, какой-то подросток.

— Нет, нет, я все сделаю, только не трогайте их, — ответила плачущая девушка. Ну все, я иду бить морды.

Распахнув дверь купе, я увидел следующую картину. Несколько дегенератов разложили уже полуодетую девушку в центре прохода. Двое держали ее за руки, а еще один раздвигал ноги. Четвертый же уже расстегивал ширинку с предвкушающей улыбкой. Меня увидеть никто не ожидал, так что все получили по невербальному оглушению, после чего я закрыл дверь и закидал ее такими чарами, что все проходящие даже не будут замечать, что она здесь. Объяснения, угрозы мамками и папками или повышение моего эго за счет унижения малолетних дегенератов мне не нужно. Я уже и так все понял даже без истинного зрения, которое показало, что передо мной реальное гнилье с меткой, потерявшее всякие берега. Так как девчонке передо мной не больше тринадцати, да и самим ублюдкам где-то четырнадцать-пятнадцать лет. Призвав перстнем свой чемодан, я выставил коэффициент 1 к 1000 и закинул их за шкирку внутрь. Девчонке же починил одежду и, удалив последние, не очень приятные минуты из ее памяти, внушил ей, что она просто уснула. Я ее спас, так что такую вольность могу себе позволить, да и если на нее надавят родителями, она и меня, своего спасителя, может сдать. Так, в себя она придет минут через пятнадцать, а вот хватятся ли ублюдков? По всему выходило, что нет, если они заранее не подготовились. Поезд едет около восьми часов, а значит у меня есть около восьми, нет, пусть будет семи тысяч очень интересных и познавательных часов с малолетними насильниками. Это даже как-то долго, мне столько не надо, так что выставил коэффициент поменьше, ради экономии и отправился внутрь. Как и полагается, попавшие сюда чужеродные объекты оказались в стазисе.

— Ой, а это кто? — естественно, Доротея была тут как тут.

— Это… Скажем так, неприятные люди, — я не хотел, чтобы она видела, что будет происходить дальше. — Ты уже выучила, что я тебе задал?

— Ой, забыла! Но я все сделаю, честно-честно, — девушка убежала наверх, но в большей степени потому что почувствовала часть пробившихся через барьер эмоций. После такой связи общение с обычными людьми кажется кастрированным. Кстати, о кастрации, неплохая же идея, но это тоже пока откладывается на потом. Сначала раздел их догола: мало ли какие на них артефакты следящие или еще что? После этого вывел из стазиса, посадил на трансфигурированные из воздуха стулья и начал приводить их в сознание. По очереди невербальный энервейтом.

— Что? Где я? — первым был худощавый парень с длинным носом и коротким ежиком рыжих волос.

— Вопросы здесь задаю я. Кто ты такой? — конспирации ради я накинул на себя иллюзию мантии с глубокими капюшоном, в глубине тьмы которой таятся два янтарных глаза.

— Амикус Кэрроу. Да ты знаешь, кто я такой? — начал хорохориться он, но я чувствовал его страх. Но я не был из тех людей, которым он нравится. Липкий, холодный страх, будто в навозную кучу вляпался. Нет, не понять мне темных магов, которые с этого балдеют.

— Сейчас узнаю, легилименс! — протянув палочку в сторону парня, сказал я. Вообще, можно и без этих чар, просто с ними реально проще, они отлично прошибают слабые ментальные барьеры. А если немного отупеет, так не жалко, насильников вообще ни в одном известном мне обществе не жалуют. В Шумере их весело подвешивали за яйца и сжигали заживо. Ну что я могу сказать, парень чистокровный в самом худшем понимании этого слова. Мало того, что его с детства учили о превосходстве над остальными, так еще и закрывали глаза на его “мелкие” шалости в виде убитых животных или издевательств над домовым эльфом. Кем он еще мог стать после вступления в ряды приспешников Гонта? А тот и рад стараться, даже детей клеймит. Я посмотрел на его предплечье и увидел внешнее проявление метки в виде черной змеи, описывающей своим телом восьмерку и черепом сверху. Впрочем, разберусь с ней позже, благо что все возможные чары сокрытия я активировал сразу же. Вырубив Кэрроу, я пошел к следующему.

Уолден Макнейр, Эван Розье и Эйвери Макнил — так звали остальных и их истории были в чем-то схожи, в чем-то различны. Тот же Розье, например, поначалу отказывался участвовать в “развлечении” друзей, но потом все же согласился. К моему сожалению, Макдональд была уже второй их жертвой, первой была какая-то Мелисандра Кристалл с пятого курса Гриффиндора три месяца назад. Они изнасиловали девушку, а потом избавились от всех следов и подтерли ей память. Ну что же, я давно хотел попрактиковаться в ментальной магии и в таком интересном разделе магии, как проклятья, но сначала разберем метку…

***

Пять дней спустя.

— Хал, что скажешь о метке? — прогнав ее через разного рода диагностические чары и даже ритуал познания, я отправил всю полученную информацию на анализ в магокомп, а сам тренировался в наложении и снятии проклятий, отчего мои подопытные стали выглядеть как несвежие трупы. И не сказать, чтобы мне это нравилось, просто уж очень удачно они подвернулись, и я очень, очень не люблю подобных мразей. Морально-этические вопросы же меня волнуют только в отношении невинных людей. Если кто-то не уважает права других людей, то я считаю, что он отказывается от своих. Нет, это не значит, что за брошенный окурок я принесу человека в жертву, я скорее как Хаято, убить не убью, но урок оставлю на всю жизнь.

— Связанное с остальными посредством протеевых или похожих на них чар рабское клеймо. Выступает в качестве средства связи и маячка для аппарации. Крепится прямо к третьей оболочке, поэтому с руки выводить бесполезно, да и уничтожить сложно — каждое клеймо подпитывается энергией не только от самого раба, но и от всех остальных. Кроме этого хозяин метки может причинить невыносимую боль своему рабу или также выкачать из него ману. Судя по строению, можно сказать, что использовалась магия жрецов Кали из Индии, большего сказать нельзя, — хорошо, что для аппарации в Авейлон нужен специальный портключ.

— Мы сможем подсоединиться к этой связи?

— Исключено, она довольно примитивна.

— Хм, а если использовать вольтмагию на метку? Это возможно? — поинтересовался я.

— В теории да. Если выкачать всю ману, а потом ударить проклятием, то выживут немногие. Но не исключено, что хозяин успеет обрубить связь, и мы только выдадим себя, — мда, задачка та еще.

— Тогда другая задача. Нужно на основе этой метки создать прослушку. А засунуть ее… Допустим, в ухо. Сделаешь?

— Как прикажете, хозяин, — ответил мне Хал и приступил к работе.

Спустя еще три дня метки были установлены в ушном канале каждого подопытного и сделаны они были прозрачными, так что разглядеть их невероятно сложно даже с помощью истинного зрения. А вот метка Гонта светилась отчетливым мерзким черным пятном. И ведь добровольно вешают на себя эту гадость и еще радуются оказанной чести! Впрочем, мне как-то все равно. Память я засранцам подтер, следы опытов убрал и оставил им веселенькое проклятие, которое разъело им детородный орган на астральном уровне, так что работать он у них не будет никогда. И хоть что ты делай, хоть новый отращивай, толку с этого не будет. Вернувшись назад, я увидел, что девушка уже ушла, а ехать нам еще полпути. Рассадив неудавшихся насильников на диванах и дождавшись, когда в коридоре никого не будет, я вышел и отправился в свое купе, которое к моему удивлению оказалось занято. Причем не шестикурсниками, а третьекурсниками. Это был бледный слизеринец с нечёсаными черными патлами в поношенной мантии и разбитым носом. А напротив него сидела симпатичная гриффиндорка с рыжими, почти красными волосами и подавала ему свой платок из сумочки.