Драконья сталь. Дилогия (СИ) - Геярова Ная

– То есть его нельзя спасти?! – Кай сжал кулаки так, что костяшки побелели.

Ник сдавленно прохрипел:

– Я же говорил... зря пришли. Я на него смотреть не могу, у меня сердце сжимается.

Я глянула на Ника. У него губы дрожали.

Эйла подняла на него серьезный взгляд:

– Я не сказала, что нельзя. Я лишь похвалила ваших лекарей. Для обычной магии это очень высокий уровень. А для магов моего селения... примерно средний.

Ник скрипнул зубами:

– Издеваешься? У нас лучшие лекари во всем Веллатире!

– Но не во всем же мире, – скривила губы Эйла и отвернулась.

Она снова склонилась к Зейну. Тонкие пальцы осторожно коснулись его лица, потом скользнули к шее, проверяя пульс. После чего она провела ниже. Ладонь задержалась на груди – Эйла прислушалась к почти незаметному дыханию, затем вернулась к лицу, аккуратно приподняла одно веко у парня и внимательно всмотрелась в глаз. Я успела заметить: глазное яблоко было полностью черным.

Эйла отпустила веко и нахмурилась.

В этот момент к нам подошел седой, сухощавый мужчина в белом халате, на котором красовалась эмблема императорского двора.

«А это, по всей видимости, и есть лекарь царственных особ, – догадалась я. – Ну а как иначе? Все‑таки Зейн – друг Кая. А Кай, пусть и не признанный официально, но сын императора. Хотя, почему «не признанный»? Дэй‑то его признал».

Целитель остановился у кровати и хмуро посмотрел на Эйлу.

– Что вы делаете? Его лучше не трогать. – Он перевел взгляд на Кая: – Это его подруга?

Кай покачал головой:

– Нет. Это целительница. Не из нашей империи. У них своя наука. Я подумал – пусть посмотрит.

Лекарь неодобрительно кашлянул:

– Не доверяете мне?

– Доверяю, – спокойно ответил Кай. – Но если есть хоть один шанс из тысячи спасти Зейна, я буду пробовать.

– А вы, милочка, откуда, извольте узнать, сюда прибыли? – недружелюбно продолжил целитель, недоверчиво покосившись на Эйлу.

– Селение Дайкари. Вы вряд ли о нем слышали, – не отрываясь от осмотра Зейна, ответила девушка.

– Село?! – хмыкнул лекарь. – Вы серьезно? – И снова посмотрел на Кая. – Решили лечить сельскими методами?

Ответить староста не успел. Эйла подняла взгляд на лекаря:

– Скажите, какие симптомы вы наблюдали у пораженного, не сопоставимые с предполагаемым проклятием?

Целитель приподнял бровь, смерил девушку взглядом.

– Нестар, – холодно произнес он.

– Что? – переспросила Эйла.

– Его зовут Нестар, – подсказал сквозь зубы Ник.

– Ах… – выдохнула Эйла. – Целитель Нестар, скажите, какие…

– Я услышал ваш вопрос, – перебил лекарь с надменной усмешкой. – Дышит сам, что удивительно при поражении легких проклятием такого типа – остановкой жизнедеятельности. Иногда открывает глаза, смотрит... но не видит. Происходящего не осознает. Пару раз пытался пошевелиться, но тело его не слушается. Использовали заклятия исцеления высшего уровня. Пробовали поить отварами – рефлексы работают, но недолго, от силы пять–десять минут. Стоит чуть усилить подпитку – и он снова уходит в кому.

– Чем пытались снять проклятие? – уточнила Эйла.

Нестар мрачно хмыкнул:

– Чем только не пытались. Проверяли все известные методы. Анализы показывают одно и то же: использовано обычное проклятие остановки. Вроде бы ничего сложного – снять обволакивающую магию, запустить реакции организма, и все. Но стоит начать внедрять магические или даже простые силовые препараты – ситуация ухудшается. Сейчас мы держим его на искусственной подпитке энергией. Хотя... она уходит так стремительно, что по всем данным он должен бы уже бегать, а он едва жив.

Эйла слушала лекаря, не отнимая пальцев от запястья Зейна. Взгляд ее становился все более задумчивым. Наконец она подняла глаза и посмотрела прямо на Нестара:

– У меня есть предположение, но я не могу его озвучить, пока не проверю. Вы могли бы мне помочь?

Глаза лекаря расширились. Ошеломленный ее наглостью, он прошипел:

– Я? Вам помогать? Я ослышался?

Он повернулся к Каю.

Тот смотрел на него совершенно спокойно.

– Сделайте то, о чем она просит.

Целитель едва зубами не скрипнул, но процедил:

– Что вам угодно, госпожа... сельская лекарка?

Эйла пропустила его пренебрежительный тон мимо ушей и спокойно начала перечислять:

– Трипустырь, лазурный лист, чистотел, трехлетний прах проклятого, три сушеные серые мыши, искажающий кристалл...

Чем дальше она говорила, тем шире становились глаза у императорского целителя. Насмешка исчезла. Он начал кивать, то и дело бросая быстрые взгляды на Зейна.

– Прах есть... Трипустырь есть... Кристаллы есть... Но вы собираетесь совместить оникс и лазурный лист? Они же будут гасить друг друга по энергетике...

– Нет, что вы, – спокойно возразила Эйла. – Для этого мы и будем использовать искажающий кристалл. Он не позволит энергиям соприкоснуться напрямую. Наоборот, они смогут помогать друг другу, двигаясь параллельно и выявляя скрытые искажения, которые мы обнаружим с помощью настоя. Тогда проявится то, что поглощает восстанавливающую энергию...

– Как любопытно... Вполне вероятно... – Лекарь неожиданно подхватил Эйлу под локоть, помог ей встать и повел в лабораторию, примыкающую к целительской. На двери там так и было написано: «Лаборатория».

По пути он о чем‑то заинтересованно спрашивал девушку, а она отвечала.

Мы проводили их взглядами. Даже Ник выглядел смущенным. Он посмотрел сначала на меня, потом на Кая:

– Думаете, у нее получится? Что‑то я не верю, что существует магия, отличная от нашей, да еще и целители сильнее имперских.

Кай пожал плечами:

– Кто знает. Какое‑то время мы и в искаженную магию не верили. А драконы для нас долгое время были почти мифами. А теперь посмотри: искаженная разлилась по миру, и драконы парят в небе над Веллатиром. Нужно просто подождать.

Я отодвинула ширму и присела на соседнюю пустующую кровать.

Ник сел рядом. Но спокойно сидеть не мог: ерзал, не находя себе места, барабанил пальцами по колену, вставал и снова садился.

Кай же стоял неподвижно, скрестив руки на груди.

Мы молчали. Казалось, напряжение чувствуется в воздухе, и мы просто не знали, о чем в этот момент можно говорить.

Тишину нарушал лишь хриплый кашель за дальней ширмой да монотонный стук капель из лечебной установки в углу.

Когда появилась Эйла с лекарем, мы с Ником одновременно вскочили.

Лекарка не взглянула на нас, а сразу направилась к кровати. На тумбу рядом с Зейном она поставила глиняную чашу, из которой поднимался легкий пар. В помещении лазарета сразу запахло горечью и дымом.

– Не мешайте мне, – предупредила Эйла. – И не разговаривайте.

Она сдернула с Зейна простыню, развязала лекарскую рубашку, обнажив ему грудь, и коротким взглядом дала знак императорскому целителю.

Тот кивнул в ответ. В руках Нестара уже был дымящийся кристалл.

Эйла присела к Зейну и достала из кармана кусок серого мела. Быстрыми, уверенными движениями она нарисовала символы на его лбу, потом – на ладонях. Бросила взгляд на целителя.

Тот склонился, держа в руках дымящийся кристалл над лицом Зейна. Эйла взяла глиняную чашу и медленно пролила настой на кристалл. Серо‑бурая жидкость стекла вниз, капли упали на лицо Зейна. Лекарь повел кристалл ниже – вдоль шеи, по груди и остановился у живота, в области пупка. Начал шептать заклинание.

Только что пролитая жидкость зашипела, покрылась пузырями. Символы, нарисованные мелом, начали растекаться, стягиваясь тонкими извилистыми линиями, словно змейки, в необычные узоры.

Через секунду тело Зейна дернулось. Его мелко затрясло, потом начало подбрасывать на кровати. Он заскрежетал зубами.

Кай рванулся было удержать его, но Эйла бросила на него такой суровый взгляд, что он замер. Я схватила Кая за руку, заставляя отступить.

Ник стоял, во все глаза глядя на корчащегося в конвульсиях Зейна. Кровать под ним скрипела. Он вдруг протяжно завыл – и рухнул обратно на подушку, захрипев.