Основатель 2 (СИ) - Шиленко Сергей

— Дальше сам, приятель, — сказал он, залезая обратно в повозку, чтобы наконец-то обняться со своим пивным бочонком. — Её магия всё равно безвредная, чисто транспортная. Суркус — последняя дрянь, мы так в детстве говорили, когда спорили, чьё колдовство круче.

Я хотел возразить, но поскольку раздражение Сюзанны казалось скорее показным, чем искренним, а чуйка подсказывала, что ситуация не так уж и безнадёжна, последовал за ней, ожидая, когда дама первая начнёт разговор.

— Я, честно обеспечивая безопасность дороги, думала, что наша сделка эксклюзивна, — тихо и внешне спокойно сказала она, когда мы вошли в замок, но в голосе чувствовалось напряжение. — Так что я должна знать? Неужели ты настолько жаден и беспринципен, что заключил сделку с моим злейшим врагом, несмотря на всю любезность, которую я тебе оказала?

— Мне понятен твой гнев, — сказал я ровно. — Но не догоняю, какое отношение это имеет ко мне и нашим договорённостям?

Это заставило её остановиться, Сюзанна резко развернулась прямо посреди прохода в замок:

— Что ты имеешь в виду?

— Мы торговые партнёры, и разложили это по полочкам с самого начала. Всё, о чём договаривались, касалось исключительно торговли. О союзе или даже, по правде говоря, о дружбе речи не шло. Я тебе ничем не обязан сверх условий нашего соглашения. Чистый бизнес, ничего личного.

Сюзанна глянула мне в глаза, на её лице отразилось замешательство:

— Но… он же уничтожит меня, и тогда ты ничего не получишь. Твои инвестиции пропадут.

Я пожал плечами:

— Я грамотно хеджировал свои риски. Приношу извинения, если ты посчитала, что торговая сделка равносильна выбору стороны в конфликте, но, честно говоря, я считаю вашу войну идиотской затеей. Если хотите поубивать друг друга, ваше право, но позвольте хоть кому-то на этом заработать немного денег.

— Так вот как ты всё видишь⁈ — воскликнула она, развернулась и пошла дальше, ведя меня вверх по пандусам замка. Мы всё ещё находились снаружи, стояли на вершине крепостной стены, откуда открывался вид на весь город. Она вздохнула и опёрлась на парапет. — Не я развязала эту войну, я лишь жертва жадности и алчности своего мужа.

— Это твои слова. Но, при всём уважении, Сюзанна, у меня нет никакой возможности проверить, насколько это правда. Каждый считает себя правым, а даже если и не считает, то будет утверждать обратное до последнего. Классика жанра.

— Что нужно сделать, чтобы ты разорвал свой союз с ним?

— Мы не союзники, у нас торговое соглашение, — поправил я её.

Не люблю неточности в формулировках. Она пренебрежительно махнула рукой:

— Ты прекрасно понял, что я имею в виду. Хочешь, заплачу тебе? Можешь даже оставить себе Железную Шахту. Но если дашь Герману то, что он требует, убьёшь не только меня, ты убьёшь этот город.

— Он хочет, чтобы ты подчинилась, — сказал я. — Стала вассалом, верно? Это вряд ли похоже на убийство. Послушай, я здесь не для того, чтобы судить или пытаться убедить тебя заключить мир, но, если ты так беспокоишься, то, вероятно, стоит просто уступить, пока он не подтащил сюда осадные машины.

— Нет! Никогда не подчинюсь его требованиям! — прошипела она.

Я снова пожал плечами:

— Что ж, воля твоя. Тогда продолжай сражаться в своей бессмысленной войне. И запомни, я не собираюсь выбирать чью-то сторону. Мой бизнес — это логистика и ресурсы, а не участие в ваших семейных разборках.

— Если бы я знала это раньше, никогда не подписала бы тот контракт, — проворчала Сюзанна.

— Хочешь знать, почему ты автоматически решила, что я на твоей стороне? — спросил я.

Возможно, и не лучшая идея читать лекции по психологии той, кто могла одним словом натравить на меня стражу, но я не мог удержаться. Сюзанне явно не хватало взгляда со стороны, если она собиралась выжить в этой войне. Она посмотрела на меня и снова вздохнула:

— Говори.

Глава 5

— Почему? — спрашивал я при разговоре у людей.

Был когда-то у меня знакомый татарин, Решат, который обескураживал собеседника в ходе разговора, по-хорошему так обескураживал, задавая вопрос, подвергающий сомнениям какие-то базовые утверждения.

Так вот внезапно выдаст своё «почему?», и ты начинаешь думать, а иногда что-то новое для себя открываешь.

Вот почему Сюзанна не может уступить? Борьба ради борьбы, или есть причина? И насколько она соответствует её основным целям?

Я думал об этом, когда скакал на вполне себе благородном коне, прикинувшись чуть ли не местным аристократом. Спасибо дому Аистовых за предоставленную соответствующую экипировку, коня и одежду. Рядом пылила пара всадников с традиционными знамёнами дипломатической миссии. Чисто по протоколу, все дела. Сегодня я выступал не от имени Весёлого, нет. Сегодня я уполномочен самой Сюзанной Аистовой заключать сделки от её имени со всеми вытекающими. Цель? Переговоры о мире с Дурнево. Любой ценой. Вот прям так и сказала, «любой ценой», а у меня аж мурашки по коже. Знаем мы эти «любые цены».

Честно говоря, я давно ждал такой возможности, подмывало прямо. Тот факт, что обе стороны теперь имели неограниченный доступ к поставкам извне, ну, то есть от меня в основном, хех, означал, что патовая ситуация в их междусобойчике скоро закончится. Одна сторона начнёт побеждать, другая проигрывать. Мысль о возможном проигрыше явно вызвала панику у Сюзанны. Интересно, а что она вызовет у Германа? Этот тип казался куда более отмороженным.

Мы подъехали к внушительным, утыканным кольями стенам Дурнево. Крепость, блин, а не деревня. Сверху на нас тут же нацелились лучники, но, завидев знакомые флаги, опустили оружие. Слава богам, хоть какие-то правила тут соблюдают.

Нападение на дипломатическую миссию — преступление, караемое богами, и никто не осмелился бы на такое, по крайней мере пока посланник не выполнит свою миссию и не поедет обратно. А вот прирезать его по дороге домой это запросто, никаких правил на этот счёт не существовало, о чём меня Сюзанна как раз и проинформировала перед отъездом.

— Удачи, Алексей Сергеич, и смотрите в оба на обратном пути!

Ну, спасибо, успокоила.

Ворота со скрипом отворились, и нас впустили внутрь. Контраст с Аистово бросался в глаза моментально. Если там кипела мирная жизнь, люди суетились, пытались заработать копейку, то уклад Дурнево заточен исключительно под войну. Натуральный военный лагерь, а не поселение. Солдаты постоянно тренировались, бегали по дворам группами по девять человек… Почему именно по девять? Да хрен его знает, может, тактический приём такой. Кузнецы работали прямо под открытым небом, сосредоточенно выковывая оружие и доспехи, и лязг молотов разносился по всей округе, смешиваясь с запахом раскалённого металла и пота. А в центре группа инженеров, чертыхаясь и плюясь, собирала своё первое осадное орудие. Катапульта, что ли? Выглядело внушительно.

Наталья, моя Мастер караванов, сидела на своей телеге неподалёку от инженеров и с аппетитом уплетала что-то похожее на шаурму или её местный аналог. Она помахала мне рукой, но не подошла, когда мы проезжали мимо, явно наслаждаясь заслуженным отдыхом. Долгая дорога, самая длинная в её жизни, вымотала Наталью, и, без сомнения, она была рада, что Герман принял её хорошо. Логистика налажена, уже плюс.

Избранник Дурнево, сам Герман, стоял снаружи, любуясь новейшим орудием войны, пока инженеры его собирали. Увидев меня, он развернулся и поманил рукой.

— А-а-а-а-а, вот и герой дня! — проорал он, горя энтузиазмом. — Я рискнул, поверив тебе, Морозов, и ты не подвёл! Доставил всё в лучшем виде!

— Твои люди быстро работают, — заметил я, спешиваясь. Лошадь фыркнула, мол, «свободен». Герман, похоже, находился в отличном настроении и просто сиял. Уж не знаю, искренне или это маска такая.

— А то! Им не терпится наконец-то победить в этой заварушке. Знаешь, у многих мужчин и женщин семьи остались на той стороне. Будет славно воссоединить их…

Герман резко замолчал, видимо, наконец заценив мою одежду и знамёна.