Альфа-особь (СИ) - "Strelok"

-Нет, Линда, -покачал головой Сандерс. -Подумай о другом. Мы создадим нечто, что должно различать своих и чужих. Но любая ошибка в коде, малейший дрейф среды и оно начнет жрать все подряд. У нас останется планета без Хронофага… но и без лесов, без фауны. Пустыня.

Баккер кивнул, соглашаясь:

-Он прав. Мы создадим искусственную селекцию, только куда жестче, чем вирус. Да, в лаборатории можно запрограммировать наночастицы на точное связывание с белком-индикатором Хронофага. Но в дикой природе? Давление отбора огромно. Вирус за считанные недели создаст штамм, который обойдет блокаду. А если наш агент не будет успевать адаптироваться?

-Тогда придется усложнять конструкцию, закладывать в него механизмы и паттерны самокоррекции, -возразила Линда. -По сути, вторую эволюцию. Агент должен меняться так же быстро, как и Хронофаг.

Сандерс мрачно усмехнулся:

-Ты предлагаешь выпустить в мир еще один эволюционный двигатель, Линда. У нас один уже есть, и он пожирает города. Ты хочешь добавить к нему второго игрока?

Галловей не ответила сразу.

-А если это и есть единственный путь? -тихо произнесла она. -Мы уже знаем, что природа сама не справится, в лучшем случае установится хрупкое равновесие с разделением биомов на вирусные и нормальные. Ульи растут в городах, они способны перерабатывать любой органический субстрат. Даже если оставить нетронутыми леса и океаны, человек туда не вернется. Мы уже не хозяева планеты. Мы - просто один из видов, прижатый к стенке.

Баккер уронил голову на руки:

-И получается, что единственный способ выжить - выпустить в мир вторую катастрофу. Только искусственную.

-Может быть, -кивнул Сандерс. -Но прежде чем мы это сделаем, нужно просчитать все до последнего процента. Даже если потребуется год. Иначе мы сами подпишем человечеству смертный приговор.

-Год? - горько усмехнулась Линда. -Через год у нас не останется ни страны, ни нужных мощностей. Либо мы решаем сейчас, либо потом решать будет уже некому.

-Хорошо, -нарушил повисшую тишину Сандерс. -Допустим, мы рискнем. Тогда нам понадобится не только имеющееся в нашем распоряжении лабораторное оборудование. Для синтеза хоть сколь-нибудь значимого количества наночастиц нужен доступ к литографу.

-К наноимпринтному, -уточнил Баккер. -И именно там главный тупик. Без санкции командования нас к нему никто не подпустит. А если подпустят, значит уже планируют применить агент. Причем, скорее всего, раньше, чем мы его проверим.

Галловей кивнула:

-Я это понимаю. Именно поэтому мы должны вести расчеты максимально тщательно, задействовав все, что у нас есть. У нас целый уровень с дата-центром. Универсальная нейросеть, которая умеет обрабатывать такие объемы данных, о которых двадцать лет назад можно было только мечтать. Она не ''разумна'' в привычном смысле, но умеет проектировать белковые каркасы, рассчитывать динамику молекулярных связей, моделировать поведение в миллионах виртуальных экосистем одновременно.

Сандерс поднял глаза:

-Линда, ты предлагаешь пустить ИИ в работу?

-Именно. Мы вручную будем возиться месяцами, а нейросеть способна за пару суток отработать десятки тысяч вариантов. Да, придется задавать ограничения и следить за тем, чтобы модель не вышла за рамки допустимого, но другого выхода у нас нет.

-Прекрасно, -буркнул Баккер. -Мы поручим компьютеру придумать новый тип биологического оружия и будем надеяться, что он не придумает чего-нибудь хуже Хронофага.

-Ты драматизируешь, -отмахнулась Галловей. -Сеть работает строго в заданных параметрах. Мы задаем условие - специфичность к белковым маркерам вируса, и она будет оптимизировать только под это.

-Ага, -скривился Сандерс. -И все равно остается риск. Даже если проект сработает идеально, мы окажемся на милости военных. Получат они формулу и сразу запустят производство, не дожидаясь полной проверки. Им не важно, какими будут побочные эффекты.

-Вот именно поэтому, -Линда наклонилась вперед. -Мы должны держать проект в секрете. Пока не будет полной симуляции, пока не убедимся хотя бы сами, мы не имеем права отдавать это в руки генералам.

Баккер скептически пожал плечами:

-Ты понимаешь, что это уже граничащее с изменой? Если вскроется, нас расстреляют, даже без суда.

-А если не вскроется, -твердо ответила Галловей. -У человечества появится шанс.

Сандерс задумчиво смотрел на темный экран настенного монитора. В его памяти всплыли старые кадры начала пандемии - взрывающиеся небоскребы Гонконга, залитые кровью улицы Нью-Йорка, разрушенные кварталы Чикаго.

-Может, Линда права, -произнес он тихо. -Если мы будем ждать приказа, у нас просто не останется времени.

Глава 7. Новые друзья

Сотни шатавшихся по Невскому бледно-серых фигур откликались на призыв Вадима, но все они были первой стадии: безмозглые, хаотично движущиеся, с пустыми глазами и рваными лицами. Настоящие пешки Хронофага и расходный материал для ульев, высших вирусных форм.

Дружок, стоявший рядом, втягивал воздух ноздрями, морщил уродливый лоб и иногда тихо рычал, показывая, что где-то поблизости другие.

И наконец, на призыв, ретранслированный им, откликнулось нечто иное.

Из-за угла бывшего банка, шагнув на асфальт, показалась первая троица.

Вадим непроизвольно замер. Эти существа были совсем не похожи на кривых, пошатывающихся зомби, которых он привык видеть. Они двигались синхронно, пружинисто, как отлаженный механизм. Тела их сохранили человеческие пропорции, но были искажены до жуткой симметрии, словно кто-то ''довел'' человеческий дизайн до военной функциональности.

Кожа - гладкая, серо-стальная, под ней пробивались светящиеся голубые прожилки-фотофоры, мерцающие с ритмом дыхания. Биолюминесценция то затухала, то разгоралась ярче - отдельный способ общения. Вадим понял это инстинктивно.

Спины сгорблены, руки длиннее обычных, кисти заканчивались сантиметровыми когтями, похожими на металл, но с органической фактурой. На предплечьях у одного из троицы вздувались цистоподобные наросты, и Вадим сразу вспомнил найденные документы: шипомет - примитивный биологический арбалет, запускающий ядовитые костяные иглы.

Головы еще ужаснее. Пасть во всю ширину лица с вытянутыми вперед челюстями, в ней неровные ряды зубов, приспособленных скорее рвать и дробить, чем жевать. Четыре глаза, два крупных, привычных, но уже без белков, сплошь черно-красные, и пара мелких, чуть выше, мерцающих особым блеском. Дружок ''сказал'' Вадиму простым телепатическим импульсом:

+Видят тепло.+

От этих созданий веяло чем-то инопланетным, будто они не родились на Земле, а сошли с чужой биосферы. Но в то же время в них чувствовалась внутренняя завершенность. Они были не хаотичными жертвами вируса, а идеально выверенными машинами для убийства. По ТВ их не показывали, не хотели панику усиливать, а интернет до последнего фильтровал фото, видео с зараженными второй стадии. В лучшем случае Вадим натыкался на съемки с расплывчатыми силуэтами без конкретных деталей...

-Черт… -прошептал Вадим, и впервые за долгое время его кольнул страх.

В следующую секунду в его сознании прорезался иной сигнал. Грубый, хрипящий, как чужой кашель, но при этом… осмысленный.

Одна из троицы подняла голову, и ее глаза задержались на Вадиме. Биолюминесцентные прожилки по телу вспыхнули, складываясь в ритм, почти в слово. Вадим ощутил не разум в человеческом понимании, но что-то гораздо большее, чем у всех зараженных, с кем он сталкивался, не считая Дружка.

+Вижу. Слышу. Следую.+

Это был лидер. И вместе с ним, откликнувшись на зов, из-за развалин показалась целая стая, не меньше пятидесяти развитых. Они двигались плотной группой, и каждый из них синхронно копировал жесты субальфы.

У Вадима пересохло в горле. Ему впервые в жизни довелось оказаться перед армией, которая была не людской, но и не безмозглой. Полусознательные воины без страха и сомнений, чья воля стекалась в одного проводника.