Я один вижу подсказки 11 (СИ) - "Son"

«Чего?»

«Их забрал Первый?»

Я сидел за столом, на меня смотрел Второй. Не выдержал и спросил:

— Нет, я думал, что я охреневший. Но не настолько же?

Второй ответил:

— Настолько.

Покачав головой, я встал, сделал себе новый чай и бутерброды. Затем размешал его и сказал:

— Да не может быть такого!

…

Цитадель. Училище Воинов

Сергей смотрел на меня, пока я ел. Видя моё нежелание уходить отсюда, он сказал:

— Тебе тут явно понравилось.

Я не стал врать:

— А то.

— Может тебе попалась не та профессия?

Опять же не стал врать:

— Может быть.

Когда они ушли, я стал наблюдать за боями второго курса. Те были в разы круче. Что уж говорить:

«Там люди уже достигали второго уровня!»

Просто за счёт такой системы они росли как на дрожжах.

Также я узнал, что здесь нет третьего курса. Дело в том, что студенты охотятся за стеной. У них опыт здесь уже не растёт, и им необходимо выходить за стену сражаться с монстрами.

То есть их быстрое продвижение по уровням — это палка о двух концах. С одной стороны, они качаются быстро, с другой им постоянно приходится повышать ставки.

И тогда я задумался:

«А как же происходит повышения уровня у других профессий?»

Глава 10

Бой

Иван Киров — это большой парень. В каждом классе должен быть такой, который ходит в качалку и выглядит больше всех остальных.

Понятное дело, в Цитадели все более-менее такие. У учеников довольно «сильная» школьная программа, в том числе завязанная на силовые упражнения.

Ежедневные тренировки с утяжелителями, работа на тренажёрах и спарринги делают своё дело.

Но Иван Киров выделялся даже среди нас, и объяснить это можно только превосходной генетикой. Ему шестнадцать лет, а он уже выглядел как богатырь — широкие плечи, массивная грудь и руки, которые могли гнуть железные пруты.

Его навыком был массивный щит, который он призывал в момент боя. Им можно было не только защищаться, но и бить врага.

Тяжёлая конструкция из металла весила не меньше тридцати килограммов, но Иван управлялся с ней словно с игрушкой. Его выносливость позволяла проходить одну битву за другой, не теряя темпа.

Также нужно учитывать, что выносливость не только тратится на бой, но и на использование самого навыка. Материализация щита, его контроль и усиление — всё это требовало постоянного расхода энергии.

И пусть его «навыки» ещё плохи, я имею в виду боевые, так небрежно опытный воин сражаться не будет.

Иван часто оставлял левый бок открытым после атаки щитом, делал слишком широкие замахи, теряя равновесие, и его стойка была неустойчивой — ноги стояли слишком узко. И всё же Ивану удалось войти в 80 лучших.

— Но это же мало… — сказал я.

Как-никак иметь семьдесят девятое место и считаться «элитой». Это какой-то бред.

— Нормально, — заверил Сергей. — Людей много, много из них талантливые. Среди всех них занять семьдесят девятое место — почётно.

Я не сказал этого вслух, но если бы участвовал в сегодняшнем соревновании, я бы даже назвал его турниром, то занял бы первое место. Даже без использования боевых навыков.

И это не потому, что я такой крутой, а потому что этим воинам ещё расти и расти, чтобы быть по-настоящему опасными.

— А так, что тут сказать? Иван — красавчик, из южного района уже семьдесят девятое место. Будет тренироваться и добьётся большего.

С этим согласились Сергей и Мария. А пока был уже вечер, мы смотрели на арену довольно долго, и ребята хотели уходить по той причине, что хотели сегодня зайти на ферму и поработать, пусть даже пару часов.

Но перед этим мы хотели подойти к Ивану и просто поговорить, пожелать ему удачи через неделю.

Мы могли спуститься, так как турнир уже закончился, и воины, и зрители тоже начали расходиться. Некоторые спускались вниз и разговаривали между собой. Официальная часть закончилась, началась более неформальная.

— ВАНЁК! — во всё горло закричал Сергей.

Тот разговаривал с кем-то. Это был старик, я бы назвал его немощным. У него было очень слабое тело, сгорбленная спина и руки, покрытые старческими пятнами. С виду обычный дедушка, каких полно в любом районе Цитадели.

Однако, глядя на него, я видел старого воина, прошедшего через множество битв. В его глазах всё ещё горел огонь, а шрамы на руках говорили о годах сражений. Видимо, это был учитель, который раньше был сильным воином.

Регресс Профессии никого не щадит. Даже если у кого-то были успехи в молодости, это не означает, что та сила и слава останутся с человеком до самой смерти.

И видимо, учитель прошёл через это, но всё равно остался преданным делу, раз в таком возрасте с особым азартом в глазах рассказывал Ивану, как ему нужно было действовать в том или ином бою. Его сухие руки активно жестикулировали, показывая правильные движения.

Однако когда мы подошли, учитель увидел нас. Он похлопал Ивана по плечу и сказал:

— Иди развлекайся, завтра будем отрабатывать блоки…

— Спасибо, учитель Евстафий, — почтительно кивнул Иван.

Затем учитель, слегка прихрамывая, пошёл к другому многообещающему ученику, которому тоже нужно было дать пару советов.

Сергей сразу же воскликнул:

— Ты просто машина, Ванёк!

Иван был скромен. У него был хороший характер: не грубый, понимающий. Он лишь пожал плечами и просто сказал:

— Мне предстоит ещё много работать.

Однако он также сказал одну интересную мысль, которая меня зацепила:

— На самом деле опыт от проигрыша больше, чем от победы…

Тут нужно уточнить, что он имел в виду несколько смыслов. Во-первых, то, что он проиграл, даст ему мотивацию работать больше, пахать, чтобы подняться выше в рейтинге.

Другой же смысл был прямой, что за проигрыш он получил чуть ли не полную единицу опыта к общему уровню. Больше, чем за лёгкие победы.

«Неужели?»

Меня на самом деле поразили эти слова, и я подумал о том, что, быть может, это правда.

Как-никак люди учатся на ошибках, падают и встают, и так сотни раз. И здорово, что «система профессий» учитывает это, награждая за трудные уроки больше, чем за лёгкие.

— Ты сам-то в это веришь?

Это сказал другой парень. Вообще я знал его, что уж говорить — его тоже многие знали.

Это был Илья Бестужев — талантливый парень. У него как раз два навыка: «меч-аура» и «доспех-дух». Именно ему проиграл Иван, но честно говоря, бой был сложным для обоих.

Илья едва не споткнулся под натиском тяжёлого щита, а его духовный доспех треснул в нескольких местах.

Я даже подумал:

«Может быть, поэтому он и пришёл сюда?»

Вообще, я посмотрел на него, тот выглядел довольно высокомерно. Подбородок задран, взгляд презрительный, руки скрещены на груди.

Конечно, для бойца выглядеть так — обычное дело. Он должен быть сильным, уверенным в своих словах и действиях, но Илья явно был слишком агрессивно настроен.

Быть может, об этом говорил висящий на поясе боевой меч в ножнах с семейным гербом. У воинов есть особое разрешение не только на ношение, но даже на приобретение меча нужно отдельное разрешение.

Понятное дело, никто из нас не вмешивался, но Иван сам ответил за себя:

— Конечно, верю.

— Ну что за чушь! Запомни, так говорят лишь конченые неудачники, — фыркнул Илья, поправляя рукоять меча.

Илья явно пришёл пооскорблять людей. Быть может, самоутвердиться за счёт других. Как-никак, он сам, хоть и не говорил об этом, не занял первое место.

Он сам с позором проиграл, его доспех-дух пробили насквозь, и противник вломил ему по плечу так, что тот поспешно сдался. Можно сказать, завизжал как девчонка, когда понял, что проигрывает.

— Остынь, — спокойно сказал ему Иван, не повышая голоса. — На следующем турнире мы это выясним.

Вообще такие слова — это не угроза, а вызов. И естественно, Илье было неприятно слышать это от парня, который ему проиграл.