Конфликт миров (СИ) - Фест Александр

— Убью, выродок! — схватил я своего истязателя.

Множество рук навалились сверху и прижали к поверхности, на которой лежал. Они пытались меня сдержать, но куда подобным слабакам было совладать с моей новоприобретённой силой!? Я рвался достать их всех. Ублюдки хотели моей смерти, хотели лишить возможности существовать.

— Порешу всех вас!

Я стремился вырываться, рычал, даже укусил кого-то, но в какой-то момент боль стала нестерпимой и сознание вновь ускользнуло. Возможно, этому поспособствовал острый укол в плечо от шприца и введенное непонятное вещество. Я пребывал где-то во тьме и чувствовал лишь лёгкие прикосновения. Кто-то аккуратно брал меня за руку и гладил по лбу, шепча приятным тембром. Голос звал вернуться, очнуться. Не оставлять в одиночестве, не уходить дальше. Он говорил, что там больше ничего нет, в конце пути лишь холод и отчаяние. Уговаривал остаться, жить, гореть тем, что дорого. Наверное, нечто подобное доводилось чувствовать лишь в далёком детстве, дома. Когда после очередной драки, побитый, но непобеждённый, я лежал на коленях у матери. Она была строгой, но справедливой, а самое главное, всегда поддерживала меня. Успокоенный приятными воспоминаниями, я окончательно отдался забытью и умиротворению.

Пробуждение вышло быстрым, но достаточно жёстким, наполненным целой гаммой неприятных ощущений. Я открыл глаза и увидел над собой знакомый потолок медпункта. Обшарпанный, облезший, но уже ставший родным из-за всех тех случаев, когда Доку приходилось меня чинить после очередной вылазки. Вот значит кого я обещал убить, пребывая в полушоковом состоянии. Надо будет в качестве извинений принести ему бутылочку чего-нибудь крепкого и редкого. Сан Саныч много прощал за презент в качестве выдержанного алкоголя. Собрал-таки снова, врач по призванию. Вот уж кто точно остаётся непризнанным героем, спасая жизни.

Я попытался подняться, но помешали сковывающие тело ремни. Упаковали меня по полной, как буйного пациента. Могу их понять и не осуждаю, всё же собственная безопасность важнее всего. Сильно болела грудь, голова и спина. Если первая от предательского кинжала, то остальное, видимо, от столкновения с асфальтом. В мыслях всплыли воспоминания о произошедшем, но я отогнал их, решив пока что сосредоточиться на более насущных проблемах. Не время предаваться захлёстывающим чувствам.

Осмотревшись, насколько позволяло лежачее положение, я заметил ту, кто держала меня за руку. Аня уснула, положив голову на мою ладонь. Девушка выглядела измотанной, но всё же лучше, чем я. Похоже, что она ночевала прямо здесь, беспокоясь о моём состоянии. Я пошевелил рукой, тем самым разбудив эльфийку. Девушка оторвалась от кровати и протёрла заспанные глаза, приходя в себя. Она встретилась со мной взглядом и встрепенулась. Её лицо выражало удивление, смешанное с надеждой. Но было в этом ещё что-то более тяжелое.

— Выжил... — дрожащим голосом протянула Аня и бросилась ко мне на грудь.

От резкой боли я едва не взвыл, чуть вновь не потеряв сознание. Давно не ощущал себя настолько разбитым и уязвимым.

— Потише ты, убьёшь же...

— Переживёшь, — ответила девушка, ещё крепче меня обнимая.

Не знал, что в ней есть столько силы, или просто я сейчас был достаточно слаб. Всё-таки приятно, когда о тебе кто-то так беспокоится. Гораздо лучше, чем проснуться в одиночестве, никому не нужным.

— Сколько я спал?

— Пару дней. Мы уже отчаялись.

— Отлично выспался, — улыбнулся я.

— Да иди ты! — возмутилась Аня, стукнув меня по груди кулаком.

Удар вызвал очередную вспышку боли, прострелившую по всему телу.

— Успокойся, женщина, убьёшь же.

— Ты и сам отлично справляешься.

Вот уж в чём она полностью права. Я столько раз рисковал собой и выходил из ситуаций относительно целым. Рано или поздно моя удача должна была закончиться. Правда только не ожидал, что это произойдёт вот так, от рук близкого человека. Почему всё произошло именно подобным образом лишь предстояло выяснить. Найти ответственных и наказать, даже они если они окажутся мной.

— Освободи меня, больше не буду буянить.

— Хорошо.

Аня принялась расстегивать ремни, сковывающие моё тело. Замотали вообще максимально убедительно — руки, ноги, так ещё торс и шею пристегнули отдельно. Хорошо, хоть смирительную рубашку не надели. Подозреваю, что лишь потому, что она бы препятствовала операциям. Силы во мне хватало, по крайней мере до произошедшего. Источник по-прежнему отзывался, похоже, пострадало только бренное тело.

Освободившись от оков, я с большим трудом принял сидячее положение. Каждому движению сопутствовала боль. Вот уж одна девушка потрепала меня больше, чем схватки с врагами. Верь потом внешней хрупкости и безобидности. Задела ведь не только тело, но и душу. Думал же, что привык к ударам судьбы, но оказался слишком мягок, открыт, всё равно.

— Ты как? — участливо спросила Аня.

— Такое чувство, будто меня сбила машина, а после я попал на стол к мяснику. Сойдёт, в общем.

— Жить будешь, значит, — улыбнулась эльфийка.

Наши взгляды вновь встретились — в глубине зелёных глаз я увидел затаённую боль и радость. Где-то там скрывалась очень красивая одинокая душа. Заворожённый моментом, я упустил мгновение, когда наши губы встретились. Эльфийка решила взять всё в свои руки — поцеловала меня, наклонившись вперёд и забравшись на мою койку сверху.

— Обещал же не покидать! Почти сразу чуть не нарушил обещание, — возмутилась, отстранившись, Аня.

Глава 37 Не друзья.

Действия Ани вызывали у меня противоречивые чувства. С одной стороны, желание продолжения было предательством, но, а с другой... Разве кинжал, который достали из груди не освобождал ли меня от возможных обязательств? Если судить по нему, то отныне я считался свободным человеком, даже мертвым, если бы не вмешательство людей, которым было важно моё существование. По-моему, самое явное окончание отношений, не оставляющее вариантов интерпретировать действия иначе. Неприятно, больно, досадно, но ладно. Хотя, кому я вру, вообще ничего не понятно и обидно в высшей степени. Не так я себе представлял примирение, оно должно было пройти совсем иначе. Телесные повреждения мало способствовали благоприятному общению.

— Ты же понимаешь, как я попал на эту койку? — мой вопрос повис в воздухе. — Вовсе не из-за внезапного желания поспать.

При этом, моё освобожденное тело не во всëм слушалось разума и руки легли на бёдра эльфийки, восседающей сверху. Психика требовала выхода скопившихся эмоций и тут уж либо агрессия, наказание всех причастных и случайно попавшихся под руку, либо хороший страстный секс. Другого не дано, чревато взрывом в самый неподходящий момент. Видел я таких, сорвавшихся по сущей мелочи, а потом жалевших.

— Это важно? — ответила Эльфийка, стягивая с себя майку и бросая её на пол.

Вот тут уж я затруднился с адекватным ответом. Насколько важны правдивые слова, против прекрасного зрелища сейчас. Девушка существенно похорошела с того момента, как я её нашел... В душевой не настолько внимательно рассматривал. Был занят скорее моральной стороной происходящего. Аня уже не выглядела мертвецки бледно и рёбра не выпирали как у узника концлагеря. Добавились аппетитные округлости в нужных местах. Хорошее питание и относительная забота пошли только на пользу.

После нахождения на пороге смерти, мне было очень важно почувствовать себя живым, и тепло желанного человеческого тела весьма этому способствовало. Ведь она сейчас была здесь, присутствовала в тот момент, когда мне было плохо, поддерживала, когда я уже практически смотрел по другую сторону существования.

Сейчас же, я видел перед собой невероятно красивую девушку. Лёгкая грусть только придавала ей шарма, делая общий образ ещё более великолепным.

— Не важно, — решил я не сопротивляться очарованию.

Все подавляемые, затаённые чувства и боль отошли на второй план — остались лишь мы вдвоём. Мои руки сместились с бёдер, погладили плоский живот и закончили свой путь на небольшой груди. Я уже видел её прелести, но это никак не умоляло впечатления. Сколько не смотри, а всё равно, как в первый раз. Слишком притягательное чувство для того, чтобы оно когда-нибудь надоело. Не зря же говорят, что созерцание женской груди продлевает жизнь, не важно, какого размера. Главное — отношение к её обладательнице. А вот тут я уже не сомневался в моём влечении.