Лед Апокалипсиса 3 (СИ) - Кулабухов Тимофей "Varvar"

В моём стандартном снаряжении есть топор. А вот лопата — в грейдере, таскать её с собой трудно. К счастью, в отечественном народном хозяйстве лопата штука распространённая. Тут я тоже нашёл что-то чем раньше, вероятно, грузили зерно.

При помощи такой лопаты я выбивал кубики и складывал из них округлую защиту от ветра вокруг костра и лодки с Вадимом. Когда высота этой весьма примитивной ветрозащиты стала выше метра, полез в рюкзак.

Костёр к тому времени горел, а Проводник заботливо обтёр лицо Вадима, проверил его дыхание.

— Как думаешь, истощение? — спросил я мнения Проводника.

— Да, плюс мы его растрясли. Ничего, он считай, что спит. Отогреется, довезёте, откормите.

У меня был запас крупы, а вот посуды для готовки не было, она осталась в грейдере.

Я стал обходить ангар в поисках чего-то подходящее. Не знаю, чем занимались в опытном хозяйстве, но в изобилии водились только бутылки от дешёвого пива. Если подумать, придёт время и их тоже будут собирать. Так в начале катаклизма сталкеры игнорировали мебель, постельное бельё и одежду. А потом уже мародёрили всё по второму-третьему кругу, одежда была нужна для перешива одежды колонистам, мебель приспосабливали для быта или пускали на топливо. Словом, постепенно мы, выжившие, становимся все более изощрёнными.

Я как раз был рядом с Киппом, когда он заголосил.

— Эй, посмотрите сюда.

— Что там? — спросил с другого края помещения Проводник, а я просто подошёл и посмотрел через плечо Киппа.

— Тут у нас драматизм в статике, — крикнул я Проводнику.

— Чё, перфоманс? — блеснул знаниями их раздела «это имело смысл до Катаклизма» Тимур, пока шёл к нам.

— В некотором роде.

Мы с Киппом зашли в прямоугольные помещение и ответили его фонарями.

У помещения были свои ворота, и кто-то загнал сюда странный вид транспорта, во всяком случае я такую хреновину видел в первый раз. Большой кубик, типа кубическая машинка, на четырёх здоровенных колесах высотой, по ощущениям, по грудь, с повреждённой решёткой радиатора, тройными фарами, грубоватое, брутальное и угловатое.

Само собой, большее внимания привлекал валяющийся посреди помещения труп. Это был если не сталкер, то кто-то вроде него. Он лежал на спине, раскинув руки, в правой он всё ещё сжимал здоровенный нож. Причина смерти не вызывала сомнений, ему прострелили голову, да так эффектно, что забрызгали мозгами бетонный пол на десяток метров.

— Раз его кто-то убил, значит был как минимум ещё один человек, — тоном детектива предположил Кипп и сам же продолжил. — Надо искать второго.

— Валяй, оперативник. У тебя хорошо получается, — кивнул Проводник и было не понятно, с сарказмом он это говорит или нет.

За этим помещением было ещё несколько, куда Кипп немедленно ушёл.

— Не обыскали и не забрали ничего ценного, — пробормотал я, вынул планшет с Климентием и показал находку его камере.

«Низкий уровень заряда» — высветил в ответ Климентий, намекая, что проблемы убитого уже закончены, а вот наши начнутся, если я не придумаю, как зарядить планшет. Например, мы останемся без навигации.

— Это геолог… был, — Проводник молча показал на надпись на боку странной техники ПАО «ГЕОТЕК Сейсморазведка». — Если машинка его, конечно. Либо он мародёр.

— Это моряк, — прохрипел я, цитируя один советский мультфильм, — одежда у него была морская!

— Да ну? А ты думал встретить здесь епископа? — в тон мне ответил Проводник и мы оба засмеялись над чернейшим в этих условиях юмором.

Впрочем, смерть была тут буквально везде, мы имели право пошутить над ней, хотя бы для того, чтобы не сойти с ума.

— Наверное, — продолжил я, — Кипп сейчас найдёт его приятеля или приятелей. Слушай, Тимур-джан, я хочу забрать себе эту хреновину, если ты не против.

Я тоже показал на странную машину.

Он несколько секунд думал.

— Мне нужно какое-то возмещение, доля. Как члену экспедиции. Это было бы справедливо.

— У нас на базе есть несколько единиц техники ордынцев, подберём что-то.

— А не хочешь рассказать про этих самых ордынцев? А ты они у вас с Киппом пару раз мелькали в общении, и мне кажется, что ты этой темы избегаешь.

— Орда — это грозная по нашим временам сила, которая уничтожает все поселения, до которых дотягивается. И они перемещаются, примерно в нашем направлении.

— Нашем или вашем? — уточнил он.

— У нас с тобой одно направление, Тимур.

— Сколько их?

— Было чуть больше тысячи. Сейчас должно быть меньше. Я заразил их вирусом Татуировщик и собираюсь наведаться в гости, чтобы ещё больше проредить, пока они болеют.

— Ты — само благородство. Что за люди?

— Мрази всех мастей, убийцы и насильники, которые возвели своё личное зло в закон. Вырезают колонии под ноль. Фашисты. Само собой, Ордой они себя не называют, вместо этого какими-то там легионерами.

— Самые жестокие войны будут между теми, кто пережил апокалипсис… У нас есть старушка одна, любит на ночь глядя цитировать библию в части конца света. Жуть. И когда ты собирался мне рассказать про Орду?

— Когда будем на нашей времянке, в убежище. Хотел позвать тебя пойти против них, считай, на войну.

— Звали уже, Антон. Пожалуй, я откажусь. К тому же я начинаю догадываться… Если ордынская техника стоит там, значит они гнались за вами? А её экипажи вы убили?

— Да, есть такое дело.

— И за ними могут прийти другие. На мою землю? — Проводник говорил совершенно спокойно, уважительно, но с большим достоинством.

— Без обид. Мы понятия не имели, что там существуешь ты и твои люди.

— Без обид, — с некоторым трудом повторил он. — Но всё же эта ситуация рождает у меня лёгкий негатив.

— Я собираюсь просто убить их всех.

— Тысячу человек, — с большим сомнением сказал Тимур. — Ты что, Джон Уик? Говорил, что бетонщик? Или у тебя скрытые таланты?

— У меня суперспособность гадить по-крупному. Они заражены, значит их можно выбивать партизанской тактикой, сжечь запасы топлива и продовольствия, отравить воду цианидом, помещения хлоркой, вывести из строя аппаратуру, подбивать технику. В сущности, мне не нужно их убивать, а только испортить жизнь настолько, что они не смогут продолжать движение.

— И всё один?

— Ещё пара пацанов присоединится. Вот, тебя думал позвать.

— Я свой ответ уже дал. Но я искренне болею за тебя и твою затею. И если всё так, как ты говоришь, то свой негатив тоже отзываю, как и требование доли в находке.

— Долю дадим, к чему нам столько техники, — отмахнулся я. — И вообще спасибо, что смотался. А тут здесь, по-твоему, произошло? У меня есть своя теория, но любопытно было бы послушать тебя.

— Двое, — ответил он. — Их было двое. Когда два человека вместе, между ними возникают конфликты. Трое — это более устойчивая формула. Судя по тому, что их трупы не сожраны, они попали сюда уже после вымирания всех мышей и крыс, например, ближе к июню. Что-то не поделили. Раз машина тут, второй тоже, того, откинулся.

— Я нашёл, — в подтверждение его слов в помещение вошёл задумчивый Кипп. — Ещё один мужик лежит на боку на кроватке, которую он сам себе соорудил. Весь почернел.

— Болезнь? — удивился я. Ситуация под болезнь не подходила.

— Ага. Острое клинковое заражение в брюшную полость. Насколько я увидел, печень не пострадала, крепко задет кишечник. Мужик частично разделся, перевязался, рядом распотрошённая аптечка, принял антибиотики, кровосвёртывающее, обезболивающее и парацетамол. Ирония в том, что парацетамол разжижает кровь и это ускорило его смерть. Умер, вероятно, не приходя в сознание.

— Билли Бонс мёртв, — серьёзным голосом произнёс Проводник.

— Упокой, Господи, его душу, — вторил я и мы с ним ухмыльнулись.

— Чего? Какой Билли? Это из «Острова сокровищ»?

— Больше скажу, эти классический набор фраз. Ладно. Записку покойный оставил?

— Нет, не оставил.

— Вот что за люди, никогда не оставляют! Я в детстве играл в игру про чужих и десантников, там была куча записок, а в реальности их нет. Ну что? Если не брезгуешь, обнеси того усопшего, особенно на предмет ключей.