Я один вижу подсказки 11 (СИ) - "Son"

Долго ждать не пришлось. Люди подходили и с любопытством рассматривали товар. Первой подошла женщина лет сорока. Худощавая, в поношенном пальто, с усталым лицом, не смотря на утро.

— Почём помидоры?

Я уже знал рыночную цену за килограмм и ответил старческим голосом:

— Сорок копеек!

Женщина поморщилась:

— Дорого.

Я наклонился к ней, сделав вид, что с трудом различаю её слова:

— Вы только посмотрите на них, милочка. Спелые, сочные, прямо с грядки! — Я взял один помидор и слегка надавил, показывая его упругость.

— Если хотите, я вам, как молодой и красивой, — по сравнению со стариком она действительно выглядела молодой, — сделаю скидку в десять копеек, но если купите два килограмма.

То есть я ей предложил два килограмма за семьдесят копеек вместо восьмидесяти. Казалось бы, что я понесу убытки, но мне это выгодно — больший объём продаж. А ей выгодно, что покупает чуть дешевле за килограмм.

Когда покупатель видит явную выгоду, то он соглашается:

— Хорошо! — она кивнула, доставая кошелёк.

Я взял пакет, тщательно отобрал лучшие помидоры, взвесил на весах, показал стрелку, чтобы видела, что не обманул.

Взял её рубль, медленно отсчитал сдачу, тридцать копеек. Делал всё «медленно», без спешки, со стороны казалось, что дряхлый старик просто не может двигаться быстрее и делает всё по мере своих сил.

Но я делал это специально, искусственно создавая очередь. Люди видят, что товар покупают, и сами тянутся.

В конце концов, когда за женщиной уже стояла другая покупательница, нетерпеливо ожидающая, я отпустил первую с добродушной улыбкой:

— Приходи ко мне чаще, милочка. Для тебя я всегда сделаю скидку.

Она улыбнулась и ушла довольная, с пакетом помидоров. А я уже принялся обслуживать следующего дорогого клиента, с тем же радушием.

Продажи шли удивительно хорошо, но только первое время. Кто бы мог подумать, что у каждой точки есть своя «охрана», иначе говоря — «крыша», которая не потерпит незнакомца.

Глава 20

Встреча

Тринадцатый.

Вообще, всё было нормально первые часов пять. Я спокойно стоял, торговал овощами, а клоны на ферме только изумлялись получаемой прибыли.

Может быть, это и не было прямо много, но явно больше того, что мы зарабатывали, работая на обычных работах.

Тем более в головах уже крутились мысли о получаемой прибыли, которую можно получить при большем масштабе. Поэтому мы уже думали о расширении, о других местах для торговли.

После обеда, когда поток покупателей слегка утих, пришли трое. Молодые пацаны лет четырнадцати-пятнадцати, внешность соответствующая. Бритые головы, тощие, в драных штанах и куртках на вырост, с наглыми физиономиями.

Тот, что посередине, чуть повыше остальных, с редкими прыщами на лбу. Шли они развязно, словно вся торговая площадка принадлежала им.

Поначалу они не заметили, что я «не свой». Я настолько слился с местностью, что можно было подумать, что этот «старик» всегда торговал у Южного метро. Тем более, если старый, значит, знает «правила» и не будет проблем.

Именно такими мыслями они и руководствовались, когда подошли к прилавку, нагло обойдя небольшую очередь. Покупатели недовольно зашептались, но отошли в сторону.

Средний парнишка вытянул грязную руку и потребовал:

— Давай плату!

Для меня это было неожиданностью. Как-никак, я ещё не сталкивался с бандитами в Цитадели, не было повода. Однако я сразу решил включить заднюю.

Я не спрашивал «сколько?», а решил «нагло» их проучить. По крайней мере, мне так хотелось выглядеть. Стоит уточнить: я не боюсь местную шайку оборванцев, они не моего уровня. И платить я никому не собираюсь.

Можно сказать, это моя принципиальная позиция.

Поэтому пояснил им:

— Вы неправильно понимаете, как работает торговля.

Уже на этих словах пацаны разозлились и хотели начистить мне лицо. Просто они были слегка туповаты, чтобы понять смысл сказанного.

— Чего?

— Я говорю, что я продавец. Это вы мне должны платить, а я вам должен дать товар.

Эта формулировка для них была более понятна. По крайней мере до них дошло, что я отказываюсь платить.

— Ты чё, старый?

В их речи было много мата, поэтому к слову «старый» ещё было неприличное существительное. А слово «ты» и «чё» обязательно нуждалось в связке слове.

И как будто этого мало, главарь замахнулся и со злости ударил кулаком по деревянному ящику с луком.

Раздался треск. Доска лопнула пополам, а зелёный лук упал на асфальт. Меня это взбесило, так как продукция портится, а значит прямой убыток.

И тут я выразился до конца:

— Я не буду платить! УБИРАЙТЕСЬ!

А затем демонстративно посмотрел в сторону полицейского поста, который был метрах в пятидесяти от торговых рядов.

И даже собирался позвать. Однако троица быстро смекнула и парнишка процедил сквозь зубы:

— Ты ещё об этом пожалеешь, дед. Соль не прощает наглость.

В его словах меня смутило всё. Во-первых, что меня пугают какой-то солью. Во-вторых, что это я тут наглый, а не они.

Они явно жили на своей «волне». В любом случае, шпана, так же как и пришла, быстро же и ушла, напоследок растоптав лук.

Я охнул и ахнул, начал собирать уцелевший лук и менять треснувший ящик, бормоча вслух:

— Экие нынче дети пошли… Ума нет, стариков не уважают, только горячая кровь бурлит. А куда она их заведёт? До добра не доведёт точно…

Важнее всего не выходить из роли старика. Не снимать парик, не рвать на себе «рубашку» и не бить пацанов. Это куда важнее, чем задетая гордость. Поэтому я продолжал бормотать.

— Вот бы эту энергию в правильное русло направить, в дело какое путное. А то шляются, как бездомные псы, да людей обижают. Раньше-то таких по углам ставили, чтоб мозги на место встали.

Покупатели были в шоке, они тоже не знали, что тут только что произошло. Некоторые с опаской поглядывали на разбросанный лук, будто боялись подойти.

Но рядом стоящая бабушка-торговка, продававшая овощи, сразу же подошла ко мне с тревожным выражением.

— Ты зачем так сделал?

Она говорила мне «ты», потому что считала ровесником.

— Сделал что?

— Ты разве не знаешь, что это Гуровы? — она понизила голос и оглянулась по сторонам.

Банда Гуровы, или по-другому ОПГ, была организована Александром Гуровым, его ещё называют Соль. Почему Соль, бабка не сказала, но подчеркнула, что с ним шутки плохи. Из-за чего в её глазах читался настоящий страх.

— Да?

Она пояснила:

— Крайне отвратительные люди. Хоть при свете дня, при беретах, они тебя не тронут, — беретами она назвала полицейских, — но стоит тебе зайти в тёмные переулки, то жди беды. Они запомнили тебя!

Если суть в двух словах, то Гуровы оказывают «защиту». Они берут плату, типа чтобы защищать людей от других банд, на самом же деле они защищают от самих себя. Классическая схема рэкета.

Ещё одна штука в том, что можно было подумать, что Гуровы — это именно группа, состоящая только из молодых пацанов, или из регрессировавших.

Что это люди, которым нет места в обществе, что они себя не нашли в нём, вот они и подались в преступность. Но бабка сказала совсем другое, и её слова заставили меня насторожиться:

— Этот Гуров, он является Воином! Настоящим, понимаешь?

Я ответил со старческой усмешкой:

— Понял, но всё равно не боюсь. Я слишком долго жил, чтобы бояться каких-то щенков!

Бабка поняла мои слова по-своему. Будто, старик сошёл с ума, жизнь ему больше не нужна, и такой «протест» закончится закономерным исходом.

Она покачала головой и отошла к своему прилавку, бормоча что-то про упрямых мужиков.

Я же подумал, что при желании мог бы сам с них деньги стрясти. И даже в какой-то момент мне показалась эта идея вполне здравой. Даже мысленно прикинул:

«А может так и сделать?»

«Так сказать, дополнительная прибыль… Они же сами напросились…»