Ферма (СИ) - Янук Елена Федоровна

— Тогда почему, после сегодняшнего происшествия он выселил ее из дома? — мягко возразила я, делая большой глоток горячего чаю.

— Выселил Красотку? Ужас, пропала ферма! С ее-то умением стравливать людей… Да еще слухи поползут… — Невозмутимая Марина на самом деле разволновалась.

— Что за слухи? — удивилась я, не донеся чашку до рта.

— Она везде разболтала, что жена Георгу. Теперь представь, что будут думать о вас с ним. Теперь ты автоматически становишься его женщиной в глазах жителей фермы.

— А если им сказать правду? — робко поинтересовалась я, пытаясь осмыслить размер проблемы. — Неужели и дальше все будут так думать?

Марина, рывком допив чай, невесело усмехнулась:

— Я как-то попыталась сообщить им о вирусе и его проявлениях в этом вопросе…

— И что? — растерянно спросила я, уже понимая, что ничего хорошего не услышу.

— Мне ответили, посмотри на Красотку, ей то ничего не сделалось, значит, бывает иначе. Эта версия и осталась в народе за основную.

— Вот оно как… — расстроенно отозвалась я. Это на самом деле очень неприятно. Мне подобное мнение не льстило. Ужас! Как я буду смотреть родителям своих учеников в глаза?

— Ну да… Ладно, беги, покупай себе обновки. И поторопись, судя по всему, скоро погода окончательно испортится. Завтра вечером приходи, мы с тобой займемся азбукой, заодно почувствуешь себя в шкурке своих учеников, — усмехнулась Марина.

Я улыбнулась в ответ:

— Я не против.

— Да, скорее всего именно завтра я сообщу тебе кое-что очень важное, о чем никому, даже твоему любимому Жоржу говорить нельзя. Категорически!

— Марина… ну какой он любимый? — с укоризной протянула я. — Я к нему просто хорошо отношусь, как ко многим другим, к Саньке, например, которого очень уважаю.

— Ладно, верю-верю, видимо, я неудачно пошутила. — Она подмигнула, проводила меня к выходу и закрыла дверь.

По ярмарке я ходила одна. Там меня радостно встречали и счастливо приветствовали только мои ученики. По которым, я тоже соскучилась. Но, в общем, все получилось очень быстро и совсем невесело, одним словом скомкано, совсем не так, как я представляла себе вчера.

Не то, что я не хотела здесь погулять, очень хотела, и нога почти не беспокоила. Но постоянно ловила на себе холодные взгляды людей и чувствовала себя не в своей тарелке. Видимо, Красотка уже переселилась из дома в поселок, и теперь вся ферма в курсе тех изменений, о которых говорила Марина.

Особенно не копаясь в товаре, выбрала себе: длинный темно-синий сарафан, сотканный из какой-то травы, две длинные белые рубашки и пару туфель. Не торгуясь, заплатила серебром и торопливо ушла в дом, чувствуя спиной любопытные взгляды.

Ну что им докажешь, если даже Марине не поверили.

Вернувшись к себе, я бросила покупки на стол у окна, а сама устроилась с ногами на кровати, обняв колени.

— На самом деле… это все такие мелочи, ну серьезно! Пусть думают, что хотят… — устало прошептала я, но отчего-то досада не отпускала. И долго бессмысленно сидела, рассматривая сквозь окно серое тяжелое небо. Через полчаса с шумом хлынул ливень, закрыв все темнотой и потоками воды.

Георг

Марина обсыпала мои руки розовой, специальной сделанной для этого пудрой, мягко упрекая:

— Зря ты Ивету запугал, она на самом деле хорошая девочка. Благородная и добрая. Корбан мне рассказал, что ты ей тогда наговорил, запугал дурацкими страшилками, однако, она все равно поехала за тобой!

Я криво усмехнулся:

— В ней прекрасно уживается благодушие и благородство насаждаемое классиками, которые когда-то пытались из животного вырастить человека, и вполне себе сформировавшаяся ненависть к угнетателям.

— Ты хочешь сказать, что этим самым угнетателем в ее понимании выступаешь именно ты? — рассмеялась Марина.

Я уверено кивнул:

— Угу… он самый. Главный упырь. Страшный хозяин фермы.

Марина недовольно отмахнулась:

— Да ладно тебе наводить тень на плетень. Девочка жизнью рисковала, чтобы тебя спасти. И шум подняла, этих лентяев мобилизовала, а ты говоришь «ненависть». Пусть каждого так ненавидят, жизнью рискуя.

Чувствуя сильное жжение на коже, я тихо зашипел:

— Одно другому не мешает. Чтобы благородно спасти и защитить несчастное население фермы, она наступает себе на горло и организовывает мое спасение. Это весьма логично умещается в ее концепцию благородства и самопожертвования.

— Враги — зло большее, а ты, выходит, зло меньшее… — даже не протестуя против моих выводов, грустно вздохнула Марина.

— Вот именно! Об этом я говорю. Я иногда чувствую, как от нее искры летят, столько у нее ненависти к упырям. Не скажу, что не понимаю причины такого отношения, но это ничего не меняет. Она ненавидит нас как вид.

Марина отмахнулась:

— Я в ее возрасте тоже такой была. Все равно, Ивета — хорошая девочка.

— Чересчур… — с легким сарказмом отозвался я, опуская обработанную руку. — Ладно, проехали.

Минуту помолчав, методично принявшись за вторую ладонь, Марина усмехнулась.

— Я уверена, что ты ошибаешься в отношении себя. Упырей она ненавидит, но о тебе думает по-другому… Что ты хороший, но просто отчего-то неправильно ее воспринимаешь.

— Серьезно?.. — уточнил я, удивленно подняв брови.

— Даже не сомневайся. А чего это ты вдруг так оживился? Мысль понравилась? — усмехнулась Марина, заканчивая возиться с моими руками.

Я безразлично пожал плечами:

— Забавно, если так…

— Ну-ну… — Марина ехидно прищурилась, но больше эту тему поднимать не стала.

После того как она ушла, я просто бесцельно слонялся по дому.

Руки, несмотря на лечебную пудру и прочие попытки их вылечить, все равно кровоточили и болели, не давая ни на чем сосредоточиться.

На улице быстро темнело. Прибежала Милана и отчиталась, что устроила Красотку в пустом домике у конюшни, в котором люди жили только летом.

Семен, явившийся в мой кабинет сразу после нее, сообщил, что они приступили к изготовлению последней партии больших ящиков. Скоро достанут запасы драгоценной соли и начнут забой скота. Хотя, чего хорошего можно получить от коровы или козы после такой длинной зимы? Им бы погулять по теплу, набрать силы на свежей травке, но время не ждет.

Вал срочных дел нарастал как снежный шар… Без Корбана я как без рук. И нет никого, кто мог бы его заменить хоть отдаленно. Марина нарасхват, хоть я ею полностью доволен, для командования охраной нужен кто-то пожестче, погрубее, из упырей. Но их подключать к Плану нельзя. В нем участвовали только мы с Корбаном.

По моему приказу лодки уже подогнали к берегу, все готово к переправке груза, вот только как везде лично успеть? И здесь проконтролировать, как идет подготовка, и там погрузку проконтролировать? Без Корбана…

Я устало присел у окна.

К ночи погода окончательно испортилась.

Надо сказать Милане, чтоб принесла Красотке несколько шкур и растопила печку… Может, сама догадается. У Семена забыл спросить, успели ли они убрать готовые ящики или теперь все намокнет.

Вдали оглушительно загрохотало… Первая гроза в этом году.

Я подошел к окну и вгляделся в небо…

Только я и гроза. В этом что-то было… Хотя нет, есть еще лучше: я, тишина и дождь.

Но тишины не предвиделось, и гроза наступала. Раскаты грома, словно волны накатывали один за другим, ливень то стихал, то наступал с новой силой и новыми вспышками молний...

Кто-то застонал.

Ивета? Я прошел по коридору к ее спальне.

Через плохо прикрытую дверь, увидел, что она сидит в углу кровати, закрыв ладонями лицо, сжавшись со своим одеялом в единый комочек.

С оглушительным треском, похожим на выстрел танка, где-то рядом с домом прогремел раскат грома, раскрашенный вспышкой молнии. Ивета вновь застонала, еще сильнее укрываясь в свои ладони.

Мне не хотелось ни с кем возиться, утешать, успокаивать, но надо было что-то делать. Идея пришла быстро. Обреченно вздохнув, я громко постучал в ее дверь.