Руки сильнее сжали ее тело. Слеза скатилась, спряталась в бороде. Сердце зашлось как бешеное.
- Я рядом, - прошептали губы сами собой.
Он не знал, что сказать. Как правильно выразить свои эмоции, поддержать.
- Я рядом, родная, - прошептал он уже громче. – Я тут. Все…
Что все хорошо он сказать не смог. Все не хорошо. Все совсем не хорошо. Пи-и-и-исец как не хорошо! Он не должен врать, не должен обманывать, но должен поддержать!
- Всё, всё, - добавил он через паузу. – Я тут. Успокойся. Всё. Тут. Тут…
Рядом за спиной вздохнул Николай. Два тяжелых шага и мощная, тяжелая рука обняла их обоих. Наталья высвободила лицо из одежды Петрова, посмотрела на гиганта, едва-едва кивнула и обняла и его. Лицо здоровяка снова пошло испариной. Он ощущал ее боль и страх, и, словно крючком нитку через полотно, пытался вытянуть их из нее, намотать на руку, спрятать в ладони, хоть как-то облегчить ее страдания. Грибница блаженно зашевелилась.
- Давай-давай, - шептала она чувствами, мыслеобразами, заставляя своего соседа по телу больше и больше проникать в ментальное поле женщины. – Тяни. Вытаскивай, забирай себе. Ослабляй себя…
Николай еще немного потянул за ниточки боли, пытаясь помочь еще хотя бы чуть-чуть. Вот эту, еще одну, тоненькую, но холодную и все... Больше он не мог. Слишком много сил тратится на то, чтобы забрать что-то. Неимоверно больше, чем заставить бояться, чем внушить ужас, чем даже убить. Поистине! Созидать намного сложнее чем разрушать!
- Сюда, сюда, - закричал кто-то снаружи, заставив Николая дернутся и моргнуть, разрывая связь. – Скорее. Несите ее… Она рожает…
Кто-то протопотал мимо их дверей. Данил оторвался от Натальи, но разжать объятия не посмел. Николай покачнулся, когда новые ощущения ударили по нему. Он пьяно шагая выглянул в коридор.
- Что случилось?!
- Да девка ваша рожает!.. Вы че не сказали то?! – ответил пробегающий мимо паренек и, помчался куда-то дальше по коридору, крикнув в одну из комнат, чтобы скорее бежали за каким-то Максимычем.
- Хрена дела, - удивленно обернулся Николай, и, поглядев на Данила с Натальей, вышел, прикрыв за собой дверь.
***
Говорить Наталья смогла лишь через какое-то время. Делать ей это было тяжело. Рассказ оказался сбивчивым, прыгающим во времени и с кучей оговорок, но общий ход событий Петров понять смог.
- Очнулась я уже здесь… Буран… Буран спас меня, сделав это… - она чуть шевельнула обрезком руки.
Байкал старался не смотреть на культю. Ему было стыдно и, страшно, а еще обидно. Обидно за то, что его рядом не было в тот самый нужный в жизни девушки момент, что ей пришлось встать на защиту этих людей, в то время, как это должен был делать он – кадровый и профессиональный вояка. Стыдно за мысли о ней. Всю дорогу он представлял, как выскажет ей все. Как расскажет о том, что он все знает. И про вирус, и про ее участие в этой программе. А страшно… Страшно за то, с какой отрешенностью и, даже обреченностью Чернова все это рассказывала. Не громко, чуть хрипловато, уставившись в одну точку, словно пересказывая обычный скучный кинофильм.
Петров смотрел на травмированную руку подруги, и давил в себе желании задать вопрос: а точно ли это было необходимо? Можно ли было обойтись? Не ошибся ли незнакомец? Но сейчас нужно избегать этого вопроса. Наверняка Наталья и сама себе его уже не раз задавала. Данил вздохнул. Ну, да! Как же! Обойтись! Он видел, что было с людьми после укуса. Не раз и не два… и не сотню. Если способ сработал, то к чему думать о чем-то другом? Если бы, да кабы! Вот если бы он был тут, а не пытался спасти вселенную, которая в его помощи, оказывается, не нуждалась, точно бы ничего из этого не произошло! Уж он бы смог ее защитить… Так что вина за это полностью на нем.
- …Потом он еще людей нашел, привел нас сюда, организовал все. Он вроде бы хороший человек…
- Откуда он вообще взялся? – уцепился за нужную ему ниточку Байкал, стараясь не отвлекать и не перебивать Чернову. Ей и так было не легко.
- Прилетел, – пожала плечами Наталья и поморщилась от боли.
Данил скрипнул зубами, словно сам испытал ее. Его ноющая конечность стала вдруг такой жалкой. Он-то думал, ему тяжело… А каково терпеть боль ей?!
- Я пришла в себя три дня назад. До этого состояние, знаешь, странное было… Жить не хочется, в голове пустота… Все о тебе думала, как ты меня… такую…
- Брось! – прервал капитан. – Я тебя точно не брошу. Никакую!
Он прижался губами к ее макушке, поцеловал. Снова обнял.
- Я теперь от тебя ни на шаг не отойду…
- Спасибо, - устало проговорила Наталья. – Я честно, боялась, что ты… уйдешь…
- Ага, щаз! Не надейся… Хотела, наверное, старика на молодого ухажера поскорее сменить, так не надейся!
Наталья улыбнулась.
- Да кому я теперь такая нужна?.. – Данил хотел был что-то сказать, но Наталья ухмыльнулась. – Зато пару кило скинула быстро…
В комнате почернело от юмора. Петров через силу улыбнулся. Шутит, значит, с психикой все нормально. Но тут нужно знать меру. Шутка, даже собственная может оказаться фатальной. Он множество раз видел, как слетают с катушек военные, получив ранение, травму или увечья. Вот, вроде еще вчера шутил, а завтра в петле нашли, вены вскрыл, или застрелился. Но были и те, хмурые, молчаливые, упертые бараны, у кого кишки по сантиметрам сшивали и говорили, что жить будет невыносимо тяжело с трубкой вместо мочевого. Но они сопели, яростно молчали и выживали, чтобы сделать еще не одно доброе дело в своей жизни.
- Хорошая диета, – пробурчал он. – Тоже, может быть, попробую…
Он качнул своей рукой. Чернова округлила глаза.
- Что? Все плохо? Что с рукой?!
- Да не переживай, легкое ранение. Царапина. Уже и не болит совсем… А перевязь… Так, привычка осталась. Забей.
- Точно? – хлюпнула носом Наталья.
- Точно! Не переживай! Ты как? Болит? – девушка кивнула.
- Надо еще выпить лекарство… - Она потянулась к тумбочке, но тут же осеклась. – Нет, еще рано… Попозже. Не сильно болит…
- Давай выпьем, - поспешил Данил открыть ящик.
- Не нужно! Еще рано! - Попыталась Чернова опередить его, но Петров уже дернул ручку.
Пластиковый бутылек перекатился с боку на бок, прошуршал таблетками и уперся в рукоять лежащего в ящике пистолета. Данил аккуратно достал оружие, положил на тумбочку, достал бутылек, вопросительно посмотрел на Чернову.
- Сколько? Одну? Две?
Наталья выдохнула.
- Две…
Капитан как ни в чем не бывало, вытряхнул две последние таблетки на ладонь, окинул взглядом комнату. Стакан есть, а воды нет.
- Подожди, запить принесу…
Он поднялся и вышел. Наталья замерла. Ничего не понял? Пусть будет так…
Ее взгляд замер на пистолете. Сколько раз она представляла, как достает его, подносит к виску, или ко рту и нажимает спуск. Как прекращает свою жизнь и эти адские мучения, все эти страшные мысли в голове… А он… А он вероятно подумал, что это для защиты?! Наталья вздохнула. Святая простота! Солдафон до кости мозгов! Девушка улыбнулась. Что ж. Видимо, это судьба… Не пригодилась единственная пуля в патроннике…
***
- Что там? – присел Данил рядом с Николаем.
Тот взволнованно и нервно качал ногой, смотря в одну точку.
- Ты прикинь!.. – проговорил гигант, не отрывая взгляда. – Она. Оказывается. Беременна была! А мы и не поняли! И этот… папаша еще называется! Послал девчонку в таком состоянии хрен знает куда! Куда мир катится, а? Беременную… В самую жопу! Как так, Данил? Вот скажи мне! Ты бы свою дочку отправил в таком состоянии куда-то?
- Нет, - вытянул уставшие ноги капитан. – Пусть бы вообще только попробовала у меня! Сидела б в железных труселях до тридцатника! Ей лет-то сколько?.. А уже беременная!
- Вот и это тоже… Что вообще с нами случилось?
- Ты о чем?
- Обо всем, капитан… Вокруг посмотри… На меня посмотри! – Николай говорил медленно, задумчиво. - Полгода назад я в обычной городской школе охранником работал! Обычная жизнь… Утром на работу, вечером домой, суббота-воскресение выходные. – Петров вздохнул. – А теперь… - Николай растопырил пальцы, по которым расползлась черная сетка капилляров. – Я – хренов мутант. Долбанный. Некрохалк! Вокруг ходят зомби. Люди готовы убивать за бутылку воды. Девочки в пятнадцать лет уже беременные отправляются своими отцами куда-то в жопу мира… Мира, который погрузился в хаос. Эти твари, которых только по телевизору показывали, которые в головах ковыряться умеют… Да и я сам…
