Постчеловек (СИ) - Стацевич Алексей

— Как раз таки связи между городами действительно нет. Хоть где-то вам сказали правду, да? — засмеялся он. — Почему нет связи? Да все ради безопасности! Чтобы люди не связывались с друзьями и родственниками. А то мало ли что!

— Вы немного отошли от темы, — напомнил Костя. — За годы были построены тысячи небоскребов, связанных си-нитью…

— Да, точно, спасибо… В общем, как тебе известно, людей в конце концов просто одним днем загнали в легальные тюрьмы наподобие Северогорска, по-другому эти города и не назвать! Загнали под предлогом что все, солнца больше нет и находиться снаружи опасно для жизни. И вот теперь около миллиарда молодых и здоровых людей по всей планете трудится в кибернете на благо «золотого миллиона» и даже не подозревает об этом! Трудится и копит в локальных хранилищах просто неимоверные запасы си-энергии, которые потребуются для работы суперпродвинутых нейросетей будущего. Для разработки ЦБ-чипов.

Костя, казалось, не поверил ни единому слову. Или, по крайней мере, отнесся к новой информации довольно настороженно. «Все врут», — стучала мысль в его голове.

— Если все это правда… Тогда почему, когда нас везли в лабораторию, вокруг…

— … было темно и холодно? — закончил за него Федор Ильич.

— Да.

— Холодно… Но явно не минус двести градусов, верно?

Костя пожал плечами. Вряд ли он вообще мог себе представить, каково это — минус двести! Впрочем, как и минус двадцать. И даже минус два…

— Если ничего не путаю, то вдоль дороги тепловые пушки стоят, — рассеянно почесав лоб и стараясь вспомнить фразы, сказанные сопровождавшим их андроидом, пробормотал парень. — Или батареи… Что-то типа того.

— Тепловые пушки и батареи, говоришь, стояли? — незаметно заулыбался толстяк. — Тогда попробуй объяснить вот это.

Федор Ильич вполоборота повернулся к компьютеру и нажал на клавиатуре несколько кнопок. На стене в который раз появилась россыпь черных экранов. Спустя мгновение они вспыхнули, проецируя одно большое изображение.

— Воспоминания некоего человека, — со смешком пояснил Понтифик. — Сейчас поймешь. Смотри.

Костя уставился в экраны…

Звука нет, только картинка. Темные, мрачные тона. Грузовик. Точнее, кузов изнутри. Человек, чьими глазами показывается происходящее, осматривается вокруг. Полтора десятка незнакомых лиц. Испуганные, непонимающие глаза. По краям лавок — андроиды. Напротив сидит молодая пара, и Костя неожиданно узнает в закутанных в теплую одежду людях себя и Кэт… Грузовик заметно трясет на рыхлом снегу, и человек слегка подпрыгивает на месте — то ли от качки, то ли от нервов. Скачет и картинка.

Человек выглядывает на улицу через дырку в заднем борту кузова. Нависшие над дорогой фонари, будто специально изогнутые в сторону дороги, ослепляют, не давая рассмотреть, что находится дальше. Там, где дорога заканчивается и начинается «обочина Шредингера».

Внезапно человек вскакивает. Толкает возникшего на пути андроида и выпрыгивает из грузовика. Бежит.

Бежит недолго. Чувствуется — видится! — сильный удар в спину. Человек падает и утыкается лицом в снег. Затем переворачивается…

Действие на экране оборвалось.

— И? — не понял Костя.

— Не заметил?

— Нет.

— Хорошо, давай еще раз концовку.

Человек бежит. Удар в спину. Он падает. Переворачивается…

Картинка застыла на последнем кадре.

— И?

— Ну звезды, Константин! Звезды!

Костя прищурился и действительно едва-едва различил в небе сияющие точки.

— И что?

— Плохо в школе учился? Вроде же чип стоит, а знаний в голове… Звезды, Константин, не могут гореть на небе, если нет солнца! Они отражают его свет, и поэтому мы их видим!

Костя с удивлением посмотрел на толстяка, обдумывая услышанное.

— А вы, Федор Ильич, не такой умный, как кажетесь! Только без обид! — расхохотался он. — Сказанули же! Не видно звезд, потому что они отражают свет нашего солнца! Ха-ха-ха, насмешили!

Понтифик смутился. Замер. Было видно, что он ищет информацию в своем чипе.

— Кхм… да… что-то я ступил, — наконец признал он ошибку. — Значит, зря я готовил этот пример, искал подходящие кадры…

— Именно! Зря! — со злорадством подтвердил Костя, которому было приятно, что толстяк хоть где-то и на чем-то прокололся. — А вообще, вместо того, чтобы пытаться проводить эти непонятные… аллегории, можно было просто выпустить меня на улицу и показать, что есть что на самом деле! Если, конечно, вы не врете насчет катастрофы и того, что ее действительно не было.

— На улицу? — теперь рассмеялся уже Федор Ильич. — Нет, Константин, на улицу ты не выйдешь. Никто не выйдет. Никогда. Иначе я не достигну поставленной цели. Люди не должны ничего знать, они должны и дальше работать… Только теперь на мое благо. На меня!

Яковлеву надоело. Надоело слушать этого самодовольного и напыщенного во всех местах индюка. Надоело, что всю жизнь за него все решают вот такие сволочи, как Понтифик. Надоело быть безголосым тихоней.

— Значит, говоришь, я никогда не выйду на улицу? Говоришь, что я обязан всю жизнь впахивать на тебя?.. Хм… А знаешь что, Федя? — брезгливо процедил он. — А не пошел бы ты нахрен со всеми своими делами, спекуляциями, ложью, убийствами? Просто. Иди. Нахрен. Ты меня, сука, бесишь!

Парень угрожающе поднялся.

— Оу, звучит так, словно у меня неприятности! — усмехнулся Понтифик.

— Я думал что ты, Федя, нормальный человек! Что хочешь сделать жизнь людей лучше! А ты думаешь только о себе… о цифровом бессмертии!

— Ну-ну, не расплачься. — Федор Ильич тоже встал. — Ты такой смешной в своей беспомощной злости! А хочешь, еще тебя позлю? Представь, что мы с Катей после нашего бурного секса весело обсуждали, как ты знакомил ее…

— Заткнись, сука! Я не прощу тебе Кэт!

Костя с рыком прыгнул. Неловко выбросил вперед кулак, уже видя, как тот впечатывается в лицо ублюдка.

Понтифик одним шагом ушел в сторону от удара и ладонью подтолкнул проскочившего мимо парня. Тот, потеряв равновесие, упал на одно колено. Но тут же поднялся.

А толстяк улыбался.

— Константин, прекрати.

Нет, еще попытка!

— Р-р-р!

Поймав в блок следующий неумелый выпад, Федор Ильич без особых усилий крутанул руку Кости и ударом по голени отправил того на пол. Отступил на шаг.

— Я хоть и толстый, — довольно выдохнул он, — но, в отличие от тебя, у меня есть опыт, сила и военная подготовка. Так что давай не дури, Константин. Я даже обещаю забыть об этом маленьком инциденте, и мы начнем наше сотрудничество с чистого листа.

Но Яковлев ничего не видел и не слышал — перед глазами стояла сцена лежащей на кровати обнаженной и улыбающейся Кэт… а рядом смеющийся кривым ртом Федя!

Костя вскочил. Крутанулся. И ударил — наотмашь, по колхозному.

И на этот раз кулак достиг цели! Прочертив в воздухе дугу, он смачно вонзился в подбородок мужчины.

Впрочем, Федора Ильича это ни капельки не потрясло и не смутило! Отступив еще на шаг, он, не примериваясь, с ленцой ткнул парня в лицо.

Мозолистые костяшки резанули по щеке, выбивая сознание из головы и сопли из носа.

Перед глазами потемнело от боли.

— Говорил же — не дури! — Понтифик беззлобно оттолкнул парня в сторону кресла.

Костя не удержался на ногах и завалился назад, приземлившись на деревянный столик, который, не выдержав веса парня и тяжести бытия, раскинулся на полу сломанными ножками. Следом посыпалась, зазвенела посуда.

— Знаешь что, Константин? Тест на преданность и стрессоустойчивость ты не прошел! — заключил Понтифик. — Да, мне нужен такой человек, как ты… постчеловек! Но вот знаешь, что я вдруг понял? А зачем мне именно ты? Теперь, когда все ресурсы города в наших руках, в чем проблема поднять бумажные архивы лаборатории и узнать, кто еще обладает подобным даром? Представляешь, как все просто? Тем более я терпел тебя лишь потому, что Катя замолвила за своего «Котика» пару словечек… И не только замолвила, но уже и отработала! Думаю, догадываешься, как именно.