Печать пожирателя 11 (СИ) - Соломенный Илья

— Барон Апостолов прав, — поддержал Юсупов, его стальной взгляд скользнул по лицам собравшихся, — Его Императорское Величество в курсе ситуации. Сегодня утром мною был подписан, а Государем утверждён указ за номером семь-сорок-один-альфа, — В течение следующих пяти дней пройдут тотальные проверки всего высшего командного состава Вооружённых Сил, сотрудников Тайной канцелярии выше пятого ранга, губернаторов и их заместителей, а также ключевого персонала… — он чуть заметно повернул голову в сторону Салтыкова, — … корпорации «Маготех».

В воздухе снова запахло страхом, на этот раз приправленным жадным интересом. «Маготех» был мозгом и нервной системой Империи, и у многих в этом кабинете были свои счёты и интересы в этой корпорации.

— Инквизиция и Тайная канцелярия обеспечат силовое сопровождение и протокол безопасности, — продолжил Юсупов, — «Маготех» предоставит технологию и операторов. Приоритет — безусловный. Любая попытка саботировать проверку будет расценена как акт государственной измены и пособничество скверне.

В кабинете воцарилась гробовая тишина, нарушаемая лишь тихим гудением серверов Салтыкова и тяжёлым дыханием министра цифровых технологий.

План был чудовищным по масштабу, тоталитарным по своей сути, но абсолютно необходимым. Мы сидели на пороховой бочке, и фитиль уже был подожжён.

Тяжелое молчание после оглашения указа повисло в воздухе, густое, как смог. Его первым нарушил все тот же министр цифровых технологий, Аркадий Семёнович. Он нервно поправил галстук, словно удавку.

— Это… безусловно, верное решение, господин Юсупов, — забормотал он, избегая взгляда Верховного Инквизитора, — Но народ… население уже на взводе. После Шадринска… Замять информацию не удалось, утечки пошли сразу. Тысячи людей имели там родственников, трансляции после падения купола, паника, карантин и отрезанный от мира город… Теперь любая проверка на улице, любой усиленный патруль — это паника. Люди видят в каждом соседе потенциального… этого… «Одержимого»! Очереди за продуктами, случаи мародёрства… Нам нужен позитивный нарратив, успокоение!

— Какой позитивный нарратив, Аркадий Семёнович? — холодно отрезала Ирина Викторовна, — Как мы успокоим население? Скажем, что в Шадринске всё в порядке? — Она горько усмехнулась, — После того как больше половины населения города спасти не удалось? И они не просто умерли! Они превратились в этих… существ. И их пришлось уничтожить! Это не война, это санитарная зачистка. И все это знают!

В кабинете снова стало тихо.

Я почувствовал, как под взглядами присутствующих на мои плечи ложится незримая тяжесть. Я по-прежнему считал Шадринск личным провалом.

Я видел их лица — не монстров, а людей, запертых внутри собственных тел, которые пришлось стирать в пыль, потому что иного выхода не было…

— Население обеспокоено, потому что оно не идиоты, — жёстко произнёс Юсупов, — Они чувствуют, что власть уже не полностью контролирует ситуацию. И они правы. Но паника — это роскошь, которую мы не можем себе позволить. Жёсткие меры — это не прихоть, это необходимость.

— И мы не одиноки в этой… проблеме, — тихо, но чётко произнёс Салтыков. Все взгляды переместились на него. Он отодвинул планшет, и на центральном экране кабинета возникла карта мира. Один из штатов в Северной Америки был помечен кроваво-красным цветом, — Примерно в то же время, когда пал Шадринск, нечто похожее, хотя и в меньшем масштабе, произошло здесь. В штате Колорадо. Городок Блэк-Рок.

— Я слышал, — кивнул представитель Тайной канцелярии, его бесстрастное лицо на мгновение исказила гримаса, — Но у них всё обратилось куда хуже. У них не было своего… Барона Апостолова. Они не смогли локализовать угрозу так быстро, как… наш первый Пожиратель Империи. Теперь вокруг того городка — карантинная зона радиусом в пятьдесят миль. Ничего не входит, ничего не выходит. По слухам, они уже применяли тактическое ядерное оружие.

— Значит, «Маготех» — не единственный источник этой заразы? — спросила Ирина Викторовна, её взгляд стал пристальным.

— Или является её первоисточником, но утёк к конкурентам, — мрачно предположил Аркадий Семёнович.

Салтыков бросил на него взгляд, от которого министр съёжился.

— Мы работаем над этим. Но факт остаётся фактом: эпидемия уже носит глобальный характер. И нам нужна информация. Любая, — Пётр перевёл взгляд на Юсупова, — Руслан Олегович, каналы связи с Вашингтоном ещё работают?

— Работают, но шепчутся вполголоса, как заговорщики, — отозвался глава Инквизиции, — Американцы в панике, но панике гордой, как обычно. Они не хотят признавать, что столкнулись с тем, чего не понимают. Однако в последние дни их тон… изменился. Они видят, что мы, по крайней мере, смогли потушить пожар, хоть и ценой чудовищных потерь. Они готовы к диалогу. Осторожному.

— Нужно предложить им обмен информацией, — твёрдо заявил я. Все снова посмотрели на меня, — У них могут быть данные, которых нет у нас. Детали начала инцидента, возможно, какие-то физические образцы, данные о выживших. Мы же можем предоставить им наши наработки по детектору и… тактику борьбы с обращёнными. Речь сейчас не о политике — речь о выживании. Если эта чума вспыхнет одновременно в десятке точек по всему миру… Это будет равносильно вторжению Ур-Намму.

Юсупов медленно кивнул, его пальцы принялись барабанить по крышке стола.

— Я доложу Государю. Думаю, он даст разрешение, — Он тяжело вздохнул, — Будем готовить закрытый канал и группу для переговоров. Обсуждать будем строго обмен информацией о случившемся с правительством США.

— И само-собой — проверим всех на наличие «одержимости», — добавил я.

Через десять минут обсуждений дверь с тихим шипящим звуком закрылась за последним из покинувших кабинет, оставив в стерильной тишине лишь меня и Салтыкова.

Воздух, лишь минуту назад наполненный напряженными голосами и тяжёлыми взглядами, наконец перестал вибрировать.

Пётр молча наблюдал за мной, его лицо, обычно скрытое маской учёного-созерцателя, сейчас было усталым и по-настоящему встревоженным. Без слов он провёл рукой над сенсорной панелью своего рабочего стола, и в воздухе всплыли три голографических маркера, мерцающие тревожным алым светом.

— Данные, которые ты просил, — его голос прозвучал глухо, — Отследил все полевые испытания «Магической Реальности» за последние пять лет. Все нестандартные выбросы энергии, все аномалии… всё, что мы списывали на погрешности или естественные фоновые колебания Урочищ.

Я подошёл ближе, глаза бегло скользнули по сложным графикам и координатным сеткам. Информация складывалась в чёткую, пугающую картину.

Три точки. Три проклятых места.

— Онежское, Тобольское, Печорское. Во всех трёх…

— Во всех трёх одними из первых образовались те самые «лорды», — закончил за меня Салтыков. Его палец ткнул в воздух, выделяя строки отчётов, — Умные, сильные твари, способные подчинять себе других монстров. Мы думали, это естественная эволюция фауны Урочищ. И это было ошибкой, Марк. Огромной, чудовищной ошибкой.

Параллель была очевидна и убийственна. Одержимые, эти «Первые», как Курташин, впервые появились там же, где и «лорды». А все они начали появляться именно там, где тестировали МР!

— Пётр… Временные метки… Это началось чуть раньше, чем первые проблемы с Ур-Намму.

Салтыков медленно кивнул, его взгляд стал острым, пронзительным.

— Да, я тоже заметил. Ума не приложу, как мы это упустили!

— При вторжении бога в Москву и ликвидации последствий? Неудивительно…

В голове всё сложилось в единую схему. Мы были слепы. Все были слепы.

— Кто-то… нечто… использовало угрозу Ур-Намму как прикрытие, — произнёс я, чувствуя, как ярость вскипает во мне, — Пока мы отвлекались на громкого, яростного врага у ворот, настоящая зараза тихо просачивалась через чёрный ход. Через наше изобретение. Проклятье! Как же это связано с МР?..

— Я не знаю, — тихо произнёс Салтыков, — И это меня беспокоит куда сильнее, чем открытая война. Мы не знаем врага, не знаем его целей. Мы лишь видим инструмент, который… который, похоже, был встроен в саму ткань МР с самого начала!