Имперский колонист. Том 2 (СИ) - Кощеев Владимир

Двинувшись прямиком на третий этаж, я спокойно наблюдал за тем, как готовятся дать мне свой последний бой сын и отец. На лестнице меня никто уже не ждал — охрана бежала от меня, как от огня, и гибла за пределами дома. Коридор также оставался пуст, ведь защитить дворян было больше некому.

Дверь в кабинет Станислава Викторовича была заперта. Но это меня не остановило.

Выбив укреплённую бронированием створку, как будто она была из фанеры, я спокойно переступил порог и посмотрел по сторонам.

— Не очень хорошо получилось, — признал я, глядя на то, что осталось от Валерия Станиславовича.

Парня придавило дверью так, что пытаться его спасти уже не имело никакого смысла.

— Кто ты такой, ублюдок⁈ — зарычал, едва не полыхая от гнева, глава рода Горловых.

Подпитываемая эмоциями магия рвалась из его тела, заставляя предметы вокруг Станислава Викторовича подрагивать. На собственного сына он даже взгляд не перевёл, прекрасно всё осознав с первого мгновения.

Я поднял забрало, и лицо готового к своему последнему бою Горлова побледнело. На него моими глазами взирала сама Смерть.

— Вот кто я такой, — ответил я и рывком притянул к себе кресло, в котором он сидел.

Тяжёлый стол снесло в сторону, я перехватил летящего в меня мужчину и, держа его за грудки, поднял над полом. Ауру я, разумеется, убрал. У меня не было желания даровать ему лёгкую смерть. Он не заслуживал снисхождения.

Моё лицо вновь стало человеческим, и я оскалился, наблюдая за тем, как в глазах Горлова появляется понимание.

— Ты… — прохрипел он.

— Ты посмел поднять руку на мою сестру, — вместо ответа сказал я. — И теперь ты почувствуешь на своей шкуре то, о чём мечтал для неё.

Положив вторую руку ему на лицо, я прикрыл глаза. А человек, висящий в воздухе передо мной, завопил от нахлынувшей боли. На пол потекла кровь из открывшихся ран там, где я заставлял гнить его плоть, имитируя раны. Отвалился сгнивший палец, который должен был стать доказательством решительности наёмников. Вместо разрезов на теле плоть расходилась, обнажая мясо и кости.

Он орал до самого последнего момента. А потом я просто бросил его на пол.

Вот и всё, кончились Горловы.

— Тимур, заходите, — отдал распоряжение я. — Нужно вытащить всё, что найдётся. Записи, документы, ценности, договоры. И поторопитесь, мы на рассвете должны взлететь.

Ликсис внимательно посмотрела на меня. Эльфийская принцесса втянула ноздрями воздух, её глаза чуть расширились. Однако разговор она начала лишь в момент, когда бронированный автомобиль покинул территорию особняка Князевых.

— Ты убил многих сегодня ночью, — утвердительным тоном заявила она. — Судя по тому, что я чувствую, ты был в своём праве.

Я приподнял бровь.

— Хочешь знать подробности? — уточнил я.

Жрица Морвель лишь головой покачала, и на её губах появилась слабая улыбка.

— Мне достаточно знать, что Мать Тишины получила их души, — ответила она. — А значит, всё сделанное тобой правильно.

Я кивнул и, откинувшись на спинку своего сидения, прикрыл глаза.

Бессонная ночь, особенно когда постоянно пользуешься даром, выматывает. Тело у меня человеческое, слабое, и такая нагрузка для него чрезмерна. Если бы не это, я бы просто устроил там массовую гибель, направив свою ауру на особняк.

Но я больше не Жнец, а лишь его отголосок. Такое напряжение меня бы убило.

Всё, что мы смогли найти в особняке Горловых, сейчас разбирали наши специалисты. Естественно, саму операцию я удалил, чтобы не создавать никому соблазнов лишний раз убедиться, что боги существуют. Не стоит лезть в эти материи, для человечества это слишком опасно.

Обладая же документацией Станислава Викторовича, человека, который способен заказать несовершеннолетнюю девчонку матёрым головорезам, можно найти много интересного. Я ни за что бы не поверил, что глава рода Горловых хранил только этот секрет.

А значит, даже если император наложит на Князевых какие-то санкции за самосуд, Владислав Константинович найдёт на чём подняться. В конце концов, отец имеет разрешение валить всё на меня.

Пусть достанут меня в баронстве Лесном. Я хотел просто прожить спокойную жизнь, но раз уж на меня навалили ответственность, за это должны заплатить. И какие-то деньги не оправдают того, что я оторван от семьи и живу в другом мире.

Хочет император, чтобы я служил ему? Тогда ему придётся идти на реальные уступки. А если он меня за это ещё и титула лишит — что ж, переживу. Первую свою жизнь я даже дворянином не был, и ничего, прожил как-то.

Ликсис привалилась к моему плечу, и я поднял одно веко. Эльфийка, до последнего находящаяся в Кремле, и лишь перед самым отъездом доставленная к нам домой, сладко спала.

Снова закрыв глаза, я мгновенно оказался в чертогах Смерти.

— Интересное развитие событий, — произнесла сущность. — Кажется, тебе это понадобится, Жнец.

В моей руке возник серебряный серп — точно такой же, каким орудовала Ликсис, перерезая глотки головорезам на границе моей земли.

— Я больше не Жнец, — ответил я, пытаясь разжать пальцы.

Однако оружие осталось на месте, будто приклеенное. Я прекрасно знал, что избавиться от него не смогу, но попробовать всё равно стоило.

— Расскажи это Станиславу Викторовичу Горлову, — сказала Смерть. — Но то, что происходит в этом мире, нарушает нашу договорённость. Получается, что моё обещание не выполнено. А я не обманываю никогда. Ты мне не служишь больше, но если поможешь навести порядок, я найду чем тебе отплатить.

Я кивнул, сжимая рукоять серпа.

— Спокойной жизни мне, похоже, всё равно не видать.

Глава 21

Москва, головное управление государственной безопасности.

Борис Емельянович смотрел на составленный подчинёнными отчёт о ночном нападении на дворянский особняк Горловых. Смотрел и чувствовал, что в деле этом замешана какая-то чудовищная грязь.

На своём посту начальника самой страшной службы Российской Империи, способной упечь в застенки любого по малейшему подозрению в крамоле, Борис Емельянович насмотрелся достаточно, чтобы понимать: в большинстве своём люди низменные животные. Они способны на любую гнусь, лишь бы добиться своей цели.

Ни один предатель не действует из идейных соображений. За этим всегда стоят шкурные интересы. Ни один наёмный убийца не выбирает своё ремесло из любви к искусству. Всем и всегда руководит выгода — не всегда она выражена в деньгах, но она всегда есть.

И вот такая показательная расправа над дворянским родом посреди столицы — это не внутренние разборки благородных семей. Это казнь. Суровая, беспощадная, не оставляющая и шанса тем, кто обитал в особняке. Уцелела лишь прислуга, да и та — не вся.

Сказать, кто напал, выжившие не могли. Им положено было во время объявления тревоги прятаться в подвале, они и спрятались. А кто не успел, тот словил шальную пулю и украсил своими мозгами стены. Максимум, чего удалось от них добиться — узнать, что внутри дома действовал только один человек. Но это и так было ясно по повреждениям интерьера, отчётам баллистической экспертизы и прочим косвенным уликам вроде следов от подошв на полу — палач не по воздуху явился, а в ворота вошёл, наплевав на бетонную дорожку, пёр через газон. Эту же землю собрали на полу специалисты.

Предположительно, мощное огненное заклинание вскрыло ворота особняка. Затем палач вошёл на территорию и, пользуясь чарами, вероятно, телекинеза, убил большую часть охраны их же пулями. Единицы, которым досталось более крупным винтовочным калибром — не в счёт. Ведь, чтобы держать сотни пуль одновременно, нужно больше, чем человеческое тело может вынести. Так что палач, явно зная об этом, прихватил с собой оружие, из которого самостоятельно расстреливал тех, кого не мог перебить телекинезом.

Дальше он ворвался в дом, уничтожил охрану, тела которой свалил снаружи, собрав большую кучу останков. Следы волочения наблюдаются по всему особняку, и в том, что это сделано руками самого палача, сомнений быть не может, других следов не нашлось.